Укрсоцбанк может стоить от 700 млн. долларов до 1 млрд. долларов

Председатель правления Укрсоцбанка и глава совета ПФТС Борис ТИМОНЬКИН рассказал о планах группы “Интерпайп” и Виктора Пинчука по продаже Укрсоцбанка и о конфликте ПФТС с Госкомиссией по ценным бумагам.

— Какие тенденции в банковском секторе будут доминировать в этом году?

— Кардинальных изменений не будет. Банки будут демонстрировать быстрый рост активов. Однако проблема недостаточной капитализации останется. Кроме того, на наш рынок все чаще будут заходить иностранные инвесторы.

— Как, по вашему мнению, поменяется первая десятка банков в этом году? Произойдут ли какие-то серьезные перестановки в группе лидеров?

— Те финучреждения, которые уже проданы (тот же “Аваль” и УкрСиббанк), понятно, смогут сохранить свои позиции. Думаю, хорошую перспективу имеют Укрэксимбанк и Ощадбанк.

— Это связано с существенным увеличением их капитала (в прошлом году Ощадбанк получил от государства 400 млн. грн. на дополнительную капитализацию, а Укрэксимбанк — 300 млн. грн.)?

— Не только. Например, Ощадбанку отменили ограничения на коммерческую деятельность, на кредитование юридических лиц. Он сейчас предоставляет займы, по сути, демпингуя.

— А что будет с Укрсоцбанком в этом году?

— Будет прекрасно работать.

— Какое место в рейтинге украинских банков по величине чистых активов будет ему принадлежать?

— Думаю, четвертое.

— Какие планы собственников банка относительно его капитализации?

— В январе-феврале мы осуществим дополнительную эмиссию акций на 300 млн. грн. Полагаю, к осени мы ее зарегистрируем в Госкомиссии по ценным бумагам и фондовому рынку (ГКЦБФР). Таким образом, к концу года капитал банка составит 1,5 млрд. грн.

— Готовы ли владельцы Укрсоцбанка официально заявить о его продаже?

— Этот вопрос к ним, а не ко мне.

— Сколько бы стоил банк?

— Много. Порядок цифр приблизительно от 700 млн. долларов до 1 млрд. долларов.

— В случае прихода нового собственника, вы останетесь на своей должности?

— Я работаю в Укрсоцбанке. У нас уже сформировалась команда, банк мне дорог, как ребенок.

— Но все же к вам поступали предложения сменить место работы? Сейчас в банковском секторе происходит своеобразная ротация менеджеров.

— No comments.

— Как вы оцениваете шансы Первой фондовой торговой системы (ПФТС) получить статус фондовой биржи?

— Мы намерены повторно подать документы на регистрацию в ГКЦБФР. Тем не менее, я не исключаю, что со стороны госрегулятора в очередной раз последует отказ.

— Кстати, почему вы не хотите оспорить решение ГКЦБФР в судебных органах?

— Действительно, в суде можно зарегистрировать эмиссию, необходимую для получения статуса фондовой биржи. Однако я не считаю, что тяжбы с регулятором — это правильная тактика. Ведь все равно зависимость от него остается. Госкомиссия будет постоянно тебя штрафовать за какие-то мелкие нарушения, неоднократно проводить проверки и т. п.

Да ведь и не так легко добиться своего в таком споре. Если бы подобное случилось, скажем, на уровне регистрации общества с ограниченной ответственностью, то все решается очень просто: отказали регистрировать в исполкоме, пошел в суд и все — в исполком обращаться больше не надо, только при изменении устава. С ГКЦБФР, конечно, не так.

— Все же в чем вы видите причину конфликта между руководством ПФТС и чиновниками ГКЦБФР?

— У ПФТС нет никакого недопонимания с Госкомиссией, а вот у последней почему-то есть стойкое предубеждение к организации, которая создала фондовый рынок в стране и его формирует, выполняя фактически 100% операций. Мне кажется, что ПФТС, наоборот, должна быть предметом гордости для регулятора, и он должен всячески ее поддерживать, а не угнетать.

— Как вы оцениваете результаты переговоров между руководством ПФТС и участниками “Фондового клуба” по поводу создания новой биржи?

— Я не считаю, что сегодня существует достаточно точек соприкосновения между этими организациями. Ведь идет борьба за власть и влияние. Одно дело, когда у тебя голос в ассоциации, где 180 членов, и совершенно другое, когда участников всего лишь 12. Хотя, понятно, что это сильные участники рынка, однако создать хорошо работающую фондовую биржу без ПФТС у них вряд ли получится.

— Крупные банки оптимизируют налогообложение?

— Не все. Укрсоцбанк точно нет.

— А кто же тогда?

— ПриватБанк, например. А вообще смотрите данные Налоговой администрации.

