Распущенность

Ряд экспертов идут дальше и утверждают, что невозможно отделить бизнес от ЭТОГО, поскольку ЭТО политикой не является по определению. А является лишь средством обделенных талантами людей реализовать непомерные амбиции и заработать денег, поскольку ничем другим они это сделать не могут. Или средством борьбы со скукой олигархов, которые уже заработали денег гораздо больше, чем мечтали в детстве.

Мысль, прямо скажем, не лишенная оснований и очень популярная в народе, о чем свидетельствуют цифры недоверия к партиям как общественному институту — 72%, по данным центра “Социальный мониторинг”. У НАТО, кстати, 70%. Опрос был проведен до 2 апреля, так что цифры не окончательные — в следующий раз партии имеют шанс оставить НАТО далеко позади.

Но если все же использовать термин “политика”, нельзя не обратить внимание на то, что бизнес в нее вторгся и учит ее, неразумную, своим методам выживания.

Специфическим методам, поскольку бизнес еще не совсем цивилизованный, но уже не откровенно бандитский.

Почему

Казалось бы, ну зачем этой коалиции было днем и ночью работать над реализацией “проекта 300”? Правительство работало, парламент принимал законы. Какие такие вето коалиция собралась преодолевать? Сколько за последние восемь месяцев было случаев, когда президент наотрез отказывался подписывать чрезвычайно важный для экономики закон, а для преодоления вето не хватало голосов?

Да, был случай с законом “Об акционерных обществах” в части минимального кворума для принятия решений, который обнулял стоимость миноритарных активов. Ну, так если законопроект писался для смены менеджмента “Укрнафты” и установления над ней правительственного контроля, что, кстати, было бы совершенно естественно, — и сформулировали бы его как закон “Об особенностях управления компанией “Укрнафта”.

И если бы вето поступило в таком случае, тогда была бы возможность показать пальцем на юристов секретариата и спросить их, почему они так заботятся о правах именно этих конкретных миноритариев, а не бедных акционеров вообще.

Что еще? Закон о бюджете был президентом после непродолжительной торговли подписан. Да вообще из принципиального было под­писано практически все, а в слу­чае закона о Кабмине пришла на помощь непримиримая оппозиция.

Изменения в Конституцию? Так по этому щекотливому вопросу, речь о котором ниже, и в коалиции нет единства..

Избрание президента парламентом, чем пугали Виктора Ющенко? Если идея и была, то постепенно угасла, и вообще касалась следующего президента.

Хорошо, хочется иметь штыки. Это можно было сделать, тихо завербовав желающих и попросив их поддержать нужные голосования. Дефицита желающих, надо полагать, не было бы. И пусть уже их исключали бы из фракций БЮТ и “Наша Украина” разгневанные руководители.

Есть два объяснения процессу. Первое и главное. Кое-кому захотелось гаранта наказать. За 2004 год, за страдания в 2005-м, за то, что болтается под ногами, за то… короче, за то, что он есть. Поэтому про 300 голосов в большинстве с гордостью говорили или не особо популярные регионалы, или Александр Мороз.

Такой вот тонкий, стратегически просчитанный ход европейских политических сил. Вмазать по президенту, место ему показать…

Другой резон — из нашего бизнес-настоящего. И он понятен нашим бизнесменам, враз переродившимся в политиков, не меньше, чем дворовые понятия.

Допэмиссия — наиболее популярный прием захвата промпредприятия, банка или водокачки начала XXI века. Таким образом, миноритарные пакеты одним движением руки превращаются в пыль, а менеджмент получает полный контроль за процессом.

С одной стороны, образом доп­эмиссии депутатов Партия регионов получает решающее большинство в коалиции и, по большому счету, уже не испытывает острой потребности считаться с партнерами. Нет, конечно, не демонстративно и не втаптывая их в грязь, а то, не дай Бог, обидятся и из коалиции выйдут. Вот тогда уже точно — досрочные выборы без всяких вопросов. Ну так, прислушиваться можно, но без фанатизма.

