Торговый лаз в Европу. Как Вьетнам станет “европейским Китаем” вместо Украины

Умение договариваться

Евросоюз и Вьетнам 30 июня в Ханое подписали историческое соглашение о ЗСТ. Почти 99% таможенных пошлин во взаимной торговле двух стран будут сняты уже в ближайшее время. Действие соглашения начнется после его одобрения Европарламентом. Вьетнам не зря вел переговоры об условиях свободной торговли почти четыре года. Он выторговал себе разноскоростной режим снятия встречных таможенных пошлин (у нас тоже был аналогичный формат). В первый год действия соглашения Вьетнам снимет 65% тарифов на импорт из ЕС, а остальные заградительные торговые меры будут устранены в течение 10 лет. В то же время ЕС сразу снимет пошлины на 71% вьетнамского импорта, а оставшаяся часть будет обнулена на протяжении семи лет. Таким образом, Вьетнам выиграл дважды: и в части размера стартового пакета торговой либерализации, и в сроках полного снятия защитных пошлинных механизмов.

Открытие рынка с населением в 95 млн человек сулит европейским компаниям существенный рост доходов, особенно на фоне закрытия российского рынка и угрозы экономической рецессии в еврозоне, которая медленно скатывается на минимальные показатели роста ВВП в размере 1-1,5% в год.

В связи с этим конкуренция на европейском рынке товаров и услуг в ближайшее время усилится до максимальных оборотов, равно как и борьба за инвестиции на рынке развивающихся стран за участие в глобальных цепочках добавленной стоимости с конечным потребителем в Европе.

Вьетнамцы догоняют

Украина слишком долго ходила в списке многообещающих стран, уповая на высокий потенциал заключенного нами еще в 2014 г. соглашении о ЗСТ с ЕС, полная имплементация которого была затем пролонгирована. Нас называли тогда и “европейским Китаем”, и будущей “мастерской Европы”. К нашей экономике и открывшимся возможностям в части торговли с ЕС присматривались китайские и арабские инвесторы, которые хотели с помощью более дешевого украинского “входного билета” открыть дверь на европейский рынок. Но, как оказалось, общая токсичность предпринимательской среды и недостаточное развитие государственных и рыночных институций перевесили все возможные потенциальные торговые выгоды, и Украина даже в условиях действия соглашения о ЗСТ с ЕС надолго выпала из глобальных мировых цепочек добавленной стоимости.

Источник: НБУ

В 2018 г. экспорт наших товаров в ЕС составил $21,9 млрд, и это всего лишь уровень 2011-го. В структуре украинских товарных поставок на европейский рынок большую часть составляет продовольствие и сопутствующее сырье — 38%. А импорт из ЕС составил $29,9 млрд, что заметно меньше максимума 2013 г. ($32,7 млрд).

В ближайшее время нашим товаропроизводителям придется столкнуться с азиатскими конкурентами, эффективность которых значительно выше вследствие более дешевых факторов производства, нежели у нас.

Источник: НБУ, Евростат

Суммарный торговый оборот между Вьетнамом и ЕС составляет $54 млрд (без формата ЗСТ) в год, в том числе услуги — $4 млрд. Аналогичный валовый показатель между Украиной и ЕС даже в условиях действия соглашения о ЗСТ не намного превысил параметры торговли Европы с этой азиатской страной — около $62 млрд. И здесь стоит учитывать фактор транспортного плеча и логистические параметры движения грузов, которые у нас априори лучше. Можно только предположить, какая взрывная торговая волна ожидает эту азиатскую страну в ближайшие годы.

Причина нашей слабости — в системе принятия управленческих решений. Пока Вьетнам буквально по буквам анализировал текст соглашения с ЕС, выгрызая свои национальные интересы, наши чиновники были заняты подписанием соглашения о ЗСТ с Канадой (с которой мы никогда не сможем активно торговать), Албанией и грезили присоединением к Европейской ассоциации свободной торговли, где после запуска европейского экономического проекта остались лишь Исландия, Норвегия, Швейцария и Лихтенштейн.

Важный “линк”

Согласно данным Обсерватории экономической сложности Вьетнам является 21-й по величине экспортной экономикой в мире и 83-й наиболее сложной экономикой по индексу экономической сложности (ECI). В 2017 г. Вьетнам экспортировал товаров на $220 млрд, а импортировал на $204 млрд, положительное торговое сальдо составило $16 млрд. ВВП страны превысил $223 млрд, подушевой доход приближается к $2,5 тыс. в год, что немногим меньше, чем в Украине. Основными статьями экспорта Вьетнама являются телекоммуникационное оборудование ($30,7 млрд), телефоны ($14,9 млрд), интегральные схемы ($14,6 млрд), текстиль и кожаная обувь ($15 млрд). Cтатьи импорта — оборудование, комплектующие, нефть, электротовары, ткани. Ключевые торговые партнеры в части экспорта: США ($46,2 млрд), Китай ($39,9 млрд), Япония ($18,1 млрд), Южная Корея ($16,1 млрд) и Германия ($10,9 млрд). Основной импорт идет из Китая, Южной Кореи, Японии, Сингапура и Гонконга.

Источник: https://atlas.media.mit.edu

Уже из этих показателей видно, что главным промоутером торговой интеграции Вьетнама на рынки ЕС является Германия, которая формирует вокруг себя систему периферийных стран с дешевыми факторами производства, необходимым сырьем и потенциально емкими рынками сбыта европейской продукции.

