Три причины, почему американцы недооценивают Китай

Китай уже является второй экономикой мира после США и примерно в 2020 году вполне может стать первой. Социологические опросы показывают: американцы уже считают Поднебесную первой экономикой мира, хотя первой военной державой мира все еще считают США. Политико-экономическая элита США тоже считает превосходство Пекина в экономике вполне реальным, но не верит в то, что оно выльется в политическое и военно превосходство. И зря, пишет научный сотрудник Петерсоновского института Арвинд Субраманиан в статье “Неизбежная сверхдержава” в сентябрьском номере журнала Foreign Affairs.

Вот три причины, по которым те, кто не верит в Китай, ошибаются:

1. Говорят, что китайская угроза заставит Штаты сконцентрироваться и вернуть лидерство, как это было после Спутникового шока 1957 года, но Китай постепенно идет к своему превосходству, и психологически это действует не так сильно, как запуск спутника, чтобы заставить Америку действовать.

2. Размер ВВП, объем внешней торговли и размер долга — вот три основные причины, почему Китай вырвется вперед. К 2030 году Пекин обойдет Вашингтон по ВВП и торговле. Что касается долга, то уже сейчас Штаты в целом должны внешнему миру, а Китай, наоборот, является нетто-кредитором. Субраманиан составил индекс, который бы оценивал суммарное влияние объемов ВВП, торговли и долга, и обнаружил, что в 2030 году величина этого индекса у Китая будет настолько же превышать величину индекса США, насколько в середине 1970-х США обгоняли по этому показателю остальные западные страны, и настолько же, насколько в 1870 году Британская империя обгоняла всех остальных. Если при такой величине экономического влияния США могли быть мировым гегемоном в 1975-м, а Британия могла быть мировым жандармом в 1870-м, то почему бы Китаю не быть единственной мировой сверхдержавой в 2030 году?

3. Способность государства вести войны во многом определяется размером его ВВП. Но если страна экспортирует много товаров или одалживает деньги, то может принудить противника просто сдаться, не начиная войны. Субраманиан вспоминает Суэцкий кризис 1956 года, когда США заставили Британию завершить войну — Лондон нуждался в кредите МВФ, а Вашингтон наложил вето на выделение этого кредита. Можно предположить, что, нарастив золотовалютные резервы до $4 трлн (сейчас — $3 трлн), во время следующего “Суэцкого кризиса” где-нибудь на Ближнем Востоке китайцы заставят Вашингтон выполнить свою волю.

По большому счету, Субраманиан находит только два фактора, которые могли бы помочь Штатам противостоять Китаю:

— Уровень жизни. Китай — это бедная страна, а для глобального доминирования государство должно иметь не только материальную, но и психологическую силу. Если страна бедна и не может привлекать иностранцев своим уровнем жизни, то она должна предложить другим государствам привлекательную идею (как СССР предложил социализм). Поднебесная пока никакой собственной глобальной идеи не предлагает.

— Свободное предпринимательство. Главные инновационные компании планеты по-прежнему рождаются и развиваются в Штатах.

Тем не менее, Арвинд Субраманиан настроен пессимистично. Он цитирует британского премьера Гарольда Макмиллана, который называл Суэцкий кризис “последним вздохом” слабеющей Британской сверхдержавы и говорил тогда, что “возможно, через 200 лет Соединенные Штаты узнают, как мы себя сейчас чувствуем”. Макмиллан, похоже, ошибался — и 100 лет не понадобится.

Николай Дзись-ВОЙНАРОВСКИЙ