В прошлую субботу, 20 октября, президент США Дональд Трамп объявил, что его страна собирается выйти из Договора о ракетах средней и меньшей дальности (ДРСМД) 1987 г., поскольку не может больше терпеть его нарушения со стороны России и отсутствие в этом договоре Китая.
Советник американского президента по национальной безопасности Джон Болтон 21—23 октября на встречах высокого уровня в Москве, в т.ч. с российским президентом, объяснял мотивы США, причем далеко не только в сфере ядерных вооружений. Ракеты и ядерные боеголовки — только один из элементов меняющегося мирового порядка. Поговорив с Путиным, Болтон отправился на Южный Кавказ решать совершенно другие вопросы, оставив нам возможность порассуждать на темы ядерной войны и мира.
Российская и преобладающая международная реакция на решение США выйти из ДРСМД выглядела как возмущенное удивление: Как же так? Рушится краеугольный элемент режима контроля над ядерными вооружениями. Но вряд ли для кого-то в высоких кабинетах этот конкретный анонс Дональда Трампа был неожиданным. В середине октября появилось объемное досье Исследовательской службы Конгресса США с очевидной опцией для США относительно выхода из договора в ответ на его хронические нарушения со стороны России.
В начале октября на сессии министров обороны стран НАТО звучали близкие к ультиматуму требования к России вернуться к соблюдению ДРСМД, иначе будут приняты шаги, чтобы “устранить” нарушающие договор российские ракеты. Это заявление американского посла при НАТО потребовало успокаивающих объяснений, что об упреждающем ударе речь не идет. Вслед за этим и прозвучало теперь уже знаменитое высказывание Владимира Путина об отсутствии у России планов превентивного ядерного удара и о ядерном рае для россиян.
Удивляет разве что некоторая спешка со стороны США. Но и она скорее политическая, чем юридическая. После многолетних безуспешных попыток администраций Барака Обамы и Дональда Трампа получить от России объяснения относительно испытаний и развертывания нарушающих ДРСМД ракет, год назад Конгресс США в законе об ассигнованиях на оборону предусмотрел обязательство президента до 15 января 2019 г. установить, нарушает ли Россия договор, и следует ли США в этой связи его выполнять. Вероятно, юридические процедуры будут начаты ближе к этому сроку. Хотя договор бессрочный, он предусматривает возможность одностороннего выхода в исключительных обстоятельствах, ставящих под угрозу высшие интересы. Для этого необходимо официальное уведомление с изложением мотивации за шесть месяцев до выхода. Пока уведомления со стороны США о выходе из ДРСМД нет, есть только заявления о принципиальном решении. Как минимум до весны, а может и до лета следующего года договор действует.
Решение администрации Трампа продемонстрировать жесткость в отстаивании высших интересов США прямо сейчас, возможно, диктуется приближающимися промежуточными выборами в Конгресс. Удивление и озабоченность России по этому поводу можно объяснить борьбой за европейское и мировое общественное мнение. В проектировании обновленной архитектуры безопасности России важно, чтобы виновником ситуации выглядели США.
“Пресловутый нулевой вариант”
Договор о ракетах средней и меньшей дальности был рожден логикой скорее обычной, чем ядерной войны. В то время как стратегические ядерные вооружения США и СССР развивались в парадигме взаимного гарантированного уничтожения, ядерное оружие в Европе было призвано повысить огневую мощь армий, флотов и авиации в обычной войне. До середины 1970-х ядерное оружие в Европе было, преимущественно, оружием поля боя. У страны советов были ракеты Р-12 и Р-14 украинской разработки, имевшие дальность в несколько тысяч километров, достаточную, чтобы поразить любой объект в Европе, но недостаточную, чтобы перелететь океан. Их технический уровень находился на уровне 1950-х с относительно низкими для 1970-х боевой готовностью, защищенностью и точностью.
