Войны капиталистов: банкиры против промышленников

Слишком высокий градус противостояния и выбор времени для атаки на НБУ и удивляет, и настораживает. Поставить вопрос ребром решили именно тогда, когда была достигнута относительная макроэкономическая стабилизация и слабый экономический рост.

Однако, если отвлечься от придворных интриг и неповторимой манеры украинской элиты забрасывать друг друга какашками как мартышки в киевском зоопарке, перед нами развернулась настоящая битва между группами людей с различными ценностями, восприятием мира и пониманием экономики. Очистив конфликт от эмоций, мы получим следующую картину.

Спор “западников” и “традиционалистов”

Нужно понимать, что вокруг В. Гонтаревой преимущественно собрались представители финансового бизнеса, в основном это банкиры, часть из которых обслуживает зарубежные банковские группы. В тесном обществе С. Таруты и С. Рыбалки в основном собрались промышленники и банкиры-традиционалисты. Эти люди исповедуют противоположные взгляды на то, какими должны быть экономика и финансовая система страны. Центр противостояния между ними кроется во взглядах на разграничение финансового и промышленного капитала. Примерно с 1998 года Рекомендации Базельского комитета запрещают банкам официально входить в группы вместе с финансовыми компаниями. Считается, что “инсайдерские кредиты” акционерам — это зло и, в принципе, все соглашения о Конвергенции капитала построены на том, чтобы ограничить эти операции.

Так уж получилось, что почти вся история банковской системы Украины как раз и состоит из кредитования инсайдеров или связанных с ними лиц. Думаю, что 99% таких проектов в самом начале не задумывались как будущие банкроты. Все это получалось естественным образом. Хозяин, который тщательно пылесосил депозиты с рынка для кредитования своего бизнеса в реальном секторе, истинно верил, что он и заработает и рассчитается с вкладчиками. Но из-за периодических кризисов у них “что-то шло не по плану”, убытки выбивали из строя то один, то другой банк.

К 2013 году в системе поднакопились банки-зомби с реальными пассивами, но красиво нарисованной частью активов. Во многом это стало возможным благодаря коррупции в НБУ, сговору банкиров с аудиторами и существующей в Украине практике закрывать дыры в балансах банков фиктивными кредитами и мусорными ценными бумагами, которые оценены на “правильной” бирже по “правильной” цене. Эффект от существования зомби-банков усилился из-за смены элит и за счет экономического кризиса. С рынка пришлось уйти и тем, кто в стабильной среде мог бы “поработать” еще лет 5-7.

Традиционалисты в своих желаниях просты, но требовательны.

1. Они против реформ по Базельским принципам: им не нужно, чтобы между промышленным и финансовым капиталом выстраивали забор. При отсутствии в стране фондового рынка для них закрытие “кэптивных банков” будет означать урезание их доступа к финансированию.

2. Они требуют дешевых денег. При этом, когда учетная ставка была выше 20%, они просили “хотя бы” 15%, когда ее опустили — теперь говорят о 10%. Периодически в публичных выступлениях проскальзывает и мечта в 2%. Их желание понятно, отдавать часть прибыли банкирам никто не хочет, поэтому даже если рентабельность выращивания подсолнечника или кукурузы 35%, они все равно будут бороться за кредитную ставку в 5%, а лучше — в 2%.

3. Возгласы о низких номинальных ставках обычно сопровождаются желаниями получать “целевое рефинансирование” и иметь доступ к дешевым кредитам от банков развития. Общее направление желаний сводится к тому, что кредиты должны быть доступными.

Все три пункта “извечных желаний” традиционалистов несут в себе скрытые риски для экономики. Как лопаются кэптивные инсайдерские банки украинцы уже видели. Низкие процентные ставки — это совсем не мёд уже для банкиров, ведь за счет высоких ставок компенсируются потери по кредитам на нашем диком рынке. Когда говоришь западным коллегам, что у нас списания по портфелям потребительских кредитов в размере 40% — это нормально, то у них округляются глаза. Но даже при таких рисках данный бизнес остается прибыльным, потому что эффективные ставки по этим кредитам достигают 80% годовых и выше. Если на рынке будет ставка 2%, то доход от кредитного портфеля как компенсатор рисков — просто умрет. В целом, если проводить тщательный анализ новейшей истории Украины, то “дешевое рефинансирование” в “банках развития” и прочие фокусы с занижением рыночной цены денег пока ничего кроме реализованных коррупционных рисков не принесли.

