Руда по-евразийски: украинский вариант

Как нетрудно подсчитать, рентабельность бизнеса, даже с учетом всех мыслимых издержек, более чем серьезна. Правда, до начала нынешнего года данное обстоятельство совершенно не мешало трем из пяти крупнейших украинских ГОКов показывать сверхскромные финансовые результаты. Полтавский ГОК Константина Живаго, Ингулецкий Вадима Новинского привычно получили примерно по доллару чистой прибыли на тонне. А Южный ГОК (Игорь Коломойский плюс тот же Новинский) вообще расписался в глубокой убыточности, декларировав убытков почти на 50 млн. долл.

Скачок рентабельности показали только оба ГОКа Рината Ахметова (Северный и Центральный). Она увеличилась в 90 с лишним раз — до 166 млн. долл. чистой прибыли. Правда, основная доля прибыли тут же была направлена на выплату дивидендов акционерам — т.е. тому же Ринату Леонидовичу.

Тем не менее резкое увеличение располагаемых владельцами ГОКов ресурсов совершенно очевидно. Более того, в этом году государство даже подтолкнуло их собственников к мысли, что деньгами придется делиться. Во всяком случае, за прошедшие месяцы рентабельность ГОКов стала расти как на дрожжах (точнее говоря, кто стал платить добровольно, а кому стали зажимать схемы оптимизации налогообложения). Центральный ГОК даже грамоту от налоговой получил…

Впрочем, говорить, что увеличение прозрачности финансовых потоков сильно улучшило отношения их хозяев с государством, несколько преждевременно. Прошлогодняя продажа госпакетов ГОКов по специальному закону все еще оспаривается в Конституционном суде. А сами комбинаты с большим или меньшим успехом дружно пытаются резко увеличить уставные фонды, дабы размыть злополучный пакет. ИнГОК с перепугу вообще пытался перерегистрироваться в ООО.

С допэмиссиями и перерегистрациями государство понемногу борется. Но в принципе, шансы собственников на тот или иной вариант мировой достаточно реальны. Юлия Владимировна “трясла” в основном Пинчука, а его из горнорудного бизнеса выкинули сразу после “оранжевого декабря”. С остальными участниками процесса она более-менее ладила, так что противостояние не приняло острых форм.

Более того, ходили упорные слухи, что дружественным экс-премьеру структурам компенсировали недополученное при продаже Южного ГОКа осенью 2001 года, когда семейство Тимошенко покидало предприятие. Тогда, помнится, недоплатили миллионов 35 “условных единиц”. Но налоговую декларацию за
этот год Тимошенко еще только собирается заполнять — очевидно, в ней будет несколько больше прошлогодних 60 тыс. гривен.

Юрий Ехануров — не сторонник крайних мер, более того, только что рассказал в Москве, как доволен работой российских собственников (комплимент г-ну Новинскому). Если вспомнить, что к ИнГОКу неравнодушен и Виктор Черномырдин, то чересчур жать предприятие не будут.

Ингулецкий (как и Южный) вспоминали больше по другому поводу: их собственники получили предложение о создании международной горнорудной компании. Идею озвучил ведущий акционер российской группы “Металлинвест” Алишер Усманов.

В Украине, за пределами металлургической отрасли Алишер Бурханович известен довольно мало. Выходец из Узбекистана (любит рассказывать, что его прадед держал в Ферганской долине караван-сарай), он некоторое время руководил металлургическим активами Газпрома на Лебединском ГОКе. Имеет репутацию одного из лучших управленцев на фондовом рынке. При его помощи Газпрому вернули пакеты акций нефтехимического холдинга СИБУР и газодобывающей компании “Запсибгазпром”. Возвратили тогда и пакет акций самого Газпрома, выведенный из компании Ремом Вяхиревым в пользу Национального резервного банка и компании “Стройтрансгаз”.

А когда газпромовцы стали реструктуризировать бизнес и избавляться от непрофильных активов, Усманов выкупил принадлежащие им акции Лебединского ГОКа.