С другой стороны, снижается роль других акционеров внутри Партии регионов и, снова-таки, растет роль менеджмента. Конечно, сегодня среди них нет непреодолимых противоречий. Но это уже на будущее…

Президент, конечно, прав. Вся эта бесполезная, но очень громкая возня исказила результаты народного волеизъявления. И это происходило в истории Украины неоднократно с тех пор, когда выборы начали проводиться по партийным спискам.

Вспомним, как выросла в начале 2005 года фракция БЮТ и куда делась фракция блока “За единую Украину”, например. Не смейтесь, за нее тоже кое-кто голосовал, и их голоса точно так же были украдены. А как испарилась в парламенте позапрошлого созыва фракция ПСПУ? Думаю, их избиратели до сих пор в шоке.

У президента, по большому счету, был год для того, чтобы провести через парламент изменения к Закону “О статусе народного депутата”. Технически это было реально, но было не до того. Да и братские политические силы готовились к выборам и, видимо, не захотели бы ограничивать свою столь ожидаемую победу. И с радостью, придя к власти, увеличили бы свою численность за счет нестойкой оппозиции.

Логика действий президента — не только в возмущении бесчинствами коалиции.. Налицо кризис в пропрезидентских политических силах, прежде всего, в “Нашей Украине”. Угроза раскола партии особенно усилилась после недавнего съезда, поскольку всем понятно, что значительно радикализированное новое руководство вряд ли сможет объединить партию, и ее бизнес-крыло, отстраненное от дел, потихоньку (или не очень потихоньку) будет отваливаться.

“Наша Украина”, таким образом, имеет все шансы превратиться в одну из национал-демократических партий с серьезно ограниченной электоральной базой. В принципе, это полностью соответствует мечте президента о слиянии всех этих групп в аналог польской “правицы”.

Как представляется, именно стремление спасти “Нашу Украину” как последнюю пропрезидентскую силу и было одним из побудительных мотивов.

В БЮТе, как известно, внутренней оппозиции быть не может, но остается угроза стремительного сокращения фракции в парламенте и партии в целом.

Вообще-то, как мне кажется, главная проблема президента заключается в том, что он до сих пор воспринимает В. Януковича как конкурента в борьбе за электорат. Хотя в среднесрочной перспективе, как представляется, основными игроками на политическом поле будут Партия регионов и БЮТ (в случае, если ее лидер сможет настроить себя и блок на работу на перспективу). Правда, это ей еще ни разу не удавалось.

Что

Президент попытался грубо и бесцеремонно применить нормы морали к Конституции, законодательству и политике в целом. Похвальное желание, жаль только, что несколько выборочное.

Но предмет приложения морали засопротивлялся и отторг инородное вмешательство. И свидетельств этому масса. Это внезапная эпидемия в ЦИКе, совершенно беспощадная к пяти его членам. Минимум. Можете поверить, что болезнь не позволит им не то что слово сказать — руку поднять не позволит.

В ответ на одну эпидемию может разразиться и другая — в Конституционном суде. Поверьте, тяжелые условия их работы могут серьезно пошатнуть здоровье.

Стресс может поразить многих, а ведь, как известно, все болезни от нервов. В зоне риска — Генеральная прокуратура, на которую обрушиваются прямо противоречащие друг другу указания.

Есть опасения относительно здоровья некоторых губернаторов, особенно если избирательный процесс будет запущен.

Министры держатся храбро, но и они не железные. Особенно те, от которых зависит решение вопроса финансирования не признаваемых ими выборов.

О судах разговор отдельный, однако что-то неуловимо знакомое угадывается в этих решениях, принимаемых в 21.00 и отменяемых через часик-полтора с последующей госпитализацией судей. Правильно, это мы уже проходили в лихие вре­мена борьбы, например, за Ни­копольский ферросплавный. Да и люди мелькают все те же знакомые.

Сроки избирательной кампании, определенные статьей 102 Закона “О выборах народных депутатов”, потихоньку проходят. Видимо, не успеют в срок утвердить избирательные списки партий и блоков, а территориальные комиссии уже не сформированы 7 апреля, как полагается.