Пряник, кнут и ошибки “западников”

Мамы ТОП-5 западных банков, которые присутствуют в Украине, имеют совокупные активы около 6 трлн. евро. Это примерно в 65 раз больше чем годовой ВВП всей Украины. Даже если не учитывать российские банки, то объем потенциального фондирования через кредитный рынок таков, что за 6-12 месяцев кредитный портфель в иностранной валюте банков, зарегистрированных в Украине, может быть увеличен в 2-2,5 раза. Беда в том, что украинская экономика не может принять данный ресурс и обеспечить западным банкам возможность размещения этих ресурсов с приемлемым уровнем риска. Чтобы отведать этот пряник нужны как раз те реформы, которыми занимается Нацбанк, НКЦБФР и Нацкомфиуслуг: защита прав кредиторов, трансформация системы идентификации кредитных рисков, развитие страхования рисков, а также построение системы досудебного урегулирования споров между заемщиком и кредитором и т.д. Однако реформы в этом сегменте идут очень и очень неторопливо, и хотя сделано уже много, но явно недостаточно для проявления положительного практического эффекта.

Кнутом в этой ситуации выступают сами “традиционалисты”. Если они получат монетарную власть, то очень велика вероятность того, что отношения с МВФ и Мировым банком будут прерваны. Вероятно, это может нарушить шаткое равновесие на рынке и подтолкнуть нас в сторону дальнейшей девальвации и инфляции. Кроме того, сами идеи интенсивной монетизации ВВП за счет “внутреннего ресурса” могут наплодить денежные потоки, идущие стройными рядами на валютный рынок. Фактор нестабильности только отложит нужные реформы или остановит их на полпути, соответственно будет отложен и экономический рост. А между тем, у Украины не так много времени: на 2019 год припадает пик долговых выплат и поэтому при пробуксовке реформ страну ждет очередной дефолт с последующей реструктуризацией.

Компромисс, конечно, есть. На мой взгляд, “западники” несмотря на то, что выбрали верную стратегию реформ, допустили несколько фатальных тактических ошибок. Так, слишком быстрое уничтожение кэптивных банков, которые занимали существенную часть банковской системы, привело к тому, что сама их ликвидация и стала фактором экономического кризиса. Второй момент состоит в том, что не все кэптивные банки умерли от недостачи активов, некоторым от ликвидных активов помогли избавиться их акционеры и менеджмент, которые просто испугались, что потеряют все. И третий момент — самый главный: раз уж в НБУ видели, в каком состоянии находятся суды и органы следствия, то нельзя ли было придумать более мягкий для экономики вариант очистки банковской системы?

В поисках компромисса.

Традиционалисты и западники, по моему мнению, обязаны прийти к компромиссу. Традиционалисты должны признать, что работать по лекалам 90-ых гг. больше нельзя. Комсомольская экономика госкапитализма умерла, и возврат к ней только усугубит картину, в т.ч. и политический ландшафт. В свою очередь, западники должны признать, что уничтожение “ошметков” старой экономики наносит вред стране, снижает занятость населения и увеличивает риски девальвации.

Решение тут напрашивается само собой: было бы разумнее для тех же кэптивных банков создать с помощью раздельного регулирования резервации, где эта часть банковской системы могла бы доживать свой век. Похожих договоренностей можно было бы достичь и в области регулирования ставок и монетарной политики.

К сожалению, конфликт между традиционалистами и западниками в практической плоскости сейчас очень обострен рядом существенных факторов:

1. Одна (бОльшая) часть традиционалистов пострадала от банковского кризиса, т.е. потеряла во время кризиса деньги и, особо не анализируя, считает виновным в нем только НБУ;

2. Вторая часть традиционалистов успела вытащить активы до банкротств кэптивных банков и сама скрывается от Нацбанка, ФГВФЛ и флегматичных следователей, а переговоры с ними де-факто можно вести только в СИЗО;

3. Очень косо на западников смотрят страховщики, которые живут своей жизнью и заявления нового потенциального регулятора о том, что их останется на рынке толи 20, толи 40 — их, конечно, волнуют и заставляют напомнить, что они такая же часть экономики как и кэптивные банки;

4. Эпопея с Приватбанком, которому, очевидно, требуется докапитализация, выносит на повестку дня вопрос обеспечения банка дополнительным капиталом. Этот вопрос оказывает на конфликт традиционалистов и западников куда большее влияние, чем может показаться на первый взгляд. Сама группа Приват — это и есть сердце традиционалистов, поскольку строилась с 1992 года как раз по традициям нашего рынка. Сейчас этот банк занимает пятую часть активов системы и забыть о нем или его интересах просто так нельзя.

5. Часть чистых промышленников сейчас попали в сложную ситуацию. Из-за падения качества банковских активов банки все чаще просят вернуть кредиты досрочно или отказываются от пролонгаций. Для промышленников это означает, по сути, потерю бизнеса, что они переживают очень болезненно.

Я очень надеюсь, что конфликтующие стороны придут к какому-то компромиссу, поскольку очень похоже на то, что в этом классическом для развивающегося рынка противостоянии не будет ни победителей, ни побежденных.

Думаю, что в нынешней политической ситуации суть компромисса должна состоять в том, что традиционалисты соглашаются со стратегией реформ западников, а взамен получают тактические плюшки.

Виталий ШАПРАН, член исполкома УОФА