В конце прошлого года Алишер Бурханович (чье суммарное состояние, по оценкам журнала “Форбс”, превышает 2 млрд. долл.) произвел сенсацию на металлургическом рынке. Вместе со своим партнером Василием Анисимовым (его собственность оценивается в 1,2 млрд. долл.) он выкупил 98% акций Михайловского ГОКа у частных акционеров. Сумма сделки составила почти 1,65 млрд. долл.

Интересно, что участником сделки стал государственный банк России — Внешторгбанк. Как заявлялось, не от недостатка свободных ресурсов у покупателей, а для гарантирования чистоты сделки. Хотя выделенный участникам сделки кредит в миллиард долларов вряд ли был лишним.

С учетом ранее имевшихся акций Лебединского ГОКа Усманов вместе с партнерами после этой сделки контролирует около 40% рынка российской руды.
Едва завершив эту операцию, он и выступил с предложением интегрировать пять предприятий: два российских, одно казахстанское (Соколовско-Сарбайский ГОК, ведущий акционер — тамошний миллиардер Александр Машкевич) и два украинских (Ингулецкий и Южный ГОКи). В результате потенциально может возникнуть компания вполне мирового уровня по своим масштабам. Название было выбрано тоже не без претензий — Евразийская горнометаллургическая компания (ЕГМК).

На украинском рынке детально идею презентовал исполнительный директор “Металлинвест” Дмитрий Тарасов на “Металл-Форуме-2005” в Киеве. Основной причиной объединения, кроме складывающейся мировой конъюнктуры, требующей консолидации рынка, была названа потребность в инвестициях.

Так, бразильская компания CVRD с 2000-го по 2004-й пять
лет инвестировала только в свои горнорудные активы (без затрат на приобретение новых) 5,8 млрд. долл. При этом в прошлом году — почти два миллиарда долларов. Это в десять с лишним раз больше, чем в том же году вложили в свое развитие упомянутые пять ГОКов.

В итоге бразильцы могут гарантировать как качество, так и приемлемые цены. При ежегодном производстве 212 млн. тонн руды у них уже законтрактовано 130 млн. тонн, т.е. более половины. Австралийские компании
вообще работают практически на долгосрочных контрактах. В такой ситуации компании бывшего СССР медленно проигрывают рынок.

Пока продолжается металлургический бум, это не очень заметно. Но признаки “затоваривания” уже наблюдались, и следует помнить, что лет пять назад рудокопы были вполне реально убыточными.

Появление же компании с ежегодной добычей 78 млн. тонн и перспективой наращивания ее до 100 млн. тонн (это примерно уровень австралийских компаний) — аргумент достаточно сильный. Тем не менее безоблачное будущее новому проекту явно не угрожает.

Как уже отмечалось, два вышеупомянутых украинских ГОКа контролируются Вадимом Новинским и Игорем Коломойским. Коломойский сдержанно заявил, что “от имени ЮГОКа все контакты с г-ном Усмановым ведет Вадим Новинский”. Новинский тоже дипломатично отметил, что без согласия украинского правительства ничего решать не будет. Правительство же готово рассмотреть эту идею и ждет от инициаторов консолидации конкретных предложений. Однако “некоторая политическая нестабильность” отодвинула на второй план принятие жизненно важных решений для наших ГОКов.

Еще летом заместитель министра промышленной политики Сергей Грищенко просил сформулировать особенности создания международной компании, “чтобы мы более подробно ознакомились с предложением и сформировали свою точку зрения, чтобы на встречу к премьер-министру идти с более продуманными и апробированными предложениями”. При этом Грищенко отметил, что предложение по созданию международной горнорудной компании “является интересными, но нужна детализация”. По существу, эту же точку зрения он высказал и на “Металл-Форуме”, порекомендовав “Металлинвесту” снова обратиться к правительству. Т.е. предстоит второй заход.

