Вперед, дилетанты!

Недавно, возвращаясь в Европу после шестидневной поездки в Соединенные Штаты, я впервые задумался во время чтения прессы о последнем ирландском кризисе, о том, может ли евро — и, следовательно, Европейский Союз — потерпеть крах. Это может произойти, поскольку в конечном счете ЕС не сможет выдержать конфликтов своих внутренних интересов и вытекающего из них процесса “ренационализации” во всех государствах-членах, не понеся серьезных повреждений.

В разгар ирландского кризиса — в основном кризиса доверия к стабильности банков, а также к силе и компетенции политического руководства Европы — европейские лидеры публично вцепились друг другу в горло. Хотя их заявленной целью было сохранение евро, действия лидеров правительств приводили к совершенно противоположному, увеличивая нервозность и нестабильность на финансовых рынках, что в свою очередь усугубило проблемы Ирландии.

Германия внесла свой вклад в обострение кризиса, начав публичное обсуждение возможности участия банков во взятии на себя потерь с 2013 года и далее. Почему это обсуждение должно было начаться именно сейчас, в разгар ирландского кризиса, остается тайной канцлера Ангелы Меркель. Это было, скорее всего, продиктовано исключительно внутриполитическими соображениями. В действительности требование банковского участия популярно в Германии — причем вполне обоснованно — в отличие от ирландского пакета спасительных мер. Но было бы более продуктивным применить такую политику, а не заявлять о ней за два года вперед.

Куда ни глянь, ценовые ярлычки, выставленные сегодня в Европе, исчисляются в евро и центах, а не в политических и исторических валютах. Германия, в частности, самая большая страна Европы и самая сильная страна с экономической точки зрения, похоже, стала жертвой исторической амнезии. Идея того, что собственные национальные интересы Германии диктуют избегать всего, что изолирует страну в Европе, и что, таким образом, задача состоит в создании “европейской Германии”, а не “немецкой Европы”, кажется, была заброшена.

Следует отметить, что лидеры Германии по-прежнему считают себя проевропейскими и отвергают подобную критику с негодованием. Но коренные изменения стратегии в рамках европейской политики Германии больше нельзя игнорировать. Объективно тенденция действительно ведет к “немецкой Европе”, которая никогда не будет работать.

Крах евро — и, соответственно, ЕС и общего рынка — был бы самым большим панъевропейским бедствием с 1945 года. То, что такой результат возможен — несмотря на заверения в обратном всеми участниками, — отражает умышленное невежество и отсутствие воображения у глав европейских государств и правительств. В противном случае, они должны признать, что финансовый кризис уже давно стал политическим кризисом, угрожающим самому существованию ЕС. Таким образом, постоянно действующий механизм разрешения кризиса чрезмерной задолженности его членов, очевидно необходимый, также требует постоянного политического механизма разрешения кризиса, чтобы добиться успеха.

С нынешним статус-кво евро будет трудно выжить. Этот постоянный политический механизм разрешения кризиса, тем не менее, не что иное, как хорошо функционирующий экономический союз. Таким образом, альтернативы состоят или в продвижении вперед с реальным экономическим союзом и дальнейшей интеграцией ЕС, или в возвращении к простой зоне свободной торговли и ренационализации Европы.

Убеждение, что стабильность может быть достигнута технократическими нормами, правилами, механизмами санкций только в еврозоне, экономики которой различны, ошибочно. Подлинная стабильность еврозоны предполагает макроэкономическое выравнивание, которое, в свою очередь, требует политической интеграции хорошо функционирующего экономического союза. Ступенчатое выравнивание экономической и социальной политики (например, установленный законом пенсионный возраст), новые схемы балансировки (еврооблигации как средство измерений), а также эффективный механизм стабильности — все нужно для сохранения общей валюты.

Как можно достигнуть этих целей в еврозоне (совместно с членами, которые не входят в еврозону, но хотят присоединиться к ней)? Нам, вероятно, на данный момент следует забыть о каких-либо изменениях в договоре.

Но шенгенское соглашение предлагает альтернативу, а именно договоренности между отдельными государствами. Отмена пограничного контроля была не чем иным, как незначительной деталью, и все же это было достигнуто на основе межправительственных соглашений. Так почему бы не сделать то же самое с экономическим союзом?

Еврозона сейчас нуждается не в повторении Маастрихта, а в чем-то наподобие Шмидта/Жискара 2.0. Инициатива такого рода требует поддержки Германии и Франции, поскольку кризис не может быть разрешен без их участия. Учитывая их экономическое и политическое влияние, Германия и Франция являются соответствующими лидерами северной и южной части еврозоны. И поэтому обе страны могли бы спонсировать необходимый компромисс между сильными и слабыми странами еврозоны.

Роль Франции будет заключаться в обеспечении того, чтобы более слабые страны не стали жертвами продолжительной дефляции. А Германия должна быть гарантом стабильности. Обе страны вместе, тем не менее, должны ознаменовать движение в сторону экономического союза, который требует, чтобы оба правительства действительно этого хотели.

Меркель придется объяснить немцам неудобную правду о том, что цена наличия евро неизбежно заключается в передаче управления и экономическом союзе, а президенту Франции Николя Саркози придется ясно дать понять французам цену реального экономического союза и стабильности. Политический риск для обоих из них будет незначительным, но альтернатива — крах евро — является неприемлемой для обеих стран.

Любой политический лидер еврозоны, первоочередное внимание которого сейчас занято переизбранием, столкнется с неизбежным поражением, решая эту историческую задачу. В этом кризисе европейские приоритеты должны быть предметом основной заботы — даже ценой потери должности. С другой стороны, принятие этой исторической инициативы могло бы, по сравнению с малодушным тактическим маневрированием, существенно увеличивать шансы политиков на переизбрание позже.

Но Европа не испытывает недостатка в политиках. Сейчас срочно необходимы подлинные государственные деятели, как мужчины, так и женщины.

Йошка ФИШЕР — министр иностранных дел и вице-канцлер Германии с 1998 по 2005 гг.