Глубину торгового замысла нам поможет понять недавнее бегство США из Транстихоокеанского торгового партнерства (ТТП), куда Америка попала благодаря усилиям предыдущего президента. Одним из первых указов Дональда Трампа был документ о выходе Штатов из этой организации. Дело в том, что Вьетнам также являлся участником ТТП, благодаря чему стал своеобразным окном и сборочным цехом для китайских компаний, которые таким образом проникали на американский внутренний рынок (сам Китай не входил ТТП). Трамп очень четко определил, что именно с помощью вьетнамского лаза китайцы проникли на рынок США и начали его “съедать” вместе с рабочими местами остановившихся американских предприятий.

Сейчас такой торговый лаз на европейский рынок создается не так для Китая, как для стран Юго-Восточной Азии, входящих в АСЕАН (Таиланд, Бруней, Малайзия, Сингапур, Индонезия, Камбоджа, Лаос, Мьянма, Филиппины и Вьетнам). Вьетнам — второй по величине торговый партнер ЕС, входящий в нее. На первом месте пока Сингапур. На будущее Вьетнам уже определил свои приоритеты по торговой экспансии на европейский рынок — это телекоммуникационное оборудование, текстиль и продукты питания. Но этот перечень может расшириться по мере запуска соглашения “Всестороннее региональное экономическое партнерство”, охватывающего не только страны АСЕАН, но и такие крупные экономики, как Китай, Япония, Южная Корея. Индия, а также Австралия и Новая Зеландия.

Среди азиатских партнеров по АСЕАН лишь Вьетнам имеет всеобъемлющее соглашение о ЗСТ с ЕС. В контексте ВРЭП такой опцией обладает Южная Корея. Итак, торговый вьетнамский “линк” с рынком ЕС становится ключевым как для группы стран АСЕАН, так и в рамках ВРЭП.

Можно сравнить параметры сближающихся торговых союзов с помощью “вьетнамского линка”:

Источник: www.economicdata.ru

В отличие от США Европа не боится открытия “вьетнамского окна”, которое соединит ее с Азиатским региональным рынком. В ЕС пока не планируют проводить политику новой индустриализации, так как действующее индустриальное ядро вполне работоспособно и не страдает аритмией, как американский аналог. АСЕАН — классический индустриальный конгломерат рынков, которые лишь переходят в постиндустриальную фазу развития, где еврозона давно почивает на лаврах устойчивого, долгосрочного роста. АСЕАН — это дешевая рабочая сила, сырье, рынки сбыта и сборочные цеха, ЕС — это технологии и инвестиции. Еврозоне нужны доступные факторы производства и рынки сбыта товаров с высоким уровнем добавленной стоимости, а АСЕАН — технологии, инвестиции и тоже рынки сбыта, но с добавленной стоимостью пониже. Цепь интересов совпадает.

В этом контексте для нас интересна типизация экономик, предложенная О'Нилом, — так называемая группа 11 стран или N-11 (Next Eleven). Туда вошли следующие государства: Мексика, Нигерия, Египет, Турция, Иран, Пакистан, Бангладеш, Индонезия, Вьетнам, Южная Корея, Филиппины. По мнению аналитика, именно они с большой долей вероятности станут новыми локомотивами мировой экономики и изменят рельеф распределения производительных сил в XXI в., потеснив даже группу БРИКС. Будущее экономическое районирование глобальной экономики будет развиваться не по принципу наличия сырья или сельскохозяйственного потенциала и даже не по фактору инноваций, а по возможности проводить новую индустриальную политику. Ведь инновации являются производной от эффективного индустриального ядра экономики, которое позволяет на достаточном уровне финансировать науку, образование, медицину. Кроме того, индустриальное ядро формирует спрос на инновации и создает среду для их успешного трансферта в реальный сектор.

Вьетнам также входит в группы ВИСТА (Вьетнам, Индонезия, Южная Африка, Турция, Аргентина) и КИВЕТС (Колумбия, Индонезия, Вьетнам, Египет, Турция и Южная Африка”. Такие схемы группирования перспективных стран используются в финансовых и инвесткругах, чтобы очертить круг будущих драйверов роста мировой экономики. Вьетнам так или иначе присутствует в большинстве из указанных групп, что наряду с функцией азиатского торгового “линка” на рынки ЕС делает его крайне опасным конкурентом за международные инвестиции и место в глобальных цепочках добавочной стоимости. Кстати, Украины в этих группах пока нет.

В ближайшие годы Вьетнам сможет не только обрезать наш экспорт на европейский рынок до “меда и черного металла”, но и заблокировать первые и крайне слабые ростки будущего роста в таких отраслях, как легкая и перерабатывающая промышленности, электротехника, оборудование и широкий спектр потребительских товаров, где вьетнамские аналоги будут и качественнее, и дешевле.

По сути, перед нами самый большой экономический вызов со времен закрытия рынков СНГ. Место “европейского Китая” будет вакантно еще год-два, время пока есть, но узкое континентальное окно возможностей очень быстро может заполнить динамичный азиатский конкурент. И не только он. ЕС также подписал торговое соглашение с Бразилией, Аргентиной, Парагваем и Уругваем, в частности, открыв границы для беспошлинных поставок мяса и сахара.

Алексей КУЩ