И в ситуации, когда коалиция, по большому счету, может вообще ничего не делать и только листать календарь, президенту и его команде важно определиться: что в процессе соблюдения духа Конститу­ции они могут делать с ее буквой? Где грань, за которой буквы становятся такими мелкими, что ими можно пренебречь во имя ее всесильного и могучего духа? Который, кстати, вещь свободно трактуемая, нематериальная и имеющая к морали отдаленное отношение.

Конкретно. Можно ли решением СНБО уволить министра финансов Николая Азарова и назначить на его место исполняющего обязанности? Можно ли сделать то же самое с генеральным прокурором? Можно ли назначить новый состав Центризбиркома указом президента? Можно ли поручить организовать выборы на местах обладминистрациям, а не облсоветам? Можно ли поручить Нацбанку распределить деньги на выборы по участкам?

Очевидно, ориентируясь только на дух, буквой можно пренебречь. Другой вопрос, что восстановление справедливости без учета несовершенных и противоречивых законов неизбежно приведет к гражданскому конфликту.

Острый конфликт (пишу очень осторожно) похоронит не только весьма относительную легитимность происходящего, он развернет всю политическую дискуссию из плоскости, чьи аргументы весомее, в плоскость, чьи мускулы сильнее или ноги быстрее.

И Виктор Андреевич может сколько угодно клясться в недопустимости силового варианта. Вариант может появиться без его желания, но при его участии.

Полное пренебрежение буквой закона может раскрутить маховик анархии, и тогда вопрос на пресс-конференции президенту относительно его отношения к батьке Махно не покажется забавным.

Да, народ в целом пока не является субъектом происходящего в Украине процесса. Организованные партиями митинги нельзя считать, конечно, исключительно народной инициативой, но не следует также объяснять все стремлением нищего народа заработать по 60—150 гривен на брата. Приезжающие в Киев люди действительно поддерживают своего лидера, кто с большим, а кто с меньшим пониманием сути происходящего.

Понятно одно — конфликт, которого удалось избежать в 2004-м, при дальнейшем раскручивании кризиса может появиться спонтанно, и многочисленные заявления партий, что они были против, они тут ни при чем, вообще мимо проходили — никого уже не устроят. Логика войны формальной не бывает. Дальше работают только инстинкты.

Кто

Президент и премьер разговаривают ежедневно, о чем Виктор Андреевич с удовлетворением сообщил в четверг. Радостно, конечно, что они разговаривают по нескольку часов, но людям, хотя бы понаслышке знакомым с двумя Викторами, трудно представить содержание этих бесед. Вашему покорному слуге тоже.

О содержании предложений друг другу, которыми обмениваются лидеры, они, как сказал президент, договорились молчать. О них можно только догадываться.

Более понятными являются предложения президента, по крайней мере часть из них. Как сообщил он сам, среди них — признание указа о роспуске легитимным, признание незаконными решений парламента после 22 марта, когда состоялся первый массовый переход в коалицию. Правда, если быть точным, то первый переход состоял­ся еще в сентябре, и тогда он хоть и вызвал резко негативную реакцию президента, но никто вопроса о легитимности парламента не поднимал.

Далее речь идет о Законе “О статусе народного депутата” в части императивного мандата, хотя тогда уже речь должна идти об изменениях в Конституцию, где правила действия этого мандата прописаны.

Кроме того — отмена Закона “О Кабинете министров”, голосование Универсала национального единства как закона. В общем, все, что находится дальше, не имеет значения, поскольку, как можно понять, первые условия являются обязательными.

Можно уверенно утверждать, — они приняты не будут. Слишком далеко зашли лидеры коалиции в публичных заверениях электорату, чтобы позволить себе объявить все, что они делали, не соответствующим Основному Закону. Это чревато уже слишком серьезными потерями.

О предложениях премьера известно меньше. Естественно, там первым пунктом значится приостановка действия указа . По некоторым данным, в ходе переговоров обсуждался сравнительно законный способ проведения досрочных выборов, а именно — приостановка 300 голосами депутатов действия тех статей Конституции, которые регламентируют срок полномочий парламента, после чего назначение парламентом уже не досрочных, а очередных выборов. Естественно, не на лето, а на осень.

