Тюрьма и Юля

Когда министр иностранных дел Сергей Лавров опубликовал заявление по поводу ареста Тимошенко, он сказал ровно то, что собирался сказать. Собственно, о Тимошенко там не было сказано ни слова, речь шла только о газе. “Все соглашения по газу заключались в строгом соответствии с национальным законодательством двух государств”,— вот что сказал министр иностранных дел, и почему все решили, что таким образом он защищал даму, непонятно. Министр защищал газовые соглашения, которые в том случае, если даму засудят, могут быть подвергнуты пересмотру. Об этом же, очевидно, беседовали и президенты России и Украины в Сочи.

Потихоньку раскручивать новую газовую дискуссию Украина начала практически сразу после того, как были подписаны последние соглашения на эту тему. Считалось, что эти газовые соглашения были для Украины очень выгодны. 21 апреля прошлого года в Харькове Медведев и Янукович договорились об отмене 30-процентной пошлины на поставляемый на Украину газ, взамен чего Черноморскому флоту разрешили стоять в Крыму до 2042 года. Флот Черноморский, как известно, несколько уже подгнил, а скидка 30% на газ — это огромные деньги, многомиллиардная экономия для Украины. Но уже довольно скоро Украина перестала рассматривать соглашения как выгодные. Дело в том, что скидка скидкой, но формулу расчета цены, прописанную в договоре ранее, в Харькове не изменили. В основе формулы — довольно высокая базовая ставка цены на газ ($450 за 1 тыс. куб. м) и два коэффициента — производная от рыночной стоимости определенных нефтепродуктов и сезонный коэффициент. Во время Харьковских соглашений изменить формулу Януковичу не удалось, но обнуление пошлины тогда казалось приемлемым вариантом. Нефть на мировых рынках стоила тогда $80 за баррель, и конечная цена была приемлемой. Однако через месяц цена перевалила за $100, участвующие в формуле нефтепродукты подорожали соответственно, и газ для Украины опять стал стоить практически столько же, сколько для Германии. По мере роста нефтяных цен ситуация обострялась. И сейчас она такова, что в четвертом квартале нынешнего года цена газа по долгосрочным контрактам приблизится к $400 за тысячу кубометров. Это приблизительно на четверть выше текущих цен на спотовом европейском рынке газа. В течение последнего года заявления украинских властей о том, что так или иначе, а формулу надо менять, звучат все настойчивее.

Война на пяти фронтах

Ненавистная формула родилась как раз в ходе переговоров Юлии Тимошенко и Владимира Путина в холодном январе 2009-го. Если кто забыл: тогда оставшаяся без российского газа замерзающая Европа три недели с трепетом следила за этими переговорами. Если будет доказано в суде, что Юлия Тимошенко не имела права подписывать эти соглашения, повторение этого сценария окажется вполне возможным.

Напомним, как это было.

Не договорившись о цене новых контрактов, в ночь с 2008 на 2009 год Россия прекратила поставки газа на Украину. 5 января эти ограничения на себе почувствовала Европа, а с 7 по 20 января транзит через территорию Украины был прекращен полностью. Наверное, именно эти три недели Юлия Тимошенко вела самую трудную за всю свою разудалую биографию битву, поскольку билась она за этот газовый контракт на пяти, как минимум, фронтах. Во-первых, с “Газпромом”, с которым Украина находилась в состоянии затяжного конфликта аж с 2005 года. Во-вторых, с посредником “Росукрэнерго”, появление которого на украинском рынке, по ее словам, произошло под патронатом президента Ющенко. В-третьих, с самим президентом Ющенко, который не давал ей самолет, чтобы лететь в Москву, отзывал из Москвы тогдашнего главу “Нафтогаза” Олега Дубину и всячески шельмовал Тимошенко в глазах мировой общественности. В-четвертых, с возглавляемым ею же кабинетом министров, который все никак не мог решиться на что-то и затягивал переговоры. И в-пятых, с мировой, опять же, общественностью, которая вовсю митинговала и требовала, чтобы стороны договорились.