К началу 1980-х СССР сломал ядерный баланс в Европе, развернув ракетные комплексы “Пионер”, известные также как СС-20. Мобильные, с дальностью в несколько тысяч километров, точностью на уровне межконтинентальных баллистических ракет того времени и тремя ядерными боеголовками они меняли логику войны на европейском субконтиненте. В ответ США под массовые антивоенные протесты развернули в Европе баллистические ракеты “Першинг-2” и наземный вариант морской ударной ракеты “Томагавк”, уступавшие СС-20 в мощности и дальности, но кардинально превосходящие в точности. Тогда же в рамках НАТО была принята политика одновременного ядерного перевооружения и ведения переговоров с СССР о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, т.н. “нулевом варианте”. В Москве предложенный “нулевой вариант” был назван “пресловутым”, что отражало всю глубину советского презрения к попытке потенциального противника разменять маленькие американские ракеты на значительно превосходящее количество больших советских. Но падение нефтяных котировок и “новое мышление” Михаила Горбачева сделали свое дело. В 1987 г. ДРСМД был подписан, в 1988-м он вступил в силу, а к лету 1991-го полностью выполнен. В Европе и азиатской части России с тех пор были запрещены баллистические и крылатые ракеты наземного базирования с дальностями в диапазоне от 500 до 5500 км, независимо от оснащения, будь оно ядерное или неядерное.
Подписание ДРСМД значительно упростило расчеты баланса сил в Европе и тем самым сделало возможным разработку и подписание в 1990 г. Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). Бессрочный запрет целого класса вооружений, символизм и связь с другими договорами ввели в обиход оценку ДРСМД как “краеугольного камня” европейской безопасности. Но можно заметить, что “краеугольными” считались все большие договоры в области разоружения и контроля над вооружениями, включая ДОВСЕ, который сейчас де-факто не действует. Можно согласиться с оценкой Джона Болтона, что понятие “краеугольный” отражает скорее психологический, чем практический аспект. Краеугольным для стратегической стабильности называли, например, Договор об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО) 1972 г. Намерение США из него выйти было встречено чуть ли не апокалиптическими ожиданиями, но с 2002 г. этот договор не действует, и мало кто о нем вспоминает.
Пишем Путин, Си — в уме
Россия в своем денежном изобилии 2000-х смело угрожала выходом из различных договоров, когда считала, что ее интересы игнорируются, особенно в вопросах расширения НАТО и развертывания в Европе американской противоракетной обороны. Свое участие в ДОВСЕ она заморозила, во многом, чтобы избавиться от фланговых ограничений для ведения войн на Кавказе и, как оказалось позже, с Грузией и Украиной. Россия неоднократно угрожала выходом из ДРСМД, но так и не вышла, предпочтя гибридный вариант выполнения де-юре и нарушения де-факто.
Военный смысл ДРСМД при пониженных в сравнении с временами “холодной” войны ядерных потенциалах не столь уж “краеуголен”. Функции запрещенных им баллистических и крылатых ракет наземного базирования могут выполнять ударные ракеты морского и авиационного базирования. Вопрос в цене, — наземные системы всегда дешевле, и при широком развертывании цена может стать обременительной. России денег сначала хватало. Она довела до серийного производства новые поколения крылатых ракет большой дальности. Переоснащение флота ракетами “Калибр-НК” стало массовым — от крейсеров до катеров. С акваторий Балтийского и Черного морей этими ракетами простреливается большая часть Европы. Но не позже 2013 г. США зафиксировали испытания ракет, подобных “Калибрам-НК”, с наземных установок. Считается, что эта ракетная система уже принята на вооружение и развернута в количестве одного-двух десятков. В НАТО она получила обозначение SSC-8.
