Суд над ЮВТ: Тимошенко жалуется на пытки и не прекращает утренние пробежки

Чтобы отвезти экс-премьера в СИЗО, на центральных улицах столицы перекрывают движение, около сотни беркутовцев окружают автозак, остальные упитанные ребята в форме в несколько рядов выстраиваются вдоль Хрещатика, создавая кордон между зачищенной пустой дорогой, и украинцами, которые приходят под суд поддержать Тимошенко. Кто-то таки очень боится “этой хрупкой женщины”, которую готовы взять на поруки и боксер Кличко, и политзаключенный Лукъяненко, и несколько церквей, и еще множество известных и неизвестных украинцев.

Попасть на судебное заседание по делу ЮВТ становится все труднее. С 8-и часов на Крещатике возле арки, которая ведет к Печерскому суду, уже караулит пресса. Около 9-и появляется муж Юлии Тимошенко — Александр. Сегодня он еще и в новом статусе — защитника. Несет букет белых роз.

— Для кого цветы? — интересуются журналисты.

— Для Юлии Владимировны, — прогнозированно отвечает муж экс-премьера, но через секунду разочаровывает, добавляя, — это цветы от сторонников.

Четыре кордона милиции позади и наконец в 9:45, после “контрольной выдержки” депутатов, дипломатов и журналистов в удушающем коридоре, всех запускают в зал.

Семья Тимошенко уже там. Правда, без дочери. Защитница Евгения Карр не явилась.

Юлия Тимошенко не теряет боевого духа. С улыбкой здоровается со всеми.

— Держитесь! Мы одна команда! Будьте сильными! Все будет хорошо, — подбадривает она присутствующих.

В зал заходит помощница Тимошенко Ольга Трегубова. Пытается передать экс-премьеру небольшой изысканный букет. Конвой не разрешает.

— А что, цветы запрещены? — возмущается Трегубова.

— Олечка, поставьте там, — любезно обращается к ней муж Тимошенко, указывая глазами на подоконник возле скамей, где уже стоит в вазе белый букет роз.

— Саша, ты же защитник! Где это видано, чтобы цветы запрещали? — не выдерживает присутствующий народный депутат Юрий Кармазин.

В конце концов цветы кладут на стол возле Тимошенко.

Утреннюю тишину снова нарушает Кармазин. Он возмущен милицейским кордоном, за которым нельзя увидеть ни подсудимую, ни защитников, ни обвинения, ни судью. Нардеп обращается своим громким голосом к секретарю:

— Скажите председательствующему, что мы не можем наблюдать за процессом! Это прямое нарушение Конституции! Пусть стоят сбоку, или присядут, чтобы никто никому не мешать.

Но замечание нардепа растворяется в воздухе, так и не достигнув адресата.

В зал заходит председательствующий Родион Киреев.

— Слава Україні! — выкрикивает Тимошенко.

— Героям Слава! Смерть ворогам! — раздается в ответ из зала.

Заседание традиционно начинается с ходатайств. Защитник Николай Серый требует отвода прокурора Лилии Фроловой (это той, которая пыталась подражать прическе Тимошенко). Адвокат оглашает обоснование. Начинает с того, что ряд западных государств и организаций обеспокоены неподобающим судебным процессом над экс-премьер-министром. Великобритания, Германия, Польша, Чехия, Госдепартамент США, Freedom House — перечисляет он заявления и организации, которые критически высказались относительно ареста Тимошенко.

— Вы объявляете дело об отводе или цитируете прессу? — перебивает его Киреев.

— Все говорят о том, что в этом судебном процессе должна быть справедливая процедура. И именно об этом мой отвод, — без всяких эмоций сообщает Серый.

Защитник продолжает свое обоснование отвода, в частности, указывая на абсурдные признаки этого судебного процесса.

— Может ли быть председательствующий, если за кафедрой суда сидит один человек? Нельзя быть председательствующим над самим собой. Сидит один судья и говорит: суд, посоветовавшись на месте, решил... С кем он посоветовался? Сам с собой?... Цель в этом судебном процессе — не в поиске истины, а чтобы Юлия Владимировна встала (в суде) для того, чтобы придерживаться формы судебного заседания...

— Вы не наводите обоснование, а обращаетесь с пространственными заявлениями, — опять вмешивается судья. — Я вынужден вас остановить.

Киреев “вычитывает” Серого.

— Председательствующий судья не является председательствующим над адвокатом. Над ним никто не может председательствовать, — с гордостью говорит Серый, чем вызывает одобрительные аплодисменты в зале.

