Валентина Семенюк против МУСи и ДУСи

Соратники Валентины Семенюк удивляются и шутят: "Петровна разве когда-нибудь спит?" Действительно, график работы у председателя специальной контрольной комиссии ВР по приватизации, главного претендента на пост главы Фонда госимущества Украины чрезвычайно плотный. Но время для встречи с корреспондентом "ДК" Валентина Петровна нашла.

— Вопросы приватизации сейчас у всех на устах, вокруг них много противоречивых слухов. Вы же этой проблемой занимаетесь давно и системно, невзирая ни на какие политические ветры. Почему?

— Потому что необходимо изменить ситуацию, принять соответствующие законы, проанализировать истоки проблемы.

Работая в парламенте Украины, я убедилась, что отечественная приватизация началась по декретам, которые были непонятными, несовершенными, концептуально перекошенными. При этом процесс проходил по своеобразному методу "троек", то есть, все ловко стряпали главный бухгалтер, директор предприятия и покупатель, не ставя ни о чем в известность даже органы местного самоуправления. Вот пример из моего избирательного округа: Бараневский фарфоровый завод в Житомирской области был приватизирован без согласия трудового коллектива и каких-либо инвестиционных обязательств, а председатель облсовета даже не знал, кто покупатель предприятия.

Еще в 1994 году я предлагала в парламенте: "Давайте определимся, что нам надо оставить государству в виде казенного имущества, что может быть корпоратизировано, что следует передать в коммунальную собственность, что отдать на приватизацию". Исходя из этого, и следовало принимать законы — об управлении объектами госсобственности, о праве коммунальной собственности, о приватизации. В этих законах должны быть предусмотрены права трудового коллектива, отрегулированы вопросы социальной сферы. Необходимо же разобраться, кто несет ответственность, если после приватизации трудовой коллектив предприятия просто выставят на улицу. И еще: если государство допустило ошибку в процессе приватизации, обязательно должна быть возможность ее исправления, то есть нужны законы о реприватизации и национализации.

До сих пор никто не знает, сколько на Украине государственного имущества, сколько коммунального Все предыдущие 13 лет с собственностью делали, что хотели. Президент создал под себя ДУС — "Державне управління справами", выбрав наиболее прибыльные объекты. Каждое министерство создало себе МУС и тоже набрало объектов. Никто не знает, как и где эти объекты используются, а у государственного Фонда свое имущество имеется. Помимо этого, частично имуществом управляли и администрации разного уровня: районные, городские, областные, а еще часть имущества находилась у коммерческих банков. В общем, у семи нянек дитя без глаза.

Негативную роль в приватизации сыграл экс-президент Украины. Когда Кучма был премьером, развернулась малая приватизация, когда стал президентом — большая. Объекты продавались и по отдельным указаниям Леонида Даниловича, например, Светловодский завод чистых металлов пошел на приватизацию через организацию Кредитный союз, которому все имущество было фактически подарено. Подобных примеров немало, причем, в основном, это крупные предприятия. Негативную роль в приватизации сыграли и холдинги. Ведь им имущество передавалось не на праве управления, а на праве распоряжения, вот они и делали, что хотели.

Пытаясь хоть как-то противодействовать происходящему, мы инициировали принятие Закона о приватизации госимущества и в его пятой статье подробно указали отрасли, которые не подлежали приватизации. Еще мы создали реестр госимущества, запрещенного к приватизации. Туда входили объекты стратегического назначения, наиболее прибыльные отрасли: спиртовая, ликеро-водочная, золотодобывающая. Также туда входили предприятия атомной энергетики, химической промышленности, те, что работали по космическим программам и программам ВПК. Благодаря этому, кое-что сберечь удалось. Но как мы ни старались принять судьбоносные в сфере приватизации законы, этого не случилось. В результате сегодня страна имеет законы, прописанные только для малой приватизации, то есть гигант индустрии приватизируется по тем же правилам, что и торговый киоск Причем, едва правительство начинало наводить в этом деле порядок, его сразу же меняли.

— А какие законы, на ваш взгляд, для изменения ситуации следовало бы принять?

— Закон об управлении объектами госсобственности, закон о праве коммунальной собственности, закон о реприватизации, он разделен на две части: национализация и реприватизация. К сожалению, провести эти законы через ВР оказалось невозможно. Кабмин отклонял, большинство в ВР не желало их принимать, в повестку дня не включали, в комитетах не рассматривали.

Тогда эти законы я направила в районные, городские, областные Советы и попросила депутатов местных Советов высказать свои предложения. На местах эти законы поддержали, благодаря чему в 2000 году был принят Закон о праве коммунальной собственности. Но дальше снова началось торможение. Тогда Закон об управлении объектами государственной собственности я перевела на английский язык и разослала во все парламенты Евросоюза и СНГ, во Всемирный банк, причем попросила направить мне отзывы. В результате, в 2001 году по моему Закону об управлении объектами государственной собственности была проведена конференция Всемирного банка, и этот закон рассмотрели в Верховной Раде. А дальше снова все заглохло

— Сегодня вы возглавляете Специальную контрольную комиссию по приватизации. Это значит, что все — под контролем или есть возможность от этого контроля убежать?

— Увы, есть, согласно Закону о передаче объектов из госсобственности в собственность коммунальную. Из коммунальной собственности объект может "уплыть" к любому заказчику по любой цене. Кроме того, средства от приватизации коммунальной собственности отправляются на внебюджетные счета районных, городских, областных администраций.

— Еще недавно был популярен лозунг “Чем больше приватизировано, тем лучше!”. Почему?

— Это специально делалось. Чем больше предприятий было выброшено на рынок, тем меньше была цена каждого из них.