Большого военного смысла, кроме экономии средств на несколько катеров или корветов, в развертывании SSC-8 для России нет. США действиями России были раздражены, но вряд ли напуганы. Однако с началом войны против Украины российская стратегическая мысль сделала еще один опасный крен, который США идентифицировали как доктрину деэскалирующих ядерных ударов. Смысл доктрины в том, что при нежелательном развитии военно-политической ситуации Россия, благодаря присущей Кремлю решительности и готовности граждан к самопожертвованию (как уверены в Кремле), может нанести ограниченный ядерный удар небольшой мощности без катастрофических разрушений так, чтобы противник был поставлен перед выбором — либо принять российские условия, либо начать с ней ядерную войну на уничтожение.
Ответом США, зафиксированным в обзоре ядерной политики начала этого года, стало возвращение в состав флота крылатых ракет большой дальности (вместо списанных “Томагавков”) и переоснащение части баллистических ракет на подводных лодках ядерными боеголовками малой и сверхмалой мощности. Этими средствами можно было бы наносить удары в ответ на ограниченные ядерные удары со стороны России, не переходя порога тотальной ядерной войны. Модернизация морского потенциала стала основным ответом на российские представления о ценности ядерного оружия, причем ответом эффективным, раз уж Путин решил объявить об отсутствии у России планов превентивных ядерных ударов.
Для такой модернизации морских ударных средств США не нужно было бы выходить из ДРСМД. Можно было бы предположить, что США решили пересмотреть текущие планы создания нового поколения ударных ракетных систем для сухопутных войск, которые раньше были ограничены дальностью в 500 км. Испытания прототипов должны начаться в следующем году. Но представители вооруженных сил и промышленности дружно утверждают, что требования по дальности не увеличились. В любом случае развертывание американских наземных ядерных ракетных систем в Европе — маловероятный сценарий. Генеральный секретарь НАТО достаточно уверенно отверг такую перспективу. Действительно, развертывать сейчас нечего. К тому же провести развертывание будет не менее затруднительно в политическом отношении, чем в 1980-е. Европейцы крайне скептически смотрят на размещение в своих странах новых видов ядерного оружия.
Действия России стали для США главным аргументом для выхода из ДРСМД, но главным мотивом выглядит выстраивание новых отношений с Китаем. Контекст высказываний и Дональда Трампа, и Джона Болтона указывает именно на китайский фактор. Большая часть ядерных сил Китая — наземные ракетные комплексы, которые, будь Китай участником ДРСМД, были бы запрещены. Эти ракеты не несут большой угрозы США, но угрожают их союзникам — Японии, Южной Корее, Тайваню. Потенциально они угрожают и России, но РФ настойчиво предлагает себя Китаю в качестве союзника в противостоянии со США.
США создали проблему для России, поймав ее на ее же милитаризме, когда российская казна начала скудеть. К большой гонке вооружений Россия не готова. США послали сигнал Китаю, дав понять, что он может обнаружить себя в некомфортных условиях военного сдерживания со стороны США и их союзников в регионе. Новый договор между США, Китаем и Россией о ракетах средней и меньшей дальности способен отменить или заморозить американские планы создания новых систем вооружений этого класса. Предмет переговоров налицо.
Иметь или не иметь
Украина декларировала свою приверженность ДРСМД, который был подписан, ратифицирован и выполнен еще до распада СССР. Украина неизменно участвовала в работе Специальной контрольной комиссии (СКК) по выполнению этого договора, включая заседания 2016 и 2017 гг., когда после долгого перерыва США инициировали возобновление работы в связи с нарушениями со стороны России. Приверженность Украины выполнению ДРСМД несравненно сильнее приверженности России ее юридическим и политическим обязательствам, включая ДРСМД и Будапештский меморандум. Но все же ДРСМД отдельно Украиной не ратифицировался.
Если США уведомят о своем выходе из ДРСМД не только Россию, но и Украину, существует шанс участия в новых переговорах, которые США могут начать с Россией и Китаем. Если уведомления со стороны США не будет, рассчитывать придется только на свой военный бюджет, свои вооруженные силы и свою оборонную промышленность.
