Ветераны Афгана: Если с поля не вынес товарища — никто тебе руки не подаст

“Сегодня” пообщалась с ветеранами войны, которые в разное время служили в Управлении Госохраны (охраняет высших должностных лиц).

Всего их — человек 30: некоторые стояли у истоков Управления, и еще помнят, каким оно было в первые годы правления Леонида Кравчука. Больше десятка — служат до сих пор: кстати, и начальник УГОУ генерал Игорь Калинин воевал в городе Баграм (в годы войны — крупнейший аэропорт и военно-воздушная база ВВС СССР. — Авт.) два с половиной года — с 1986 по 1988 год — в самый разгар боевых действий. Но говорит, рассказывать о войне — плохая примета. Мы приводим рассказы “афганцев”, преимущественно не называя фамилий, так как нас просили об этом они сами.

ХОТЕЛИ ПИВА И СЕЛЕДКИ. “Почему-то, когда я вспоминаю Афган, то в первую очередь в голову приходят не ужасы войны, а какие-то наши посиделки, праздники. Помню, как мы Новый год отмечали 15 марта, потому что раньше не было времени”, — рассказывает один из ветеранов. “Когда возвращались со спецопераций, у нас был день отдыха. И тогда даже в КВН играли — наш и десантно-штурмовой отряд”, — вспоминает “афганец” Сергей.

“А чего вам вообще больше всего хотелось после года службы в Афганистане?” — вели ветераны разговор за столом. “Сына хотел увидеть. Не верил, что живым вернусь”, — говорит один. “На траву хотелось лечь. Там, где я служил, зона была жаркая — круглый год 50 градусов”. “А мне хотелось пива, селедки и картошки нормальной, не консервированной. И это при том, что до войны я никогда пива не пил, не любил. Но уже в Афганистане сам менял лимонад “Си-си” на пиво”, — вспоминает ветеран Игорь.

НАВЫКИ НЕ ПРОПЬЕШЬ. “Вообще, конечно, дико, когда вчера еще ты с этим парнем из одного котелка ел, а сегодня его уже нет, — ударяются ребята в грустные воспоминания. — Но человек — странное существо: и к этому тоже быстро привыкаешь. Сложнее было отвыкнуть от войны, чем привыкнуть к ней”. “Да, а на заре независимости Украины начались все эти разговоры: кто ты такой? Кто тебя туда посылал? Но, слава богу, это мы уже пережили”, — вздыхает другой.

“Кстати, ходили истории об Афгане, что мы якобы своих раненых бросали. Едва ли не сами их пристреливали. Я знаю, что среди десантников было так: даже если ты мертвого с поля боя не вынес — тебе больше никто руки не подаст”.

“Помню историю — в Баграме произошла в середине 80-х, — рассказывает один из “афганцев”. — Парня, новичка, ранило в живот, через бронежилет. И вот мы видим, он ползет, а за ним, извините, кишки по земле волочатся. Мы его на руки и в госпиталь. А там у нас был замечательный хирург Анатолий Яковлев. Приезжаем в госпиталь: “Где Яковлев?”. “Выходной сегодня”. А хирурги там, знаете как — все же через себя пропускали. И вот приезжаем к нему: а он сидит, перед ним бутылка, и спирта в ней уже на донышке. “Собирайся, говорю — надо парня оперировать”. Он: “Как? Ты же видишь, в каком я состоянии! А что, что-то серьезное?”. Я объяснил ему, в чем дело, и мы поехали. И вот идет операция, он все промыл, все уложил, как надо — четыре часа длилась операция. И главное, такое впечатление, что хирург до этого ни капли в рот не брал. Провел он операцию, вышел из операционной и... снова начал шататься. Я тогда понял: все-таки правильно говорят — навыки не пропьешь”.