Что касается последнего, то нужно заметить все же, что мировая общественность винила в случившемся скорее Россию. Антиукраинские митинги прошли только в Софии: жители Болгарии уже 8 января вышли на улицы с плакатами, призывающими Украину быть аккуратнее с платежами. Антироссийские плакаты в Софии, впрочем, тоже были, а в Сербии они были сплошь антироссийскими. В этих двух странах по итогам газовой войны ущерб от приостановки производств оценивали в €30 млн. На первых полосах почти всех европейских СМИ гадали об истинных намерениях перекрывшего вентиль “русского медведя”, и от этих догадок (от новой холодной войны до реального ввода российских войск на территорию Украины) у замерзающих европейцев кровь стыла еще сильнее. На этом фоне Юлия Тимошенко, предотвратившая эскалацию российско-украинского конфликта, стала героиней чуть ли не планетарного масштаба, и неудивительно, что сегодня самые высокопоставленные чиновники ЕС и США требуют ее освобождения.

Жертва протокола

Сможет ли Печерский районный суд города Киева вынести обвинительный приговор по делу Юлии Тимошенко, зависит от того, сумеет ли обвинение доказать ее вину. Несмотря на то что Тимошенко уже называют украинским Ходорковским, пока их объединяет лишь жгучая неприязнь к ним действующих властей — к каждому своей. А устраивать такой же цирк с липовым обвинением на Украине вроде бы не собираются. Цирк мог бы получиться вполне зажигательным, если бы формальное обвинение звучало в унисон с заявлениями находящихся у власти украинских политиков, считающих, будто Тимошенко подписала невыгодный для Украины контракт. Этот вопрос можно было бы рассматривать до бесконечности: предлагал ли ей кто-нибудь подписать контракт более выгодный, и тогда она не права, или, напротив, менее выгодный, и тогда она молодец. Истины на этом процессе не узнали бы, зато повеселились от души.

Но суд пошел по скучному пути.

Генпрокуратура обвиняет Тимошенко в том, что она дала указания подписать газовый договор с Россией, не имея утвержденных директив правительства. Формально она как будто должна была это сделать — так написано в действовавшем на тот момент законе о кабинете министров Украины. И тогда в суде будут рассматриваться не очень увлекательные процедурные вопросы. Вроде того, что кабмин вопрос о газовом контракте именно 19 января обсуждал, решения не вынес, но и не запретил Тимошенко подписывать договор. В истории немало прецедентов судов над бывшими премьер-министрами: кого только ни судили за хищения, геноцид, изнасилования, но вот за нарушение протокола всерьез еще никого, кажется, не судили, так что поле для творчества здесь есть.

Несмотря на сильное давление со всех сторон в защиту Юлии Тимошенко, вряд ли дело будет закрыто на полдороге. С учетом этого давления, если обвинительный приговор все-таки будет вынесен, можно предполагать лишь, что скорее всего она отделается условным наказанием. Таким образом действующая власть решит две главные задачи: обеспечит Юлии Владимировне непогашенную судимость к следующим выборам (а стало быть, невозможность в них участвовать) и откроет перспективы для гораздо более аргументированных бесед с Россией о газе.

Беседы уже начались, и содержание их известно. Украина хочет пересмотра формулы цены на газ. Россия формулу пересмотреть готова, но взамен требует либо вхождения Украины в Таможенный союз, либо обмена акций “Нафтогаза Украины” на акции “Газпрома” (по сути, поглощения газотранспортной системы Украины). Просто так ни та, ни другая сторона с места не сдвинется. А станет ли этот конфликт затяжным, зависит от цены на нефть. Если она будет существенно ниже $100 за баррель, Украина сможет стоять на своем и платить за газ. Но с каждым движением нефтяных котировок вверх повышается неуступчивость России и вероятность новой газовой войны. И конечно, худшее, что могли сделать украинские власти, готовясь к этой войне,— это затеять суд над Юлией Тимошенко и посадить ее в тюрьму. В газовом споре решение украинского суда — слабый аргумент, а на поддержку мировой общественности в борьбе с “русским медведем”, столь охотно выказываемую в нормальных условиях, Янукович теперь может не рассчитывать.

Екатерина ДРАНКИНА