Можно также уверенно спрогнозировать и неоднозначную реакцию наших металлургов. ИнГОК традиционно работал на внутренний рынок, и с него “кормились” не имеющие собственной руды комбинат им. Ильича, Алчевский МК (ИСД) и “Запорожсталь”. Экспортные перспективы ИнГОКа их могут и не вдохновить. Хотя ясно, что именно этот вопрос будет одним из основных при обсуждении с правительством Украины перспектив объединения. Надо думать, в итоге интересы нашего внутреннего рынка будут учтены.

Относительно ЕГМК предстоят долгие и сложные переговоры с трудно прогнозируемым результатом. К примеру, как и где будет распределяться прибыль? С точки зрения государства, нынешняя работа двух ГОКов чересчур уж безналоговая.

Правда, Новинскому в качестве “золотого кирпича” повесили обязанность инвестировать находящийся в полукоматозном состоянии Макеевский меткомбинат. Насколько такой довесок вдохновит его новых партнеров, сказать трудно. В общем, поговорить найдется о чем. Деньги ГОКам действительно нужны, вот только получить их можно по-разному. Хотя и вести переговоры с правительством, и работать с теми же депутатами учить никого не нужно — накоплен опыт.

Интересно, что на презентации ЕГМК, отвечая на вопрос, Тарасов заявил, что если Украинское государство вернет себе часть акций ГОКов, он готов работать с ним как с акционером. (Надо думать, Новинского с Коломойским такая терпимость очень вдохновила.) Но здесь ничего личного — просто бизнес. С тем же Новинским Усманов уже работает на Молдавском метзаводе.

Сделка, если она состоится, обещает быть сложной. Скажем, в Казахстане государству принадлежит 40% Соколовско-Сарбайского ГОКа, а 60% разделены между тремя собственниками. Так что быстро не будет. Как заявляли представители “Металлинвеста”, они готовы вести переговоры столько, сколько понадобится, даже год-два. Ведь ставка в игре более чем существенна — конкурентоспособность горнодобывающей отрасли трех государств.

— Мировой рынок руды в настоящий момент уже сложился. На нем присутствуют три основных продавца и пять глобальных покупателей. И в этом раскладе просто нет наших 15% добычи [т.е. стран России, Украины и Казахстана]. Мы просто не учитываемся в ценовых прогнозах. Все ждут, как решат CVRD, Rio Tinto и BHP Billiton. Причина — вся постсоветская руда выходит на рынок раздробленно, соответственно и отношение...

В той же Восточной Европе мы имеем дело фактически с двумя покупателями, тем же Мittal Steel, US Steel, сейчас появился ИСД. И вот на них выходит полтора-два десятка продавцов руды, и каждый стремится перебежать дорогу другому. А покупатели консолидированы. Соответственно, они и формируют цену.

То же самое с другим рынком — Юго-Восточной Азии, прежде всего Китая. Мы хотели бы это изменить. И это при том, что, консолидировав усилия, мы создаем четвертую по масштабам компанию в мире.

Ситуация требует прорыва во взаимоотношениях. Если раньше были вопросы по качеству, то теперь мы уже не только вышли на мировой уровень, но иногда даже выше его. Так, на Лебединке мы уже делаем металлобрикеты. Вы знаете о проектах по Украине. И при этом мы по-прежнему фактически ждем, когда за нас определят, по какой цене мы можем продать свою продукцию.

— А руда не может быть вечно дешевой. И металлурги вспоминают о рынке только в тот момент, когда покупают руду. Кстати говоря, больше половины производства руды в России контролируются именно металлургами. Но вот когда они продают металл, все разговоры о дешевизне заканчиваются.

— Наше предложение изучается, и пока что ответа мы не получили. Я понимаю, что там есть сложности, но мы готовы подождать…

— Давайте не будем забегать наперед. Подождем реакции вашего правительства. После того, как мы согласуем эти вопросы, я готов лично аргументировать свою позицию. Проблема создания ЕГМК не является политической, она экономическая.

Сергей УМАНСКИЙ