Вернуться к нормальной жизни уже не получится — философ Майкл Мардер

Пандемия COVID-19 - это фактор, который ускорил свободное падение человечества. Сейчас в мире наблюдается тенденция, когда несколько компаний стремятся к полному контролю над людьми. Главная проблема состоит в том, что надежды человечества вернуться к нормальной жизни после завершения пандемии фактически нет. Об этом “Апострофу” рассказал Майкл Мардер — известный на Западе эксперт по экологической философии и экологической мысли, политической теории и феноменологии, профессор философии Университета Страны Басков.

- Какую наибольшую потерю понес мир в прошлом году?

— Если ваш вопрос касается пандемии COVID-19, то самой большой потерей имеются многочисленные человеческие жизни, которые оборвала пандемия. Экономические потери ни в какое сравнение не идут с этим, в чем бы там нас не убеждали страховые компании и другие финучреждения. 

Вместе с тем, ужасной потерей, не поддающейся измерению, является потеря человеческой душевной и физической близости, возможностей касаться, обниматься и целоваться. Это необходимо для хорошего самочувствия и физического здоровья. Все эти связи через виртуальные сети, которые мы поддерживаем с нашими друзьями и семьями, не могут заполнить пустоту, которую оставляет после себя запрет на касания.

- Если посмотреть с другой стороны — какое было наибольшее прошлогоднее достижение?

— Мне не приходит в голову ни одно положительное коллективное достижение 2020 года. Когда пандемия только началась, было ясно, что люди не равнодушны к судьбе своих соседей, а иногда и совершенно чужих людей. По всему миру люди делали небольшие добрые дела: например, покупали бакалею или лекарства соседям пожилого возраста. Люди аплодировали с балконов медикам и таким образом демонстрировали свою благодарность персоналу больниц, который взял на себя основную тяжесть пандемии. Но альтруизм и энтузиазм быстро угас и на смену ему пришли безразличие и даже фатализм.

То же самое касается и окружающей среды. Резкое сокращение путешествий и активности в работе предприятий из-за локдаунов не внесло значительного вклада в улучшение экологической ситуации в мире. Воздух и вода очистились — но существеннее то, что это лишь временное явление. Более того — массы непереработанных и непригодных к переработке средств защиты, таких как маски, перчатки, одноразовые защитные костюмы, наводняют природу.

- То есть, из-за пандемии человечество скорее сделало шаг назад, чем вперед?

— Перед тем, как говорить о шагах вперед или назад, разберемся в том, что же такое прогресс и регресс. Учитывая состояние мира до пандемии, мы можем сказать, что человечество не только слепо шло навстречу катастрофе — оно бежало к ней навстречу! И катастрофа эта, в первую очередь, связана с окружающей средой.

Наша планета движется по скоростной трассе к состоянию, когда будет непригодной для жизни людей. Многие виды животных и растений сейчас переживают шестое массовое вымирание.

Также эта катастрофа является экономической и политической, связанной с ростом глобального неравенства, усилением вооруженных конфликтов, массовых переселений людей, в результаты которых возникают нации беженцев.

Я могу еще перечислять измерения этой чрезвычайной ситуации, но суть в том, что пандемия продемонстрировала неравенство, ненадежность, дисбаланс и другие проблемы, которые были в большей или меньшей степени скрыты от зрения.

По моему мнению, пандемия — это фактор, который с одной стороны продемонстрировал свободное падение человечества, а с другой стороны ускорил его, и о нем теперь уже нельзя говорить с линейной точки зрения прогресса или регресса. 

- Какие главные тенденции, появившиеся недавно, сохранятся? И как они будут развиваться?

— С точки зрения нашего ежедневного существования, один из основных трендов — это виртуализация, переход работы, учебы, развлечений и личных отношений в онлайн. Опять же — это уже происходило в течение лет до начала пандемии, а COVID-19 только усилил эти явления и сделал их более распространенными.

