“Украинская армия могла бы поучиться сетецентрической войне у ИГИЛ”

- Если обеспечить надлежащий уровень командования и связь, что дальше, кукю следующую проблему нужно решать в украинской армии?

— Боевая техника. Нужны достаточно защищенные мобильные платформы. Сегодня в Украине нет достаточно защищенного БТРа. Не зря же их сетками обваривают. Это важно для безопасности личного состава. Надо научить людей ими пользоваться. Потому что сейчас как. Идет БТР, а за ними идет пехота. Попадание в БТР, остановилась пехота. А пехота без поддержки бронетехники быстро будет подавлена врагом. Это просто аксиома. Поэтому, правильно когда пехота и бронетехника (те же БМП, БТРы и т.п.) девствуют в тандеме — страхуя и прикрывая друг друга. Т.е. пехота идет не за броней а в рассредоточенном боевом порядке по флангам брони, чтобы прикрывать боевые машины от гранатометчиков, а бронемашины, в свою очередь работают по бронетехнике противника, их ДОТам и прочим важным целям, подавляя противника своей огневой мощью и давая шанс пехоте продвигаться вперед. Это всего лишь один маленький пример.

Еще украинской армии нужно переходить на тяжелые бронетранспортеры, сделанные на базе основных боевых танков, т.к. все эти БТРы и БМП пробиваются с РПГ и ПТУР, а иногда и со снайперских винтовок и ручных пулеметов. Также нужно закупать комплексы активной защиты танков и еще много всего другого. Это если мы говорим о серьезном оборонном заказе. А в качестве временных мер, по насыщению войск относительно недорогими, но эффективными боевыми платформами и системами, нужно сконцентрировать усилие на покупку б/у техники у развитых стран мира. У них постоянно проходят всякие распродажи, аукционы и списания. Тот, кто видел технику ВСУ и НГУ понимают, что их б/у — гораздо лучше того, что у нас сейчас на “передке”, тем более, что в условиях постоянных боевых действий, что новая, что б/у техника долго не живет. Так зачем платить больше?

Нужны мобильные платформы для ПТУРов. На выставках они есть. Однако всегда делают акцент на отечественном производителе. Это не верно. Надо давать предпочтение тем видам, которые обеспечат безопасность солдатам и лучшие боевые и технические характеристики, а не заботиться о доходах местного производства. Конечно, если национальный производитель готов производить тоже и за те же деньги, то ему следует отдавать предпочтение, но не в том случае, когда его продукция дороже или хуже по качеству.

Вернусь к б/у технике. Например есть открытые аукционы британской армии, которые распродают б/у технику, без вооружения. Там можно купить б/у британские джипы, пикапы, грузовики и т.п. в хорошем состоянии. Здесь уже поставить на них противотанковые ракетные комплексы, крупнокалиберные пулеметы, всякие там прочие модули и это решает вопрос мобильности. Сегодня по танку или БТРу, которые малоподвижны, легче попасть, чем по подвижному транспортному средству, которое очень быстро перемещается. Выстрелил раз и быстро сменил позицию.

- Как у игиловцев... 

— Да. Это уже пример сетецентрической войны. У игиловцев большое количество незащищенных или малозащищенных джипов с ПТУРами и хорошая координация. У них есть системы, которые помогают им координировать свои действия. В Украине системы координации часто попросту не принимают на вооружение. Я не понимаю этого. Даже артиллерийские системы, которые используются для вычисления вражеских координат — это советский анахронизм — система ПУО9 (прибор управления огнем). Я не артиллерист, но говорю, что сам видел. Она была принята на вооружение советской армии в 1976 году — т.е. более 40 лет назад! Там все очень долго, сегодня есть много разных систем, так называемые планшеты, которые помогают добыть волонтеры.

- Можете рассказать, что такое сетецентрическая война?

— Цель концепции в том, чтобы достигнуть полное преимущество над противником с помощью достижения информационного преимущества. Вместо того, чтобы передавать информацию в высший штаб, а тот в свою очередь будет передавать ту информацию, которую он считает нужной тому командиру, которому он хочет, в данной концепции информация становится доступной любому командиру, платформе или посту в реальном времени, таким образом решения могут приниматься без задержек и взаимодействие выходит на совершенно новый уровень. 

В сетецентрической войне команды и контроль, о которых мы говорили, делаются по сети. Т.е. все солдаты, танки, ББМы, самолеты и т.п. объединены в единую сеть. Каждый субъект этой сети одновременно является и источником предоставления информации и реципиентом информации от других субъектов.

Например летчик боевого вертолета может видеть тоже, что и солдат на самой передовой позиции, а солдат может вывести на себя, скажем картинку, которую видит пилот вертолета, которые кружит над полем боя. Понятно, что у каждого участника этой сети есть свой режим доступа. Солдат видит то, что ему нужно видеть, командир отделения видит несколько больше, комбат еще больше, а генштаб несоизмеримо больше, т.к. к нему стекается вся информация из гораздо большего количества источников, чем скажем к командиру отделения.