ШПИОНЫ. “Помню, однажды ловили мы шпиона — местного полковника, — вспоминает один из ветеранов. — Узнали, где у него встреча с агентом назначена. Врываемся в здание. Я с пистолетом, кричу “всем лежать” — в общем, по всем правилам. Но главное, что нас поразило: полковник сидел в окружении всех своих агентов — он их собрал чайку вместе попить. Никакой конспирации, сидят все вместе...”. “А у нас был случай: был у нас парень по линии военной разведки. Приходит он как-то ко мне. Говорит: “Спасай. Ко мне проверка едет. Сделай так, чтобы они побыстрее уехали”. “Хорошо, — отвечаю. — Как приедут — веди их тут неподалеку прогуляться”. Приехали проверяющие, вышли пройтись. А мы минометчиков попросили помочь... В общем, когда возле этих ребят взорвалось несколько мин — они прижали к себе свои чемоданы и как дали деру... В общем, проверку он прошел”.

УГОУ: ТОРГОВАЛИСЬ С РОССИЯНАМИ ЗА ГОСДАЧИ

Генерал Вячеслав Калмыков стоял у истоков создания украинского аналога “девятки” (а в Афгане он был советником в разведке). “15 января 1992 г. Леонид Кравчук подписал указ о создании Управления, а 26 января меня назначили заместителем начальника УГОУ. У нас тогда работало всего 360 человек по всей Украине (сегодня — до 3-х тысяч. — Авт.). Причем крымский департамент нам не подчинялся — он был в структуре Москвы. И если, скажем, президент ехал на госдачу в Крым, то там его, по сути, охраняла Москва. И вот, помню, меня направили в Крым с тем, чтобы я уговорил местное подразделение присоединиться к нашей структуре. Я собрал их, и в итоге все они написали рапорты об увольнении и о переводе к нам.

А еще помню, как нам в том же 1992-м госдачи в Крыму передавали (их — 12. — Авт.). Москва предлагала так: одна — Украине, одна — России, еще одна — под официальную резиденцию президента Ельцина и т. д. Мы не соглашались. Пока шли переговоры, и мы, и представители России поселились в двух домиках по соседству. Мы возле домиков охрану выставляли (они — возле своего, а мы — возле своего) — до того напряженные были переговоры! Я доложил обстановку Николаю Фоменко, он был управделами у Кравчука. Он, видимо, передал президенту. И Кравчук и Ельцин обо всем договорились. Закончилось все тем, что в Крым приехал Сергей Филатов, руководитель Администрации Ельцина, и сказал своим же: “Как вы не понимаете, что мы находимся на территории Украины? Мы можем просить у них эти дачи только на правах аренды”. Кстати, мы потом действительно сдавали эти дачи в аренду — туда и из России приезжали отдыхать, и из Беларуси”.

“В НАШЕ ВРЕМЯ СМЕРТНИКОВ НЕ БЫЛО”

К американским военным, которые ныне воюют в Афгане, наши ветераны относятся скептически. “Население не восприняло их как освободителей. Все-таки, когда наши подразделения там были, государство как-то помогало афганцам с продуктами, а солдаты старались подкармливать их детей. У них же там почти феодальный режим — ни света, ни водопровода”, — рассказывает “афганец” Сергей, который с 1986 по 1988 годы воевал в Джелалабаде, а в 2001-2005 служил в УГОУ. “Я был в пограничниках. Помню, как на моих глазах наши спецподразделения возили муку, крупу и помогали местным. Они к нам приходили и за медпомощью. А американцы только уничтожают артобстрелами культурные ценности страны, замки старинные”, — рассказывает другой ветеран.

“Да и воюют американцы, в основном, при помощи авиации — наносят бомбовые удары. Но этим ни население не сломить, ни боевиков не выбить — они сразу в горы уходят. Когда мы воевали, то сложность была в том, что мы шли снизу, а они были на высотах. Тем более у них так: сегодня человек — мирный житель, а завтра он берет в руки автомат. И это осложняет войну. Плюс сейчас с их стороны появились смертники — в наше время этого еще не было”.

Анастасия РАФАЛ