Не пешка, не королева

Это означает не только полное подчинение внешней и внутренней политики потенциального члена ЕС американским задачам в регионе, но и в корне меняет саму природу Европейского союза.

“Интегрируются туда, где лучше, а не туда, где хуже”, — так просто президент Виктор Ющенко объяснил на недавних президентских слушаниях стратегическую для его команды цель — добиться от бюрократии ЕС внятных гарантий того, что Украина станет частью Европейского клуба. Для украинской власти членство в ЕС уже перестало быть смыслом жизни, надежды получить в обозримом будущем членскую карточку улетучились, так что обнадеживающий тон европейских чиновников стал почти неожиданностью. На девятый саммит Украина — ЕС, который состоялся на прошлой неделе в Киеве, приехали ведущие представители либеральной европейской элиты: глава Европейской комиссии Жозе Мануэль Баррозу, премьер-министр Великобритании Тони Блэр, верховный представитель ЕС по внешней политике и безопасности Хавьер Солана и комиссар Еврокомиссии по вопросам торговой политики Питер Мендельсон. Они объявили о том, что ЕС вручает Украине статус страны с рыночной экономикой (правда, юридически оформить его обещали месяца через два) и указали на главную задачу, которую нужно решать новой украинской власти. “Вся страна, а не только ее лидеры, должна разделять мнение, что нужно двигаться в Европу на основе ценностей демократии и открытости”, — заявил на итоговой пресс-конференции Тони Блэр. В таком же духе высказывался месяц назад генсек НАТО Яап де Хооп Схеффер, который провел в Украине почти три дня. Стратегическую цель Альянса последний не скрывал: Украине обещано членство в военном блоке в 2008 году — сегодня это самая реальная перспектива. Значит, все информационные силы будут брошены на восток и юг Украины, чтобы переломить там общественное мнение. Вопрос о членстве в НАТО будет решаться на референдуме, и даже через три года Киев в одиночку вряд ли радикально изменит стабильно негативное и враждебное отношение востока и юга страны к Альянсу.

Перспектива членства в ЕС пока столь иллюзорна, что говорить о необходимости менять отношение к Европе, которая и так воспринимается как шикарный супермаркет, не приходится. Своим заявлением Блэр фактически указал, что путь Украины в ЕС лежит через НАТО, а значит, через Вашингтон. Главными проводниками Украины в Европу станут англосаксы. Депутат Европарламента от Польши Михаил Камински во время своего выступления на саммите прямо заявил: “Мы должны помочь Украине стать членом Евросоюза, но и Украина должна требовать от Евросоюза более четких дат начала переговоров о ее вступлении в Евросоюз”.

Хороший враг лучшего

Именно американцы обеспечили столь массированную поддержку Плану действий Украины на пути в ЕС. Обнадеживающий тон европейских бюрократов в отношении выполнения украинским правительством ряда пунктов этого увесистого документа был очень натянутым. Он напоминал поглаживание по головке ребенка-инвалида, который впервые встал на ноги, а из него еще предстоит сделать чемпиона. В качестве реальных экономических достижений команды Ющенко можно назвать отмену обязательной продажи 50% валютной выручки ЦБ, принятие закона “О Фонде госимущества”, введение единого окна на таможне и ужесточение норм по защите интеллектуальной собственности. И это, пожалуй, все.

Отчет о выполнении Плана действий выглядит куда более увесистым, чем реальные достижения, и сделано это с помощью нехитрого технического трюка: под видом исполненных действий фигурируют всякого рода законопроекты и ни к чему не обязывающие конференции и декларации. Европейцы и американцы единогласно признают два действительных достижения украинской власти — улучшение имиджа страны за границей и появление свободы слова и печати. Абстрактные критерии потенциального членства, которые сформулированы в Договоре о ЕС (свобода, демократия, уважение прав человека, основных свобод, верховенство права), и отсутствие четкого определения, что такое Европейский союз, позволяют англосаксонскому крылу европейской бюрократии и Вашингтону обещать Украине золотые горы. Пока их тактика в общении с украинской элитой похожа на общение с больным — его ни в коем случае нельзя оставлять одного.

Одновременно с саммитом Украина-ЕС в Киеве было проведено еще одно помпезное мероприятие — первый форум “Сообщества демократического выбора”. Напомним, что 12 августа в Боржоми президенты Украины и Грузии подписали совместное заявление, в котором сообщили о намерении создать содружество демократий Балто-Черноморско-Каспийского региона. Речь идет о формировании новой оси стран: Грузия, Украина, Прибалтика, Румыния, Польша. На наших глазах происходит синтез различных проамериканских блоков региона — Вышеградской группы, Вильнюсской десятки и ГУАМа — в один блок “Сообщества”. Последним толчком к столь мощной перегруппировке политических сил сразу в нескольких регионах стала оранжевая революция в Украине. Как заявил в интервью “Эксперту” директор российской и евразийской программы Фонда Карнеги Андерс Аслунд, “Вашингтон считает, что страны региона должны друг другу помочь. Украину ни в коем случае нельзя оставлять один на один со своими проблемами. В новом политическом образовании главная ставка делается на Грузию и Румынию”.

