Украина vs Жеваго: ни войны, ни мирового

План был просто блистательный: аудиты фиксируют хищения в банках-банкротах; расследования доказывают причастность к этому собственников банков; детективы ищут активы собственников за границей; государство, наступая единым фронтом, ведет экс-владельцев банков в суды и ставит перед выбором — или мировое соглашение с возвратом если не всего, то большей части украденного, или тюрьма. И собственники, конечно же, готовы платить. Первым должен был быть Константин Жеваго, за ним Олег Бахматюк, а дальше по накатанной. Но все пошло не по плану...

Во вторник, 2 июня, Апелляционный суд столицы снял арест с акций компании Ferrexpo Константина Жеваго. Спустя два дня адвокат бизнесмена сообщил, что этот же суд не обнаружил оснований и для взятия самого Жеваго под стражу, а прошлогоднее постановление Печерского райсуда Киева о его аресте отменено. Дело разваливается на глазах, хотя еще в январе 2020-го казалось, что выкрутиться Жеваго уже не сможет. Нет, проблема не в доказательствах, а в доказателях.

Различные расследования растраты и хищений в банке “Финансы и кредит” идут с 2016-го. Но летом прошлого года в делах наметился очевидный прогресс, а в октябре директор ГБР Роман Труба сообщил о том, что подозреваемый Жеваго в розыске в Украин,е и готовится его объявление в международный розыск. В декабре 2019-го суд заочно избрал меру пресечения для Жеваго в виде ареста. А в январе 2020 года наложил арест и на его долю в компании Ferrexpo.

И вот уже в мае суд снимает арест с самого Жеваго, так как не считает, что он может скрываться от следствия, а предоставленные суду материалы не содержали доказательств того, что Жеваго был таки объявлен в международный розыск.

Чтобы было понятно читателю, просто так арестовать человека нельзя. Основанием для ареста могут быть подозрения следствия, что он будет скрываться от правосудия и имеет такую возможность, уже скрывался/скрывается, то есть находится в розыске, в том числе в международном. А в материалах дела (http://reyestr.court.gov.ua/Review/89514951) мы обнаружили, что в розыск Жеваго следователи ГБР объявляли не потому, что он скрывался от правосудия, а потому что они не могли установить его местонахождение, что абсолютно разные вещи. А еще, что следователь ГБР действительно выносил постановление об объявлении Жеваго в международный розыск, только ни Генеральный секретариат Интерпола, ни бюро Интерпола в Украине его почему-то не получили. И, кажется, виноваты тут не почтовая служба, и не Интерпол.

ГБР сознательно играет на стороне Жеваго. Именно благодаря стараниям его следователей Жеваго, согласно материалам дела, не скрывается от правосудия и не объявлен в международный розыск, а у судьи Апелляционного суда появились железобетонные основания снять с него арест в Украине.

А раз уж сам Жеваго не под арестом и не в розыске, то и оснований для ареста акций его компании тоже нет, решил тот же Апелляционный суд, благодаря ГБР.

Мы не знаем, какие материалы предоставляли суду следователи, и не предполагаем, что они обнаружили в ходе своего расследования, но готовы поделиться с ними имеющейся у редакции информацией, если им не хватает доказательств в этом деле.

История мошенничества в банке “Финансы и кредит” типична для Украины: связанные с собственником банка фирмы берут у него кредиты, частично этими кредитами гасят предыдущие займы, часть денег выводят в офшоры под видом оплат фиктивных поставок. И доказательства этому есть, ведь не только Приватбанку повезло с forensic-аудитом, их провели для всех крупных банков, покинувших рынок. Какие-то из них более убедительны, какие-то менее. Документ, посвященный схемам в банке Жеваго “Финансы и кредит” — из достойных. Вот почему мы не понимаем, какие могут возникнуть проблемы с доказательством злоупотреблений в банке у органов следствия. Кроме сговора с подследственным, конечно.

Согласно данным аудиторов, банк был убыточным с 2014 года. И реальные убытки, нанесенные банку его бывшими топ-менеджментом и собственником, — это не заявленные 2,5 млрд, а все 9 млрд грн. Просто доказать остальное сложнее.

Например, банк манипулировал финансовой отчетностью, чтобы получать стабилизационные кредиты НБУ, а потом эти деньги выводились через карточные счета. С февраля по сентябрь 2015-го с корреспондентского счета банка в НБУ в этом направлении “утекло” 722 млн грн. Кстати, о карточных счетах. На момент вывода банка с рынка наибольшая задолженность по ним была, вы удивитесь, у Алины Жеваго и Константина Жеваго — вместе свыше 10 млн грн и 10 тыс. долл. И, конечно же, это были не единственные операции с инсайдерами в банке.

Банк хронически выдавал кредиты “своим”, точнее, аффилированным с Жеваго компаниям. В частности, в качестве кредитов связанные лица получили порядка 3,2 млрд грн, и предназначались они для погашения ранее взятых кредитов этих компаний. Конечно, в итоге вообще ничего не погасили, записав эту сумму в убытки. На 1 октября 2015-го объем негативно классифицированных кредитных операций в банке превысил 17 млрд грн и составлял 48,5% всего кредитного портфеля. Банк достиг максимумов (что плохо) по всем нормативам кредитного риска НБУ, по сути, в нем вообще отсутствовала политика управления кредитными рисками. И не суметь доказать хотя бы несколько эпизодов из сотен злоупотреблений можно только намеренно.