Адвокат объявляет отвод и прокурору Александру Микитенко.

— Я считаю, что заявления стороны защиты являются голословными. Я не понимаю, почему защита, утверждая, что государственное обвинение не понимает сути обвинений, расписывается за сторону обвинения? Я думаю, что есть основания отказать в удовлетворении этого ходатайства как необоснованного, — заявляет Фролова.

А Микитенко отмечает, что “не услышал обоснования. Это был развесистый трактат о его видении фактических обстоятельств”.

Тимошенко тоже не обходит вниманием обвинение.

— Они выполняют свои процессуальные права и возможности против того человека, который не нравится Президенту Януковичу. Они вообще не имеют права быть прокурорами и должны с унижением и позором уйти из профессии!

Но прокуроры не только не оставляют профессию, но и остаются в дальнейшем в статусе обвинения по делу Тимошенко.

— Заявления об отводе прокуроров оставить без удовлетворения. Это решение обжалованию не подлежит, — отмечает после перерыва судья Киреев.

И опять объявляет перерыв, якобы беспокоясь о подсудимой.

— Учитывая то, что Тимошенко находится под стражей, для отдыха подсудимой объявляю перерыв в судебном заседании до 14.00.

Во время перерыва адвокат Тимошенко Юрий Сухов рассказывает прессе, как пытают его подзащитную.

— Юлию Тимошенко фактически унижают и пытают. Ведь ее в 5 часов утра поднимают в СИЗО и потом привозят в Печерский суд, в котором она на протяжении трех часов находится в помещении где-то максимум 1 на 1 метр, не имея возможности передвигаться, только сидя практически на корточках.

После перерыва защита пытается подать ходатайство.

— Суд установил порядок: сначала допрос свидетелей, потом — ходатайство, — категорически заявляет Киреев.

— Это заявление об отмене меры пресечения, — не отступает Серый.

— Этот вопрос будет рассмотрен позже.

После словесной перепалки между судьей и защитником в зал заседания вызывают очередного свидетеля, который, по словам Киреева, “дни напролет ожидал допроса”, — экс-министра юстиции Николая Онищука.

— Вопрос о ходе переговоров был в повестке дня заседания правительства (19 января 2009 года — Авт.). Правительство ограничилось обсуждением. На голосование вопрос принятия директив не выносился, — начал свои показания Онищук.

Экс-министр юстиции заявил, что в 2009 году Тимошенко на должности премьер-министра имела право в письменном виде сообщить тогдашнему министру топлива и энергетики Юрия Продана и руководству НАК “Нафтогаз Украины” о результатах своих переговоров с премьер-министром России Владимиром Путиным.

— Официальными письмами Вы имеете право информировать министра и руководителя государственной монополии о результатах переговоров, — сказал Онищук.

В то же время экс-министр подчеркнул, что действующее на тот момент законодательство не определяло четкой формы официального письма.

— Я не исключаю, что официальное письмо может быть оформлено как директивы или наоборот — директивы, как официальное письмо, — прибавил он.

Онищук также сообщил, что согласно регламенту Кабинета министров премьер-министр имеет право вести официальную переписку с членами правительства и руководителями других органов государственного управления относительно координации позиции на переговорах. Однако, по его словам, закон Украины о международных договорах не предусматривает такой нормы.

— Одобрение директив правительства для соглашения между двумя хозяйствующими субъектами не является обязательным, — резюмировал он.

Онищука провожали из зала заседаний аплодисментами.

А после него так же бурно встречали следующего свидетеля — соратника Тимошенко, экс-вице-премьер-министра Александра Турчинова.

Турчинов делает небольшой экскурс в историю поставок природного газа в Украину. Начинает с 2002 года, когда в Венгрии была зарегистрирована компания “Eural TransGas” (ETG), которая занималась транзитом туркменского газа в Украину. А в 2004 году с целью замены “Eural TransGas” как посредника “Газпрома” в транспортировке газа в Украину в Швейцарии создается новая компания “РосУкрЭнерго”.

По словам экс-вице-премьера, уже через 4 дня после регистрации “РосУкрЭнерго”, состоялись переговоры между тогдашними президентами Украины Леонидом Кучмой и РФ Владимиром Путиным, по результатам которых были подписаны соглашения, которые закрепили поставку газа в Украину за новосозданной компанией.

— Вместо соглашения с “Газпромом”, вышли на соглашение с посредником, который мог манипулировать ценой, как ему удобно, — отметил Турчинов. — Полностью государство начало зависеть не от межгосударственных переговоров, а от позиции коммерческих интересов и коррупционных схем частной структуры.