Еще раз подчеркну, сеть защищена от врага, с ее помощью любой солдат может знать точно, что происходит с другими солдатами, а также же что происходит у него на флангах, перед ним и в непосредственном тылу. Он может получать любую информацию, которая есть в базе на его участке. Это так же касается и управляемых платформ. При мобильной картине боя — это эффективно. Это мы видим на примере ИГИЛ. У них не громоздкая система, но они очень быстро и эффективно обмениваются информацией, меняют позиции. Понятно, что ИГИЛ — это не полноценная армия. У нее, например нет своей пилотируемой авиации или ПВО, но ВСУ даже до их уровня информатизации и мобильности не дошел. Хотя я уверен, что потенциал Украины в 1000 раз больший, чем у какой-то там группировки ИГИЛ. Проблема в том, что американские волонтеры хотели передать эту концепцию ВСУ, но командование не проявило заинтересованности. Подчеркиваю, что концепция позволяет достигнуть превосходства над противником в условиях наличия меньших сил и средств, чем у противника.

- Что касается конфликта на Донбассе. Вот часто говорят, причем генералы, что нет военного решения конфликта. Когда это говорит генерал, то это немного загоняет в ступор...

— Во-первых, офицер не должен заниматься политикой. Я могу давать вам интервью, как уже гражданское лицо, но кадровый офицер не должен делать политические прогнозы, оценки или мнения. В Израиле были проблемы, когда офицеры высказывали политическую точку зрения. К этому тоже жесткое отношение.

Во-вторых, популярная мантра — что международные конфликты не имеют военного решения. А какое еще решение может иметь военный конфликт, если не военное? Политика и экономика, конечно, играют свою роль, но во время войны они являются дополнительными факторами, а не первостепенными. Тут важно понимать, что все военные конфликты в итоге заканчиваются на политическом уровне, но политические и международные документы лишь закрепляют результаты военных успехов сторон, а не заменяют их.

Другое дело, что в войне нельзя заниматься самообманом и шапкозакидательством. Это чревато громкими поражениями и большими человеческими потерями. Мне кажется, что не логично, повторять мантру про то, что Украина уже построила наиболее сильную армию в Европе, а с другой стороны, эта армия не может ничего сделать с российскими бандами на Донбассе. На мой взгляд, армия Украины далеко не самая сильная в Европе и на несколько десятков лет отстает от Великобритании, Франции и ФРГ. Конечно, если сравнивать с Бельгией, или странами Балтии, то конечно очень сильная, но Украине противостоят далеко не эти страны. Более трезвый взгляд на вещи показывает, что ВСУ и НГУ еще очень много чего нужно сделать, чтобы выйти на уровень наиболее сильных армий Европы, но это требует быстрых, решительных и исключительно профессиональных реформ. Их никак нельзя заменить хорошим пиаром или заклинаниями.

- Что это означает?

— Это означает три вещи: выделять больше денег на армию, прекратить красть и изменить структуру армии. В Израиле в 1970-1980 расходы на армию колебались между 20-30% от ВВП. Если Украина сейчас начнет выделять 30% от ВВП, то правительство падет. Большинство украинцев, как это не печально констатировать, далеки от войны, не воспринимают ее как свое личное дело. Поэтому условный Мойше в Израиле знал, что если он и будет жить богаче, но недофинансирует свою армию, то его жизнь будет богатой, но не долгой, как и существование Израиля. Условный Богдан не сильно заморачивается по поводу войны. Поэтому политическое руководство понять можно, они не хотят нового Майдана. Построить сильную армию и жить расслабленной богатой жизнью невозможно.

И все-таки, думаю, Украине все же придется выделять на армию 30%, а может и 40% своего ВВП, чтобы действительно усилить свою армию, так же, как это делал в свое время Израиль, ведя практически в одиночку борьбу за свое выживание в регионе. Т.е. придется затянуть свои пояса.

- Что будет делать РФ на Донбассе?

— Не знаю, честно говоря. Я раньше говорил, что будут локальные бои на Донбассе. Так и есть. РФ, если не будет глобальных форс-мажоров, не будет инициировать походов на Киев. Будет давление на украинское руководство и Запад. Мол, будем бить, пока не ослабите санкции. Однако возможно и непредсказуемые действия. Например, вдруг в Сирии США собьют пять российских истребителей, и я не знаю, что будет на Донбассе. Светлодарская дуга и Авдеевка — это локальные бои. Максимум — операция на уровне дебальцевского котла. Однако Украине нужно быть готовым к любым сценариям развития событий, вплоть до отражения внезапной широкомасштабной агрессии с разных направлений, усугублённых ракетно-бомбовыми ударами по основным промышленным и инфраструктурным центрам страны на фоне дестабилизации тыла.

- Тем более, как мне кажется, для российского телезрителя, что поход на Харьков, что поход на Бахмут — можно все раздуть по телевизору одинаково помпезно.

— Конечно, очень важно, что надо показать по российскому телевидению. Суть российского режима специфическая. Это диктатура перемешана с определенными свободами: перемещение, распространение информации в интернете, определенной свободе слова, которую трудно физически ограничить. Поэтому российское руководство не может позволить Украине проводить стратегически удачные военные операции из-за потери своего имиджа. Они “встают с колен”. Это национальная идея, она неполноценная, не имеет идеологического развития, но она заключается в том, что они хотят воссоздать империю. Бедная часть РФ готова свои материальные потери компенсировать “победами” по телевизору. Если отнимут еще “вставание с колен”, то РФ уйдет в политический кризис. Кремлю нужны такие локальные победы хотя бы по внутриполитическим соображениям.

Александр КУРИЛЕНКО