“Виртуальная реальность” украинских металлургов

Потребление стали в мире в течение 3 последних лет резко увеличивается. Причем темпы роста спроса настолько хороши, что “разговоры о необходимости сокращать производственные мощности и, следовательно, персонал литейщиков сейчас уже никто не ведет”, — считает директор Фонда развития трубной промыш­ленности России Александр Дейнеко.

Украинские аналитики уверены, что темпы восстановления мировой экономики (в целом — за счет стран с переходной экономикой, но особенно эта тенденция характерна для Китая, где прирост производства составляет 10% в год) были недооценены, в силу чего прогнозы относительно снижения в мире спроса, а значит, и цен на металл, не оправдались. Подтверждают это экспортные итоги 2003 г. Не менее результативным был и 2004 г. — мировое потребление стали в текущем году достигнет 950 млн. т (в 2003 г. показатель превысил 945 млн. т). Что касается 2005 г., то, по подсчетам экспертов, объем потребления составит 988-998 млн. т. Однако при этом они отмечают: стабилизировавшийся рост экономики в мировом масштабе (на уровне 5% в год) лишь дает основания для составления прогноза в принципе, который заключается в том, что “рынок может быть не хуже, чем в 2004 г.”.

“Помимо главной характеристики мировой конъюнктуры — уровня спроса/предложения, — мы не можем не учитывать так называемые побочные факторы, способные дестабилизировать рынок в любой момент”, — заявил заместитель ГИАЦ “Держзовнішінформ” Владимир Пиковский. В качестве рисков он назвал политические (например, заявление правительства Китая в марте 2004 г. о курсе на “охлаждение” экономики). Кроме того, он напомнил и о начавшемся в мировой металлургии процессе консолидации корпоративного капитала. Предприятия и даже ведущие транснациональные корпорации начинают объединяться в целях ведения единой централизованной технической, производственной и маркетинговой политики. Пример — мировой лидер сталелитейной промышленности, компания Arcelor, руководство которой на фоне возобновившегося к концу 2002 г. роста потребления стали и повышения отпускных цен (с $200 до $350 за тонну) объявило о дополнительном увеличении на 5% цены на свою продукцию для автопроизводителей.

С учетом роста цен на металлопродукцию западные производители начинают увеличивать долю инвестирования в инновационные технологии. Но аналитики считают, что совершенствование технологий не является основной тенденцией развития отрасли. Основным показателем при получении преференций в ходе заключения внешних контрактов остается цена. Именно поэтому продукция украинской металлургии пользуется спросом.

Отечественным “коньком” являются продукты с низкой степенью переработки. Поданным Минэкономики и европейской интеграции, 35% украинского экспорта металлопродукции составляют полуфабрикаты, 25% — плоский прокат, 20% — строительный прокат. Как утверждает заместитель министра экономики Дмитрий Белокуров, подобная структура экспорта не может позволить украинским предприятиям строить хотя бы среднесрочные производственные планы, поскольку в данном случае география потребителей продукции ограничена и неизвестно, как долго спрос будет стабильным.

Несмотря на значительный прирост валютной выручки от реализации экспортных контрактов украинских производителей в 2004 г. (она составила около $4,85 млрд., что на 51,9% больше по сравнению с аналогичным периодом 2003 г.), объем экспорта в тоннах по сравнению с финансовыми показателями увеличился совсем незначительно. Поэтому сегодня отечественные эксперты воздерживаются от прогнозов по поводу экспортных перспектив украинского металлопрома и способностей Украины сохранить лидирующее положение среди экспортеров металла. “Расширение украинского металлургического экспорта связано с мировым ростом цен на эту продукцию, — резюмирует г-н Белокуров. — Но сохранить присутствие на рынке смогут только те представители отрасли, которые используют благоприятную мировую конъюнктуру на техническое перевооружение своих предприятий”.

Несмотря на высокую долю частной собственности в отрасли металлургии и металлообработки, удельный вес предприятий, внедряющих на производстве инновационные проекты, невысок — 14,1%. И хотя, как говорит директор ПХО “Металлургпром” Василий Харахулах, “нынешние хозяева украинских метпредприятий понимают, что для сохранения высокой рентабельности в будущем им уже сейчас необходимо вкладывать часть прибыли в модернизацию”, на практике собственники практически воздерживаются от инвестирования в инновации.

Потеря конкурентоспособности отечественной металлургии объясняется износом основных фондов (который достигает 70%) и использованием устаревших технологий производства металла. Г-н Белокуров отмечает, что “пока большинство производителей могут похвастаться не более чем качественным исполнением мартеновской технологии” (доля этого способа выплавки достигает 47,7%). В мире, по данным агентства “Прометалл”, производство стали в мартенах составляет только 2,5%, кислородно-конверторным способом производится 59,5% (в Украине — 48,2%), электросталеплавильным — 34,8% (в Украине — 4,1%). Но даже при условии использования высокотехнологичных производственных линий традиционно высокими остаются материало- и энергоемкость (на 30 — 40% больше, чем за рубежом). Таким образом, себестоимость выплавки в среднем на 20% превышает мировой показатель.

Кроме того, “если в пакет требований по допуску импортной металлопродукции на рынки участников ВТО и ЕС могут быть включены так называемые социально-экологические требования, то Украина и Россия моментально утратят свои конкурентные преимущества, которыми обладают благодаря традиционно низким зарплатам и игнорированию мер по защите окружающей среды”, — считает председатель промышленного коми­тета ТПП России Дмитрий Тарасов.