Если мой анализ правильный, диджитализация всех сфер человеческой деятельности, так и останется. Для большинства из нас линии, которые разграничивают рабочее место и наше жилище, стираются. Поэтому тот, кто может остаться дома и работать оттуда, больше не работает дома — он живет на работе. Университетское образование по всему миру переходит в онлайн, и только так называемые “элитные” учебные заведения предлагают посещение занятий в небольших классах, где обучение почти индивидуальное.

Эра кинотеатров, кажется, закончилась, а вместе с ней — и широкоэкранных фильмов. Зато гиганты развлечений, такие как Netflix, специализирующиеся на сериалах, заняли места кинематографических сиквелов и приквелов. Личные взаимодействия, обсуждения, конференции, публичные лекции и перформансы становятся все более безличными, а участники представляют собой лишь маленькие квадратики на экране. То, что эти тенденции сохраняют свою силу, означает, что надежды и ожидания многих на “возврат к нормальной жизни”, например, благодаря массовой вакцинации, не оправданы. Новая “нормальнаю жизнь” отмечена преимущественно онлайн-существованием.

Hi-tech-компании и их головы не только получают прибыль из этого, но и получают беспрецедентный контроль над жизнью людей по всему миру.

Еще одна тенденция — рост биотехнологической индустрии — производителей вакцин и экспериментальных лекарств от различных заболеваний. У них тоже есть ключи к жизни (и смерти) населения планеты.

Я надеюсь, вы видите общее направление в этих тенденциях: несколько частных компаний усиливают свое право определять правила существования людей по всему миру — от самых маленьких аспектов взаимодействия, работы или отдыха, до фундаментального права на жизнь.

- Какими будут основные глобальные угрозы в ближайшем будущем?

— Позвольте я задам вам вопрос — “основные глобальные угрозы” — для кого?

Потому что с учетом того, как обстоят дела сейчас, то нет ничего, что объединило бы глобальный интерес. То, что является угрозой для большинства населения планеты, это выгода для кучки людей, которые становятся неприлично богатыми, капитализируя эти самые угрозы.

Возьмем для примера разрушение окружающей среды из-за использования ископаемого топлива. Руководство мультинациональных нефтяных, угольных и газовых корпораций увеличивают свои доходы. А в то время их добывающая деятельность и производство “обычной” энергии накачивают атмосферу еще большим количеством CO2 и усиливают уже и без того катастрофическое глобальное потепление.

Опять же — угрозой безопасности являются не беженцы, бежавшие из какой-либо страны и которые нелегально живут, а экономические и политические силы, из-за деятельности которых возникли эти группы беженцев.

Даже несмотря на нынешнюю и будущие пандемии, — то, что является глобальной угрозой, для кого-то является также возможностью обогатиться.

- Какие бы вы рекомендации дали бы этому миру?

Так же, как невозможно говорить о каких-то гомогенных “глобальных угрозах” или “глобальных интересах”, так же нелепо будет говорить о “рекомендации для всего мира”.

- И все же...

— Если вы настаиваете, я дам один совет. Мыслить. Не в смысле развивать интеллект (искусственный или какой-нибудь еще), не в смысле аккумулировать факты или знания и даже не искать мудрости как панацеи. А мыслить.

Философы эпохи европейского Просвещения хотели, чтобы люди стали самостоятельными, упражняясь со своим умом, что они связывали с процессом мышления. Но уметь пользоваться умом — это лишь один из аспектов мышления. Другие его аспекты включают фокусировки на своем теле в моменте, тщательная интерпретация эмоций и чувств и сознательный подход к нашему общему существованию. Мышление не сосредоточивается только в нашем мозгу и даже не во всем разумном теле. Это способ культивирования нашего существования и сосуществования с другими человеческими существами и существами, которые не являются людьми.

Это наиболее насущная рекомендация, которую правильно понимают меньше всего людей, — научитесь мыслить.

- Напоследок я хотел бы вас спросить — какие есть способы выжить в этом новом мире?

— Напоследок позвольте мне задать два вопроса. А мы уверены, что этот новый мир вообще сможет выжить? А если и так — разве выживание — это высшая ценность, ради которой стоит пожертвовать всем остальным?