Как лишиться покупателя

Отраслевые угольные профсоюзы всерьез обеспокоены. Как следовало из выступлений их представителей на коллегии Министерства топлива и энергетики 21 июля, в государственных угольных компаниях опасаются самовозгорания угля на переполненных складах.

Так, отечественные коксохимики еще с июня полностью прекратили закупку угля у компаний “Макеевуголь“ и “Дзержинскуголь“. В частности, 21 июня на складах “Макеевуголь“ было сосредоточено 180 тыс. тонн топлива, что соответствовало объему месячной добычи. Не лучше обстоят дела и на остальных госпредприятиях отрасли.

В то же время в июне-июле наблюдается резкое увеличение импорта в Украину российского угля. Отечественные коксохимики, в частности компания “АРС“, все настойчивее апробируют и закупку угольной продукции в США.

Спрос на отечественное топливо резко сократился после того, как Минтопэнерго в мае распорядилось резко повысить цены на коксующиеся угли на 150 — 160 грн. за тонну при предыдущей средней цене более 350 грн.

По словам заместителя министра топлива и энергетики Виктора Тополова, резкое повышение котировок совпало со снижением курса доллара, а также спадом производства продукции на украинских металлургических комбинатах, что вкупе и сформировало неблагоприятную конъюнктуру на рынке коксующегося угля.

Впрочем, Тополов склонен усматривать виновника кризиса отнюдь не в лице министерства, односторонняя и радикальная ценовая политика которого спровоцировала проблемы для угольщиков. Замминистра винит не государство, являющееся продавцом угля госкомпаний, а покупателя. Он якобы не желает приобретать сырье по предложенной цене и, таким образом, искусственно устроил кризис, чтобы добиться снижения расценок.

“Чтобы заставить продавать уголь по старой цене, и было все это сделано“, — сказал Тополов. Тем самым замминистра намекнул на существование некоего сговора со стороны собственников, контролирующих коксохимпереработку и металлургию.

Подобная точка зрения чиновника, конечно, имеет право на существование. Вот только жаловаться в условиях рыночной экономики на покупателя, не желающего приобретать товар по “экономически обоснованной“ (пользуясь выражением Тополова) цене, как-то не пристало. Наверное, гораздо целесообразней было бы перед повышением цен согласовать намерения министерства с покупателями. Тем более что в основе снижения спроса на украинский уголь могут лежать и другие объективные экономические причины.

Так, в июне экспорт отечественного кокса снизился в сравнении с аналогичным прошлогодним периодом на 30,4%, а его импорт — на 25,9%. Экспортно-импортные потоки снижаются на общем фоне падения производства кокса с начала года, что свидетельствует о глубоком падении конъюнктуры на рынке металла и подтверждается данными Госкомстата. Так, в июне экспорт чугуна из Украины сократился на 60%, длинномерного и сортового проката — на 31,4%, черного металлолома — на 26%, плоского проката — на 6,9%.

В условиях сокращения спроса на кокс со стороны меткомбинатов и резкого повышения цены украинского угля коксохимикам вполне закономерно пришлось усилить ориентацию на Россию. И неудивительно.

Как сообщил “Ведомостям“ гендиректор украинской научно-промышленной ассоциации “Укркокс“ Анатолий Старовойтов, сейчас цена украинского угля для коксохимиков достигает 130долл./т при средних мировых расценках 140 — 150 долл. При этом уголь Донбасса содержит в себе довольно непривлекательную характеристику в виде повышенного содержания серы, которая является основным бичом для металлургов. Так, в тонне отечественного угля содержание серы достигает 1,6 — 1,8% при среднемировом уровне 1% и соответствующем показателе в России 0,6%.

Очистка металла от серы в процессе его выплавки требует дополнительных немалых расходов, поэтому при сложившихся ценах на украинский товар металлургам гораздо удобнее закупать кокс, произведенный из российского сырья. Тем более что занятие это для них весьма привычное: еще во времена Союза в Украину ввозилось в отдельные годы до 16 млн. тонн кузбасского угля. К тому же, начиная с 2001 года, доля отечественного кокса в производстве металла неуклонно снижалась, что было вызвано как нехваткой собственного угля, так и гораздо более высоким качеством российского сырья.

Может ли государство в сложившейся ситуации защитить интересы украинских угольщиков?

По мнению Старовойтова, одним из способов могло бы стать снижение тарифов на экспорт кокса и коксующегося угля, которые, как известно, были повышены в 2004 году предыдущим правительством по причине дефицита кокса на внутреннем рынке.

Год спустя дефицит сменился профицитом, однако тариф на железнодорожную перевозку сырья до границы Украины до сих пор остается неизменным — около 40 долл. за тонну. Стоимость перевалки тонны угля через порты на Черном море составляет 25 — 30 долл.

Старовойтов утверждает, что сочетание цены, качества и размера тарифа на экспорт украинского угля практически не оставляет коксохимикам шансов выхода на зарубежные рынки.

Еще одним способом стимулирования потребления угля гендиректор “Укркокса“ считает необходимое увеличение загрузки тепловых электростанций, которые, как известно, могут сжигать помимо энергетического угля и коксующийся. Только вряд ли подобная рекомендация со стороны коксохимиков осуществима. Остановка атомных энергоблоков ради тепловых приведет к заметному росту тарифа на электроэнергию: стоимость электричества “Энергоатома“ на оптовом рынке в два раза ниже, чем у тепловых генкомпаний.

Еще Старовойтов предлагает металлургам при выплавке металла отказаться от газа и полностью перейти на кокс. “Нигде в мире газ в этих целях не используется“, — сказал он.

Однако меткомбинаты рекомендациям “Укркокса“ внимать не торопятся. Очевидно, что сегодня в распоряжении у Кабмина не остается более действенного метода ликвидировать проблему переизбытка угля на рынке, чем ввести ограничение на его ввоз.

Именно этого добивается сейчас Минтопэнерго от Кабмина. Именно об этом уже заявляла премьер Юлия Тимошенко, сообщив о возможном скором введении квотирования импортных поставок сырья, что послужит весьма “своевременным“ шагом накануне вступления Украины в ВТО.

Можно, правда, пойти другим путем: внедрить в максимально быстрые сроки аукционную торговлю товаром, как велят утвержденные правительством меры по реализации программы “Украинский уголь“ на 2005 год.

Реализация подобной меры в условиях профицита сырья могла бы вылиться в аукционы “на понижение“. Подобные торги позволят определить рыночную, а не “экономически обоснованную“ цену отечественной продукции, а заодно и решат проблему ее профицита.

Вот только вряд ли реальная рыночная цена “черного золота“ понравится правительству. Уж слишком обнажит она неприглядную картину истинного положения дел в отечественном угольном хозяйстве.

Олег КИЛЬНИЦКИЙ