Пик приватизации пришелся на 2000-2001 годы. Тогда была принята программа приватизации, а в законе даже норма была выписана о так называемых стратегических инвесторах. Кто такие стратегические инвесторы поначалу никто не знал. Как выяснилось позже, это наши олигархи, которые сначала вывезли деньги за границу, а под приватизацию снова ввезли на Украину. Программа приватизации, по сути, была заказная: под определенные объекты. В соответствии с этой программой олигархи становились посредниками между государством и иностранными компаниями, Фонд госимущества получал право выписывать условия конкурса и фактически работал “по звонку”. Например, условия конкурса выписывались на полгода или на год, в зависимости от договоренности: этот срок истек — предприятие перепродали.

Кроме того, в лучшие объекты, которые хорошо работали, из бюджета сначала закачивали большие деньги, проводились реконструкция, модернизация, кредиты государству никто не возвращал, зато объект через год-полтора продавали по более высокой цене.

Сейчас кричат: "Ужас, реприватизация!" Но в государстве нет реприватизации, мы просто сказали олигархам: "Дорогие, если взяли объект за 30 тысяч, а продали за 300, доплатите разницу".

Вот пример: перед тем, как прибыльный Запорожский алюминиевый пошел на приватизацию, зять Кучмы — господин Пинчук — сменил на предприятии всех менеджеров, поставив своих людей, а затем получил кредит в размере 75 млн. долларов. Вложил в производство, модернизировал. Потом под Пинчука написали условия конкурса, в которых кредитные обязательства обозначены весьма расплывчато, так что кредит можно уже и не отдавать. Купил зять президента Запорожский алюминиевый завод за 68 млн., а свой кредит в 75 млн. повесил на нас с вами, на пенсии, на зарплаты.

— Валентина Петровна, кто-нибудь проводил анализ процессов, связанных с распродажей имущества?

— Нет. Известно только, что посредством банкротства государственной собственности было продано на сумму 60 млрд. гривен, а в бюджет поступило лишь 1,3 млрд. гривен.
— А есть ли механизмы дооценки имущества? Как узнать, сколько предприятие действительно стоило и сколько надо доплачивать?

— Пока таких механизмов нет. Только один рычаг воздействия на олигархов существует. Он предполагает ответственность за невыполнение инвестиционных обязательств. Если инвестиционные обязательства не выполняются, ФГИ может обратиться в суд, решением суда договор купли-продажи разрывается. Еще есть возможность пересмотреть условия конкурса.

— Насколько были нарушены условия конкурса при приватизации “Криворожстали”?

— "Криворожсталь" готовили к приватизации. В нее вложили средства, модернизировали, подготовили условия на приватизацию. Но в них не были записаны (а это требования обязательные!) — уровень зарплаты, сохранение рабочих мест, развитие социальной сферы, размер налогов, который должен быть не меньше, чем в прошлые годы. Коллектив "Криворожстали" свои замечания высказал, наша комиссия — тоже. Однако их не учли, и завод продали.

Самая большая проблема состоит в том, что трудовой коллектив не принял участия в приватизации. Хотя по закону право получения акций имеет, прежде всего, именно трудовой коллектив, включая пенсионеров. При этом пять процентов акций следовало выставить на открытую продажу, чтобы любой гражданин Украины мог стать акционером предприятия, и только после этого можно было продавать контрольный пакет акций.

Все, что касается интересов олигархов, при приватизации "Криворожстали" соблюли, а с простыми гражданами никто не считался, то есть никакой продажи акций для них не было. Мы — я и наша фракция СПУ — попытались доказать свою правоту в судах, но особого эффекта это не давало. Я лично прошла 19 судов, и только сейчас дело немного сдвинулось с мертвой точки. Сегодня крик подняли: "Криворожсталь" реприватизируют!", так приватизации пока, по сути, нет, есть незаконная приватизация.

Крики о реприватизации "Динамо" тоже выеденного яйца не стоят. Государственной собственности там нет. Судятся два акционера, вот и все.

— Говорят, что многие страны мира стремятся расширить свой государственный сектор в экономике, это правда?

— Сегодня государственный сектор США — это 32% экономики. Увеличивают свою долю в экономике Франция, Польша и другие страны. Они понимают, что сильный государственный сектор нужен для обеспечения нормального выполнения функций государства. У нас же — все наоборот: 80% нашей экономики сегодня составляет частный сектор, причем, созданный за счет грабежа всего народа Украины.

— Практически никак не защищены интересы мелких акционеров. Есть ли возможность им помочь?

— Надо принять закон об акционерных товариществах, в котором должно быть предусмотрено право мелких (миноритарных) акционеров на получение дивидендов. Сегодня ведь множество людей оказалось просто обманутым: 18 миллионам граждан при приватизации даже не акции выдавали, а только выписки из протоколов.

— Вас сегодня называют самым серьезным претендентом на пост главы Фонда госимущества. Как вы оцениваете деятельность этой организации за прошлые годы?

— Работой, настоящей работой ФГИ никогда не занимался. Его деятельность заключалась в обслуживании олигархов. Сейчас Генпрокуратура открыла дело против руководителей фонда. Это и есть лучшая характеристика работы ФГИ.

Что касается моей кандидатуры, то президент уже внес в парламент проект указа о назначении меня главой Фонда госимущества. Я очень надеюсь на поддержку ВР.

— А с чего вы намерены начать свою деятельность в качестве руководителя ФГИ?

— С регистрации собственности. Определилась бы, что у нас есть, а чего нет, что куда пошло, включая все эти ДУСи и МУСи. Постараюсь вернуть доверие народа к такому государственному институту, как ФГИ. Убеждена, ФГИ должен стоять на страже интересов государства.

Беседовала Ирина ПОПОВА (Киев — Донецк)