Столь мощные геополитические маневры Вашингтона на востоке Европы, а также в Черноморском и Каспийском бассейнах стали следствием двух факторов: ослабления позиций России в Евразии (с конца восьмидесятых) и мощной волны расширения ЕС в прошлом году, которая привела к ослаблению европейского центра — Франции и Германии. Таким образом, не только развал империи, но и процесс ее создания существенно ослабляют центростремительные силы. Этим Вашингтон воспользовался сполна. Прием в прошлом году в ЕС десяти новых членов подорвал целостность союза. “Расширение на Восток произошло из-за острой конкуренции как между центрами принятия решений в ЕС и США, так и внутри самого Евросоюза. Расширение стало болезненным компромиссом между Францией и Германией, с одной стороны, и намерениями Великобритании — с другой. Немцы хотели спровоцировать противников расширения на Восток: не можем расширяться — давайте реформироваться. Но в любом случае Берлин рассчитывал получить новый рынок. Французы предлагали: давайте сначала реформироваться, а затем расширяться. Великобритания ради того, чтобы расшириться, соглашалась даже на общую внешнюю политику. В результате прием десяти новых членов стал, по сути, признанием слабости Франции в Евросоюзе: она больше всего и проиграла от расширения. Количество повлияло на качество. Свежая кровь дестабилизировала ЕС”, — считает директор Центра европейских исследований Валерий Копейка.

Для Парижа и Берлина проамериканская ориентация новых членов ЕС стала настоящим шоком. Президент Франции Жак Ширак с 90-х годов активно поддерживал Румынию и Болгарию в их стремлении стать членами ЕС и НАТО. Ширак считал Бухарест членом франкофонной оси стран, однако на определенном этапе утратил рычаги управления — напор со стороны был слишком мощным. Американцы удачно сыграли на исторических фобиях стран Восточной Европы, которые боятся как усиления российской империи, так и влияния Германии.

Сегодня главным фактором в подрыве влияния идеологического европейского центра стала мощная дипломатическая операция в Европе, проведенная Вашингтоном накануне и после войны в Ираке. Ставка Пентагона на “новую Европу”, перед которой была выложена конфетка — членство в НАТО и ЕС, — оказалась выигрышной: “Коалиция воли”, сколоченная для поддержки войны в Ираке, задумывалась как исключительно тактический политический блок. После войны Вашингтон с его помощью решил и стратегическую задачу: Париж и Берлин получили проамериканского троянского коня в виде десяти новых членов. Их неформальным лидером стала Польша, позиции которой при мощной идеологической поддержке американцев в Евросоюзе резко усилились. “Поляки добились сельскохозяйственных субсидий из бюджета ЕС в миллиард евро. Этого не смогла добиться ни одна европейская держава. Вместе с испанцами они заблокировали предложения по принятию проекта конституции, и только смена власти в Испании заставила их отказаться от своих претензий. Речь шла о принципе квалифицированного большинства при принятии решений в Евросоюзе. Поляки настаивали на принятии принципа тройного большинства: учитывать количество государств, которые проголосовали, количество населения и количество голосов, которые каждое государство имеет в ЕС. Количество голосов определялось по размеру страны. По этой системе у поляков получалось почти столько же голосов, сколько у Германии. С самого начала они претендовали на лидерство в Евросоюзе. А сейчас как можно выделиться? Успехами и скандалами. Поляки сознательно ведут себя в ЕС нестандартно. Лоббирование членства Украины и есть нестандартный способ усилить свое влияние в ЕС”, — считает Валерий Копейка.

Вашингтон намерен воспользоваться напором поляков для своих целей, правда, весьма осторожно: Варшава строптива и действует в слишком провокативной манере по отношению к стратегическому союзнику американцев в Евразии — России. Главная ставка сегодня делается на ось Грузия-Румыния-Украина. Именно в этих странах произошли цветные революции, к которым Европа не имела почти никакого отношения. В 2003 году был свергнут проамериканский президент Грузии Эдуард Шеварднадзе, который пошел на сближение с Россией и стал помехой в создании проамериканского форпоста в Закавказье. В 2004 году, почти одновременно с Украиной, состоялась оранжевая революция в Бухаресте — власть в стране под мощным информационным давлением Вашингтона была передана из рук проамериканского номенклатурщика и социалиста Иона Илиеску проамериканскому либералу Траяну Бесеску. Точь-в-точь по грузинской модели — произошла замена хорошего на лучшего. Цель такой ротации проста: обеспечить неолиберальный крен в экономике и политике государства, чтобы однозначно завязать страну и регион на англосаксонскую проамериканскую модель развития. Этот испытанный способ продвижения своего влияния дал в Европе потрясающие плоды: на наших глазах происходит смещение европейского центра от Франции и Германии в сторону проамериканской периферии. Украина в этой игре, как говорил Збигнев Бжезинский, “не пешка и не королева, просто очень важная фигура”.