Тот же механизм может быть применен, по мнению некоторых юристов, и по отношению к выборам президента, поскольку требова­ние их досрочного проведения никто в Партии регионов не отменял.

Предполагается также корректировка избирательного законодательства — или возврат к смешанной системе, или выборы в мажоритарных округах по открытым партийным спискам.

Естественно, юридических вопро­сов здесь тоже возникает масса, в частности, насчет права одномоментным голосованием приостановить действие Конституции.

Но вопросов чуть меньше, а главное — это политическое решение, которое должно приниматься минимум четырьмя фракциями парламента.

Естественно, этот вариант не устраивает сегодня не только БЮТ, но и уже радикальную “Нашу Украину”. Хотя бы потому, что они опасаются очередных повышений правительством пенсий и минимальных зарплат (по некоторым данным для этих целей на счетах казначейства припасено 21—22 млрд. гривен…), с одной стороны, и начала реализации проанонсированной программы экономических реформ — с другой. Программа, по слухам, весьма либеральная.

Проблема и в том, что оппозиции, по сути, не с чем выходить к избирателям, кроме лозунга “Отстранить бандитов от власти”. Раньше было “Бандитам — тюрьмы”. Почувствуйте разницу.

Поэтому Юлия Владимировна идет до конца. Трудно, правда, представить себе выборы без участия партий, представляющих минимум половину населения, при сопротивлении правительства и неучастии местных органов власти снова-таки на половине территории страны.

Можно даже оформить их результаты, собрать парламент и утвердить Тимошенко премьер-министром. Но есть большие сомнения, что эти выборы будут общественно легитимными и, что немаловажно, признаны в мире хоть кем-то, кроме мелькающего на украинских телеэкранах храброго польского евродепутата. Время, когда Запад признавал все, что делал Ющенко, прошло.

В результате — два парламента, два правительства. Две страны. Но не сразу, а спустя достаточно продолжительное время и, к сожалению, с человеческими жертвами. И тут уже без всяких “может быть”.

Как

Следует признать: ситуация не имеет простого решения. На самом деле очень важно, чтобы решение Конституционного суда было. Любое решение. Однако было бы крайне желательно, чтобы еще до его при­нятия или сразу после него стороны договорились о нескольких шагах.

Изменения в Конституцию. Необходимо прописать механизмы разрешения конфликтов, заложенных в нынешнем тексте, определения реальной ответственности всех органов власти за невыполнение Основного Закона.

Определиться с расширением прав местного самоуправления, что может немного ослабить накал борьбы за неразделимую центральную власть. В конце концов одна из партий — участниц процесса — называется Партия РЕГИОНОВ, а формируемому ею правительству (если выпадет) хватит и общегосударственных программ, поддержки финансовой стабильности, налоговых и других реформ. В конце концов в половине облсоветов — большинство БЮТ и “Нашей Украины” и надо дать им возможность оправдывать доверие избирателей.

Оставить обладминистрациям исключительно функции контроля за соблюдением общегосударст­венных законов.

Договориться о проведении досрочных выборов по вышеизложенному, относительно законному механизму. В случае признания КС указа легитимным, это будут парламентские выборы, в случае нелегитимности — парламентские и президентские.

Вместе их провести, конечно, не удастся, но с разнесением на три месяца — вполне. Опыт такой в стране уже есть — в 1994 году мы это уже проходили.

Договориться о временном (на год, например) введении императивного мандата во всей его красе. Дикая и недемократичная норма, конечно, но как временная мера допустима.

И, наконец, свое слово должен сказать крупный украинский бизнес независимо от цвета партий, которые он финансирует. Имею в виду бизнес системный, а не построенный на воровстве бюджетных денег.

Этот бизнес должен понять, что поражение одной из сторон законсервирует напряженность и рано или поздно приведет-таки к разделу страны. Тогда прибыль, полученная от доступа к бюджету, возвращенному НДС и прочим прелестям, будет несопоставима с потерями реальной стоимости их предприятий.

И слово бизнеса должно стать последним позитивным отрицанием тезиса об отделении бизнеса от власти.

Александр МАКАРОВ