— Будут ли украинские банки осуществлять публичное размещение акций (IPO)?

— Да, но это смогут сделать банки, у которых уже есть западные акционеры.

— А что сейчас тормозит собственников банковских учреждений? Они не хотят это делать из-за необходимости демонстрировать максимальную прозрачность своего бизнеса?

— Нет. У нас просто крайне негативный опыт каких-либо корпоративных соучастий. Как правило, все заканчивается плохо: проблемами, судами, пиф-пафами и т. п. Поэтому, как только ты предлагаешь акционеру IPO, он сразу отвечает: “Нет, спасибо!”

— Вы входите в состав наблюдательного совета депозитария “Межрегиональный фондовый союз” (МФС). Как вы относитесь к идее его объединения с Национальным депозитарием (НДУ)?

— Это можно сделать, но НДУ, а точнее Виктору Ивченко, которому собственно он и принадлежит (де-юре Ивченко возглавляет наблюдательный совет Нацдепозитария.), такой шаг просто не нужен.

Нам все равно. Ведь что такое МФС? Это не частная контора, ее создал рынок, то есть, грубо говоря, “скинулись”, когда у государства не было на это денег, и учредили. Акционеры МФС — крупные пользователи его же услуг, в том числе и группа “Приват”.

А что такое Нацдепозитарий? Эта структура фактически приватизирована одним человеком — Ивченко. Зачем ему правление сильных акционеров, которые будут контролировать работу? Могут возникнуть разного рода неприятности — финансирование урежут, например.

— Почему вдруг изменилась стратегия относительно дальнейшей судьбы Нацдепозитария? Изначально ведь планировалась его приватизация. Некоторые участники рынка, например, группа “Приват”, изъявили желание в ней поучаствовать, а потом вышел указ президента о развитии фондового рынка, который обязал оставить Нацдепозитарий в госсобственности...

— Это и есть ответ на вопрос. Ведь вышеупомянутый указ фактически писался руками Ивченко. С одной стороны, он рассказывал, что готов работать с рынком, с другой — выписывал указ. Так было, когда я несколько месяцев потратил на убеждение участников рынка, что объединение необходимо. Однако ребята, которые знали Ивченко раньше, просто смеялись. Они говорили: “Ничего не выйдет! Верить ему нельзя”. И оказались правы. Когда мы до чего-то договорились, Ивченко принес решение суда, которое запретило ГКЦБФР влиять на слияние депозитариев.

— Но ведь как только появилась информация о желании группы “Приват” выкупить акции допэмиссии Нацдепозитария, некоторые участники рынка увидели в этом сговор между ними.

— Я в это не верю. Ивченко и “Приват” не нужен. Ведь “Приват” — хозяин жесткий…

— В группе “Интерпайп”, по сути, два банка — Укрсоцбанк и “Кредит-Днепр”. Укрсоцбанк показывает хорошие результаты, а “Кредит-Днепр” — диаметрально противоположные. Как вы это объясните?

— Просто перед “Кредит-Днепром” не поставлена задача бурного развития. Это так называемый in-house банк, который выполняет функции участника финансово-промышленной группы.

— То есть его основная функция — оптимизация налогообложения?

— Не знаю, не замечал. Налоги он платит исправно. Нормальный банк.

— Насколько целесообразно в структуре одной финансово-промышленной группы содержать два банка?

— На самом деле, эти два банка — абсолютно разные структуры. Один, понятно, in-house банк. А для Укрсоцбанка, который является системным, желательно не быть особо связанным с корпорацией. Это как бы недостаток, и все вопросы аудиторов, международных рейтинговых агентств, крупных иностранных кредиторов будут направлены на выяснение степени аффилированности банка, удельного веса “своих” кредитов в его портфеле и т. п.

— Одной из основных нерешенных проблем остается вопрос открытия филиалов иностранными банками в Украине.

— Существуют проблемы и псевдопроблемы. На самом деле законопроект, разрешающий открывать филиалы иностранных банков, очень хорошо выписан. В нем есть пункт, который разрешает открывать в Украине филиалы банкам только той страны, где есть филиалы украинских банков. Это снимает все проблемы. Нам ведь этого в ближайшие годы никто не позволит сделать.

— Если этот законопроект так хорош, почему его не поддержали депутаты?

— Наверное, это паника в рамках общей борьбы с иностранным капиталом неизвестного происхождения — образно говоря, придет непонятный зарубежный инвестор и произойдет что-то ужасное. Такой себе психологический эффект. Люди часто тратят много времени и усилий на борьбу с тем, что на самом деле угрожает меньше всего.

— Может быть, это из-за того, что в парламенте достаточно сильное банковское лобби?

— Нет. У банков вообще с этим большие проблемы.

Подготовили Владимир ВЕРБЯНЫЙ, Александр ТАРАН