Умирающие львы

Лучше всего эту логику понимают российские аналитики и историки. Известный российский историк Андрей Фурсов в предисловии к своему переводу книги Людвига Дехийо “Хрупкий баланс” писал: “Либерализм с его принципом свободы (без равенства) и соревнования (в котором побеждает сильнейший) оказывается мощным оружием англосаксов, причем вдвойне. Во-первых, он работал на сильного, то есть гегемона. Во-вторых, он ослаблял слабого, так как навязывал ему те ценности, идеи и правила игры, которые сформулированы сильным в его интересах, отражают его уникальный опыт развития, который англосаксы представили в виде универсального как в плане целей, так и средств. Всем остальным предоставляется лишь право имитировать его, то есть участвовать в игре на заведомый проигрыш”.

В начале нового века зеркально повторяется логика начала ХХ века. Как и столетие назад, главные противоречия созревают из трех содержательных тенденций развития: политэкономической северо-атлантической — кто будет гегемоном в ядре капсистемы, западно-европейской геополитической — кто будет держателем единства и хозяином Европы и геоисторической евразийской, связанной с самим фактом существования России как гиперконтинентальной державы. Подчеркнем, ослабление какого-либо центра влияния не приводит к снятию напряжения, а, наоборот, ведет к его нарастанию.

В этом году сменилось руководство в Германии и Польше. В 2007 году, или даже раньше, произойдет смена власти во Франции. Провал голосования по евроконституции и недавний бунт потомков мигрантов из стран третьего мира, охвативший всю Францию и перекинувшийся на соседние страны, резко ускоряют политические процессы в Европе. Последние опросы общественного мнения показывают, что популярность Жака Ширака после массовых беспорядков в стране резко упала — 72% французов считают его позицию проявлением слабости. Французский президент устранился от политики, чтобы дать возможность своему преемнику премьер-министру Франции Доминику Де Вильпену проявить себя. Как метко заметил в интервью журналу Parisien один из бывших соратников президента, “Елисейский дворец стал напоминать бункер, к которому невозможно приблизиться, или даже клетку умирающего льва. Все боятся последнего рыка старого льва”. Вместе с Шираком и Шредером, как и после ухода Миттерана и Коля, каковы бы ни были упреки в их адрес, Европейский союз окончательно утрачивает реальных лидеров и становится подверженным любым влияниям извне. Такого лидера нет и среди европейской бюрократии: последней сильной фигурой был в 1984-1994 годах глава Еврокомиссии Жак Делор. Сегодняшний ее глава Жозе Мануэль Баррозу (в прошлом — премьер-министр Португалии) считается компромиссным кандидатом и является типичным ретранслятором англосаксонских идей в экономике: дерегулирования и либерализации рынков. До сих пор Париж и Берлин находились в жесткой оппозиции к этому курсу. После выборов в ФРГ канцлером стала убежденный неолиберал и выходец из восточной Германии Ангела Меркель. Ее первые заявления и официальные визиты не оставляют сомнений: прежняя франко-германская ось будет списана в тираж, а в самом сердце Европы изменится политический дух. Прежде всего Меркель встретилась с генсеком НАТО, затем с Баррозо и Блэром, то есть с главной неолиберальной осью Европы. В ближайших планах — знаковый визит в США. Провозглашены новые принципы немецкой внешней политики: отношения с новыми членами ЕС станут более интенсивными, трансатлантические связи будут усилены, позиция Германии в отношении приема новых членов в европейское содружество станет более гибкой. Меркель поклялась, что не будет препятствовать ходу переговоров по поводу возможного членства Турции в Евросоюзе (именно Вашингтон — главный лоббист европейского членства этой мусульманской страны).

