Утро второй путиномики

Кажется, никто еще не пытался оценить экономическую плату за политический режим, свалившийся на нас в мае. Не только наши домашние эксперты, но и международные финансовые организации почти не увязывают весь этот разгул истерии, запретов и маниакальных идей с перспективами нашей экономики.

Разумеется, всякому ясно, что прогрессивных начинаний, анонсированных в путинских предвыборных статьях, не предвидится. Из чего делается ошибочный вывод, что в хозяйственных делах все будет примерно так, как было и раньше: тот же сонный застой и та же знакомая путиномика.

Правительственные экономические ведомства в костяных своих башнях сочиняют привычные прогнозы и переругиваются на привычные для себя темы, как будто ничего нового вокруг и не происходит.

Минэкономразвития упрекает Минфин за бюджетную скаредность. Минфин корит Минэкономразвития за затратные поползновения. Среднесрочные народнохозяйственные прогнозы МЭРа, как всегда, умеренно оптимистичны и не так уж отличаются от беспристрастных предвидений МВФ или Мирового банка. Российский промышленный рост до 2015 года если и не перевалит за 4%, так хотя бы будет недалек от этой цифры. Отток капитала за границу скоро сменится притоком, пусть и не огромным. Инвестиции, которые огорчительно скромны сегодня, со временем станут повнушительнее.

Все это знакомо, уютно и вдобавок взято вовсе не с потолка, а выведено из умных моделей, в которые заложены прогнозные цены на нефть, тарифы монополий, инфляционные индексы и масса прочих научных реквизитов.

Очень даже солидный среднесрочный прогноз экономики, единственным недостатком которого является игнорирование того факта, что прогноз политики, пусть даже и самый краткосрочный, у нас нынче абсолютно невозможен. А где и когда экономика существовала вне политики?

Скажем, показательные отъемы имущества у оппозиционеров, от собчаковских денежных пачек и до гудковского охранного бизнеса, — это, конечно, мероприятия сугубо политические. Но разве демонстративное непризнание права частной собственности ничего не подсказывает всем прочим лицам, этой собственностью владеющим, хотя бы и совершенно аполитичным? Разве для них не разумно будет, раз уж Кремль с головой ушел в такие игры, эвакуировать свою собственность куда подальше? Даже и вопреки строго научным расчетам о прекращении вывоза капитала из страны.

Тем более что наступление на принцип собственности идет и по другим направлениям. Скажем, чиновников собираются заставить продать свою зарубежную недвижимость. И сегодня это уже не просто думская болтовня, а прямое обещание Путина.

Фактически задумана частичная конфискация собственности: ведь, спешно продав заграничные дома и вернув деньги в Россию, бюрократы проиграют дважды — и в цене, и в надежности дальнейшего владения полученной выручкой. Надо ли спрашивать, как они после этого станут относиться к собственности прочих россиян?

И это еще не все. Ведомства социального блока правительства, которые в отличие от ведомств экономического блока полной грудью дышат воздухом сегодняшнего дня, раз за разом предлагают упразднить накопительные пенсии, а те деньги, которые уже накоплены людьми, взять в казну. Это ведь тоже нечто очень близкое к конфискации чужой собственности и одновременно весьма похожее на изъятие средств накопительных пенсионных фондов латиноамериканскими режимами левого толка. Очень выразительный сигнал понимающим людям.

А эти суды? Раньше они хоть не выставляли безобразия напоказ, не кокетничали публично неправосудием. Неужели в неполитических делах гордые своим ремеслом фальсификаторы вдруг превратятся в добросовестных арбитров?

Или вообразите себе потенциального инвестора, хоть домашнего, хоть иностранного, всерьез надумавшего именно сегодня вложить свои кровные в российскую экономику. Такой инвестор возможен и сейчас, глупо отрицать. Но только он должен быть или стопроцентно своим, или стопроцентным идиотом. Третье исключено.

На это можно сказать, что все перечисленное было присуще путиномике более или менее изначально. Да, но не в таких лошадиных дозах и не в таких радикальных формах. Количество явно переходит в новое качество. Пусть еще не до конца понятно, в какое именно.

Но многое проясняет экономический расклад, сложившийся к концу нынешнего лета. Это ведь итог старой версии путиномики и одновременно отправная точка для новейшего ее варианта. Вот выдержки из последнего бюллетеня Центра развития при Высшей школе экономики.

“В середине года экономический рост практически остановился… Правительство, похоже, собирается заморозить выполнение предвыборных обещаний по повышению зарплат в образовании, науке и здравоохранении, но при этом выполнять обязательства перед силовиками и ВПК… Отток капитала из страны продолжается, инвестиционная активность постепенно сворачивается…”

С большим скепсисом ЦР отзывается о недавнем обещании Путина порадовать публику в этом году четырех-пятипроцентным ростом ВВП. “Чтобы обеспечить хотя бы 4% роста ВВП, экономика должна прибавлять по 1,4%, а для 5% роста — по 2,7% (со снятой сезонностью) в третьем и четвертом квартале”. И это притом, что в первом квартале нынешнего года рост ВВП со снятой сезонностью составил всего 0,6% по отношению к предыдущему кварталу, а во втором квартале и вовсе 0,1%. Впрочем, нет таких задач, которые были бы не по плечу нашим статистическим службам.

Однако, по реальному счету, у нас сейчас почти стагнация, и ничего загадочного в этом нет. Средняя цена на нефть в нынешнем году примерно такая же, как и в прошлом, недалеко от $110 за баррель. Если бы нефть дорожала, наша экономика росла бы. Если бы дешевела — падала. Ну а поскольку не наблюдается ни того ни другого — топчется на месте.

Таков фундаментальный закон путиномики в классическом ее варианте.

Новейший ее вариант, рождающийся на наших глазах, не способен дать даже и этого. По крайней мере, в сегодняшнем своем виде. Экономическая расплата за политическое дикарство может придти быстро, уже через несколько месяцев. Правда, в резерве есть еще ход конем — пустить в дело левые рецепты подхлестывания роста. Что-нибудь из репертуара чавесовской Венесуэлы — национализация всего, что рентабельно, контроль над ценами, новая волна госинвестиций в убыточные секторы, закрытие экономических границ. Это дало бы шанс выгадать пару-тройку лет, получить краткосрочный политический навар, но тем увереннее вело бы к развалу.

Таковы два пути дальнейшего развития путиномики, если, конечно, продолжать за нее цепляться, — скверный и совсем уж негодный. Кажется, они не во всем совпадают со сценарными разработками профильных министерств, но зато учитывают связь экономики с политикой. А ее никто не волен отменить.

Сергей ШЕЛИН