Как утверждают специалисты, государство не предложило предприятиям стимулов для внедрения инновационных программ. Директор Института черной металлургии национальной академии наук Вадим Большаков заявил, что принятая в июле 2004 г. Госпрограмма развития и реформирования горнометаллургического комплекса Украины до 2011 г. (утверждена постановлением правительства №967) не является удачным элементом государственной политики в металлургии, так как не решает проблему перехода отрасли на инновации. Эксперт полагает, что в таком программном документе должен быть предусмотрен “инструмент, стимулирующий операторов рынка вкладывать деньги в науку ради получения передовых технологий и аргументировать это тем, что только при применении современных технологий производитель может в любой момент реагировать на потребности рынка — внутреннего и мирового”. Программа же только определила оптимальные рекомендованные объемы производства металлопродукции.

Изучение планов технического развития основных металлургических предприятий демонстрирует, что их собственники (крупнейшими игроками в этом секторе являются ИСД, НПИГ “Интерпайп”, группа “ПриватБанка”) предусмотрели реставрацию имевшихся ранее производственных мощностей, но не установку технологически новых линий. Так, по данным агентства “Прометал”, обновление сталеплавильного производства отнесено на 2005 — 2010 гг., а прокатного — на 2010 г. Это свидетельствует о том, что предприятия делают ставку на экспорт. Интересно, что при этом отечественные производители не склонны координировать развитие собственных производств с тенденциями мирового рынка металла.

Тестирование 15 представителей мощнейших металлургических предприятий Украины, проведенное Коммуникационной группой PRT в сентябре, показало, что:

— 32% украинских металлургов “соотносят свое развитие с общемировыми процессами”, остальные 68% считают, что живут “сами по себе”;

— 66% участников анализа оценивают влияние мировых тенденций на развитие украинского ГМК как слабое;

— 27% опрошенных в ближайшее время намерены осваивать новые рынки сбыта;

— 33% считают, что глобализация вообще не окажет никакого влияния на отрасль;

— 28% респондентов полагают, будто удачным маркетинговым шагом для развития их предприятия станет изменение ассортимента продукции;

— 86% опрошенных в качестве наиболее удачных партнеров назвали российские компании, поскольку “они понятнее и договориться с ними проще”.

По мнению специалистов, идеализация российского фактора, как и любого другого, может сыграть злую шутку с украинскими предприятиями. К примеру, вряд ли можно считать успехом подписанные осенью 2004 г. в Астане договоренности между украинскими и российскими властями о переходе при создании ЕЭП на режим торговли “без изъятий и ограничений”. Как заявил г-н Дейнеко, “российская сторона считает, что переход на либеральные отношения между нашими странами может начаться не ранее чем через 2-2,5 года”.

“Металлургические предприятия должны ориентироваться прежде всего на внутреннего потребителя и только потом на экспорт, поскольку внешний спрос отличается крайней нестабильностью. Металлургия может быть базовой отраслью государства, но строить на ней экономику нельзя. С другой стороны, именно показатель внутреннего потребления стали позволяет оценить уровень экономического развития страны. Таким образом, сегодняшняя структура распределения стали позволяет делать выводы о неэффективной структуре украинской экономики в целом”, — подчеркнул г-н Харахулах. Так, Украина экспортирует до 80% своей металлопродукции, в то время как, к примеру, Россия — только половину.

С точки зрения экспертов, предпринимаемые государством меры по выравниванию создавшегося дисбаланса оказались неэффективными. В большей степени потому, что сводились к сугубо административному регулированию. Подтверждением этого является практика балансовых совещаний, где ГОКам (контролируемым частными структурами) указывалось, сколько руды поставлять и какому именно предприятию. Когда в первой половине 2003 г. внешние и внутренние цены на металл практически выравнялись, государство предприняло ряд шагов, направленных на усиление его контрольных функций по контролю над ценами для внутреннего потребления. Сначала в марте 2004 г. Кабинет министров подписал 2 меморандума с предприятиями горнометаллургического комплекса о продаже 18% произведенной ими продукции на внутренний рынок по ценам, зафиксированным на 1 января 2004 г. Затем распоряжением правительства от 31 марта была создана Межведомственная комиссия по вопросам государственной ценовой политики в горнометаллургическом комплексе (орган получил право до 1 сентября 2004 г. декларировать дельту цен на горнорудную и металлургическую продукцию, реализуемую на внутреннем рынке, что подразумевало возможность для производителей изменять цены только после регистрации новой цены). Но, как признался в интервью “ДН” заместитель министра промышленной политики Анатолий Федяев, на практике никакого регулирования внутренних цен на металл не было. Высказанное г-ном Федяевым мнение подтверждают и отечественные машиностроители. Первый заместитель председателя правления ЗАО “Запорожский автомобилестроительный завод” Николай Евдокименко заявил, что с начала года цены на автомобильный лист увеличились в среднем на 40%. “Это экспортная цена, но предприятие вынуждено принимать условия поставщиков”, — сказал он.

Любые попытки государства влиять на политику цен в металлургии обречены, поскольку большинство предприятий полностью или частично приватизированы. Вместе с тем большинство участников металлургического форума считают, что в Украине остается вероятность смены нынешних собственников металлургических предприятий. По их мнению, тот факт, что состоявшаяся приватизация в отрасли не является окончательным этапом реформирования собственности и “металлургические” пакеты еще могут быть перепроданы на вторичном рынке, как раз и подтверждается невниманием сегодняшних владельцев к вложению капиталов в модернизацию производства.

Наталья Нагорная