Тесно завязанный на Вашингтоне, Евросоюз превращается во всеядное образование. Американцы не понимают и не хотят видеть какую-либо иную природу этой мощной конфедерации, кроме решения вопросов безопасности и полного подчинения своим геополитическим целям в Евразии. Главнейший принцип существования ЕС, так называемый aquis communautaire, нарушается. До сих пор этот принцип означал совокупность всех решений и договоров, которые новый член Европы должен был принять и которым обязан соответствовать. В чужой монастырь со своим уставом не ходят. Этот принцип был нарушен не только после принятия десяти новых членов, но и после обещания членства Румынии и Болгарии. Румыния оказалась нужна Евросоюзу исключительно из геополитических соображений, ради которых ЕС закрыл глаза на вопиющее несоответствие страны своим стандартам (около 50% населения проживают в сельской местности, ВВП на душу населения составляет 32% от среднего уровня в ЕС). Это была не только попытка перехватить влияние на Бухарест у американцев и обеспечить выход ЕС к Черному морю, но и получить доступ к нефтяному резервуару: на румынской части шельфа ведется разработка месторождений. Для Украины активность Румынии в проливах на Дунае и нефтедобыче — настоящий вызов: стремясь избежать конфликта, наши нефтяные компании уже законсервировали ряд скважин (как только они начинают бурение, давление на румынских скважинах падает), вопросы делимитации границы остаются открытыми. Бухарест — геополитический соперник Киева в регионе, но именно ему Вашингтон сегодня поручил европейское шефство над Украиной.

Для европейцев оранжевая революция в Киеве стала сюрпризом — для американцев это был предрешенный исход. Европейцы готовы пойти на создание зоны свободной торговли с Украиной без перспектив членства, американцы считают такую зону лишь ступенью на пути ее евроинтеграции. Включение Украины в Европейский клуб Вашингтону нужно не только для того, чтобы закрепить англосаксонскую матрицу реформ в стране, но и изменить природу ЕС. В этом смысле что Украина, что Турция США все едино. Цели Брюсселя и Вашингтона едины только в одном. На Киев возложена одна из ключевых миссий в регионе: в ближайшей перспективе — помочь решить проблему Приднестровья в пользу Молдавии и в конечном счете Румынии, в отдаленной и стратегической — лишить Россию статуса Евразийской империи. В этом смысле Украина на этой геополитической доске, действительно, не пешка и не королева. Это одна из ладей, с помощью которой королева ставит противнику мат.

Олег ХРАБРЫЙ

Свободный рынок внутри и вовне

Борис СОБОЛЕВ, заместитель главы Госсекретариата президента Украины, экономист:

— До Евросоюза еще очень далеко. Прежде всего, надо создавать зону свободной торговли. Снятие торговых барьеров — первый этап. Базовым соглашением ЕС стало подписание в 1957 году генерального соглашения по углю и стали. Что очень актуально для Украины. Эти отрасли могут быть одновременно и локомотивами экономики, и гирями на ее ногах, которые не позволяют перейти от второго и третьего индустриального передела к четвертому и пятому. Мы проходим сегодня те этапы движения, которые прошли все полноценные члены европейского сообщества — от открытия рынка угля и стали до открытия рынка капитала, рабочей силы и услуг. То есть общий рынок и есть суть интеграции. В настоящий момент 34 процента украинского экспорта уже реализуется в странах ЕС.

— Не угрожает ли приход транснациональных компаний экономической безопасности Украины?

— Глобализация — процесс объективный. В 2007 году произойдет окончательное открытие европейских рынков стран ЕС, особенно финансовых. Мы разве должны поддерживать ООО и ЗАО, которые представляют собой кооперативы 80-90-х годов? Процесс консолидации и укрупнения украинского бизнеса может совершиться тогда, когда Украина откроется. Вы думаете, Индустриальный союз Донбасса просто так пошел в Польшу и Венгрию? Крупный украинский капитал прекрасно понимает преимущества транснационализации. Всякие ЗАО и ООО станут объектами поглощения крупными компаниями, более совершенными и конкурентоспособными, которые могут три-четыре процента своего дохода отправлять на научные разработки и инновации.

— Как сочетаются стремление Украины войти в Единое экономическое пространство СНГ и европейское сообщество?

— Страна тогда может быть участником зоны свободной торговли, когда у нее свободная торговля внутри самой себя. И свободное ценообразование. Объективной предпосылкой формирования ЗСТ является вызревание внутренних национальных рынков, когда они полностью сформированы и готовы к экспансии. У нас разве все регионы Украины имеют одинаковые цены? Внутренние жесткие связи? Сформированный национальный рынок? Это и есть экономическая основа для появления сепаратизма.

Сегодня нет потребности в каком-то дополнительном объединении стран бывшего СССР. Если в государстве не образован национальный рынок, как можно интегрироваться в другие? Европа начала с объединения рынков угля и стали. В этом была потребность. На ней базировалась идея объединения Европы. Нам на базе СНГ нужно было формировать условия объединения капиталов. Дать возможность инвестировать в России нашим ИСД и СКМ. После этого интеграция в ЕЭП носила бы совершенно другой характер.

Наш интерес: дешевле покупать ресурсы в России и дороже продавать свою продукцию. Их интерес: дороже продавать нам свои ресурсы и продукцию. Это не есть база для объединения. Она должна быть иной. Я, как экономист, не вижу перспективы в тех протоколах по ЕЭП, которые подписаны. Но они и не противоречат созданию свободной экономической зоны с ЕС.

Подготовил Олег ХРАБРЫЙ