Возьмем хотя бы любимых валютных заемщиков банка — компании “Восток-Руда”, “АвтоКрАЗ”, “Залив-Металл”, “Стахановский вагоностроительный завод” и Торговый дом “РендР коммодитиз”. Они все так или иначе были связаны либо с банком, либо с его собственником. Банк их использовал для выведения средств за границу. Компании брали кредиты, в общей сложности — почти 4 млрд грн, якобы для оплаты товаров. Причем отоваривались все они у одной компании — Logistic solution international Ltd. с Британских Виргинских Островов. Заключали контракты с обязательной предоплатой, перечисляли деньги, а потом контракты не выполнялись, а деньги не возвращались. Все это продолжалось даже после того, как НБУ отнес банк к категории проблемных, установив ряд ограничений, в том числе на операции с инсайдерами или связанными с банком лицами.

Константин Жеваго утверждает, что даже если в банке и были злоупотребления, то во всем виноваты менеджеры, за спиной у ни о чем не подозревающего собственника грабившие банк. Да только все ниточки в схемах банка приводят не к бывшему предправления В.Хлывнюку и не к его заму В.Голубу, а к самому Жеваго. Logistic solution international Ltd., например, владеет 99% уставного капитала ООО МТК, являющегося совладельцем ЧАО “Росава” из бизнес-орбиты Жеваго. Кроме того, ООО МКТ является акционером компании “Киевмедпрепарат”, которая являлась собственником 4,7% банка “Финансы и кредит”. А еще адрес Logistic solution international Ltd. по дивному стечению обстоятельств совпадает с адресом компании Invertex Ltd., владельцем которой является сам Константин Жеваго.

Чтобы понять, как в банке была организована кредитная политика и насколько там все и вся были повязаны, взглянем еще на двух заемщиков финучреждения. Компания “Техніка Мрії” заключила с банком в 2010-м договор о предоставлении возобновляемой кредитной линии в размере 16 млн долл. Впоследствии сумма кредитной лини возрастала, достигнув максимума в 65 млн долл. А сроки кредитования и конечного погашения продлевались вплоть до лета 2015-го. Другая компания — “Вояж Т” также договорилась с банком о предоставлении кредитной линии, только уже в 2014-м. У нее лимит кредитования вырос с 27 млн долл. до 58 млн, а срок погашения сдвигался до сентября 2015-го, то есть до момента признания банка неплатежеспособным. Обе эти компании объединяет и подозрительная лояльность менеджмента банка, и то, что обе они, как и сам банк, в итоге обанкротились. Но не только это. В течение 2014-го, например, компания “Техніка Мрії” трижды погашала задолженность перед банком за счет средств, которые получала в качестве финансовой помощи от компании “Вояж Т”, не имевшей доходов, не объяснившей, зачем ей кредитная линия, и тратившей все полученное от банка на пополнение счетов других компаний и погашение их кредитов.

Если бы это был единичный эпизод, но нет, вся история банка “Финансы и кредит” состоит из подобных эпизодов. Чего только стоит массовое погашение, за месяц до введения временной администрации, кредитов связанных с бывшим собственником заемщиков облигациями нидерландского подразделения банка — F&C Ukraine BV, стоимость которых, как вы понимаете, стала нулевой после банкротства материнского банка.

Так что материалов, позволяющих привлечь Жеваго к ответственности, более чем достаточно, было бы желание. Объем инсайдерских кредитов в банке на момент его банкротства достигал 76%. Бери любой и копай. Только и ГПУ, и Нацполиция, и НАБУ, и ГБР, копаясь в это истории, скорее, закапывают дела, а не докапываются до правды.

Но предположим, что кто-то из них все-таки преуспел в доказательстве ответственности собственника за доведение банка до банкротства. Согласно идеальному плану, собственник в таком случае должен выбирать между тюрьмой и мировым соглашением, чтобы возместить украденное. Но в реальности, даже если бы государство очень захотело, оно не сможет предложить Жеваго мировую. Даже Бахматюку, который сам был готов, правда, на выгодных только себе условиях, что-то вернуть, предложить нечего — механизма мировых соглашений у нас до сих пор нет. Без него любая сделка с государством, состряпанная на коленке, будет названа “политическим давлением” на экс-собственника банка и оспорена в суде. Именно так все они сейчас объясняют, почему их банки развалились при первом дуновении кризиса, — из-за политического давления на их собственников, оказывается. И четкий юридический механизм мирового соглашения должен не только предусматривать конкретные условия определения сумм, их распределения и очередности погашения, но и постоянную вероятность того, что на каждом этапе бывшие владельцы банков будут разворачивать этот процесс в обратном направлении.

Предварительный механизм мировых соглашений было вписали в проект закона “о банках” (который потом стал “антиколомойским”), но потом где-то в верхах передумали и убрали его из законопроекта. С тех пор никто ни в НБУ, ни в КМУ, ни тем более в ОП не возвращался к этому вопросу. Что многое говорит о реальном желании завершить все-таки очистку банковской системы справедливыми добровольными погашениями долгов со стороны бывших владельцев, обанкротивших свои банки.

История с Жеваго — в данном случае лишь один, не самый масштабный, но о многом говорящий пример. Стыдный пример, еще раз подтверждающий, что нынешнее государство в целом, как и каждый его орган в отдельности, бессильно и безвольно. Пример, четко дающий понять остальным, что безнаказанность возможна, что выйти сухим из воды реально, что вести банковский бизнес можно “как раньше”, после всегда сможешь договориться.

Юлия САМАЕВА