Вера в доброго царя

В украинском социуме одним из доминирующих представлений о мироздании остается вера в систему патернализма. Сторонник подобного подхода себя и сородичей воспринимает как детей, а представителей власти — как родителей, которые обязаны во всем заботиться о своих отпрысках. На верхушке власти, само собой, — “верховный отец”. Такая система плохо работает в демократическом обществе, хотя и в нем большой популярностью пользуются социально-иждивенческие установки. Но для авторитаризма она идеально подходит и, по сути, единственно возможна. Ведь адепты патернализма отличаются антидемократизмом, а также нетерпимостью к чужому мнению и чужой индивидуальности. Собственного же мнения они практически лишены, зато слепо верят в массовую пропаганду и следуют указке признанных им вождей. Кстати, именно из-за широкого распространения среди украинских избирателей данного подхода практически все наши политические партии являются организациями вождистского типа. Есть в этой плоскости еще одна, также сугубо политическая особенность украинцев: их вера в очередного доброго царя скоротечна и обычно очень быстро переходит от любви к ненависти.

Считается, что патернализм более всего характерен для людей советского менталитета, ареал их проживания — восток и юг страны. Впрочем, повсеместно в “государство для народа” верят малоимущие, прежде всего, самый массовый в нашей стране класс — пенсионеры. Насколько тотально продолжают будоражить умы украинцев идеи патернализма, можно понять из результатов анализа социологических исследований. Например, в 2008 году Центр Разумкова поставил перед респондентами вопрос: “Что является важным для успешного развития Украины?” (перечень ответов предлагали сами социологи). Наименьшее количество (40%) участников опроса выбрали ответ “сведение к минимуму вмешательства государства в экономические процессы”, а наибольшее (96%) — “гарантирование государством социальной защиты граждан”. А 62% опрошенных связали успешное развитие страны с “появлением сильного лидера, имеющего широкие властные полномочия”. Между прочим именно патернализм вызывает особое желание “сильной руки”, которая, однако, в случае появления украинцев обычно не устраивает, но в связи с чем не исчезает почему-то само желание — поиск новой “сильной руки” все равно продолжается.

Модернизация любой страны основывалась на самоотдаче граждан, но никак не на социально-иждивенческих установках. Иждивенцы не способны ни на какие свершения, более того, им претит жить в эпоху перемен. Так что, насколько долго Украина будет находиться в плену патерналистских убеждений, сказать пока сложно. Можно, конечно, начинать каждому с себя. Что, в принципе, и так уже происходит — количество граждан, не рассчитывающих во всем на государство, с каждым годом неуклонно растет.

Влюбленность на расстоянии

В конце 2009 года Центр Разумкова озаботился отношением украинцев к президенту Беларуси Лукашенко. Результат оказался феноменальным — 59% опрошенных признались, что к Александру Григорьевичу у них положительное отношение. На измерении кредита доверия украинцев к обитателям Кремля традиционно специализируется российский Фонд общественного мнения (ФОМ). Когда Владимир Путин был президентом РФ два предыдущих раза, его рейтинг в одно время доходил даже до 70%. В конце 2007-го (когда Путин готовился к работе премьером) ему доверяли, по данным ФОМ, 55% украинцев. Украинский рейтинг российского президента Дмитрия Медведева, стартовав в начале 2008-го с 32% (ФОМ), достиг апогея весной 2010-го — 47%. То есть доверие к стране прямо пропорционально отражается на доверии к ее лидеру, но без каких-либо последствий. Например, на выборах-2006 в Верховную Раду Партия политики Путина набрала аж 0,12%.

Олег ПОЛИЩУК