Турчинов рассказал, что в то время, когда он возглавлял СБУ, Служба безопасности расследовала коррупционные дела на энергетическом рынке Украины.

— Меня вызывал Ющенко и в грубой форме попробовал мне запретить расследовать газовые дела. Я предупредил: если он в письменном виде подает такое заявление — я подаю рапорт на увольнение и выхожу на пресс-конференцию.

По словам Турчинова, Ющенко намеренно отзывал Дубину из переговоров 31 декабря 2008 года, когда уже было почти договорено о благоприятной для Украины цене на газ в 235 долларов за тысячу кубометров.

— Это было сознательно сделано. Мотивы — мощные коррупционные схемы, которые наше правительство поставило под угрозу уничтожения.

Турчинов также рассказал о “плотном” сотрудничестве Фирташа с Ющенко, которое началось еще до президентства последнему.

— Я не хочу детально рассказывать о контактах экс-президента с владельцем “РосУкрЭнерго”. Но если суду будет это интересно, я позже отвечу на вопрос.

Соратник Тимошенко также отметил, что долги перед “Газпромом” были созданы искусственно “РосУкрЭнерго”.

Показания Турчинова перебивает прокурор — просит прекратить выступление свидетеля.

— Какое значение это имеет к обвинению Тимошенко? — удивляется обвинение.

— “РосУкрЭнерго” вспоминается в 40 актах уголовного дела, — информирует прокуроров защитник Серый.

— Я понимаю, что прокуратура исполняет роль защиты “РосУкрЭнрего”. — прибавляет Тимошенко, чем вызывает очередную порцию замечаний от Киреева относительно уважения к суду.

Но Турчинову таки дают разрешение продолжить свободные показания.

— Ни один член правительства не высказался против подписания соглашений на условиях, о которых договорилась премьер-министр. Ни один не выразил позицию, что нельзя подписывать соглашение, потому что все понимали, насколько опасная ситуация в стране, — рассказывал Турчинов о ситуации вокруг подписания газовых контрактов в январе 2009 года. — Даже министры по квоте Ющенко, также не сделали ни одного заявления о невозможности подписания газовых соглашений.

По его словам, единственное замечание касалось того, что нельзя подписывать соглашение по фиксированной цене в размере 450 долларов за тысячу кубометров газа.

Турчинов резюмировал, что на заседании Кабмина 21 января 2009 года правительство полностью одобрило результаты, которые были достигнуты на переговорах Тимошенко.

На часах — 18:00. Турчинов просит перенести его допрос на следующий день.

Тимошенко с ним солидарна.

— Я очень прошу перенести заседание. Это больше похоже на пытку. Меня привозят в суд за 2-3 часа до начала. Кто придумал сажать меня в этот каменный мешок метр на метр и держать несколько часов?

Киреев соглашается перенести допрос.

Серый просит рассмотреть ходатайство о замене меры пресечения Тимошенко в виде взятия под стражу “как явно необоснованной, незаконной и примененной без надлежащих оснований”.

— Прошу прекратить меня пытать в тюрьмах, в то время как я в принципе ни в чем не виновата, — добавляет экс-премьер.

Киреев объявляет перерыв и идет в совещательную комнату.

Тимошенко и ее соратники остаются в зале.

Через кордон ограждений Юлия Владимировна с благодарностью обнимает и целует Турчинова, гладит его по лысине. Рядом молчаливо стоит муж. Ему сегодня столько объятий со стороны жены не перепало, во всяком случае — публичных.

— Нужно сделать все, чтобы режим ушел под давлением патриотов, — заявляет экс-премьер.

Тимошенко рассказывает соратникам о своем пребывании в СИЗО.

— Там двор был расписан словами, которые я до сих пор не выучила (речь идет о нецензурной лексике — Авт.), так они все побелили и утром в шесть я бегаю, и на стенах сейчас написаны слова поддержки, нарисованы цветочки, — улыбаясь, сообщает лидер “Батькивщины”.

Говорит, отношение к ней в СИЗО со стороны заключенных очень хорошее.

— Идешь — изо всех камер машут, звучат слова поддержки... Там сидит средний класс. Или те, кто не платили взятку или те, кто в каком-то отчете не там поставил запятую... Люди годами сидят без всякого заседания суда!

Тимошенко говорит, что в Лукьяновском СИЗО побывали почти все политзаключенные. “Мекка политзаключенных”, — окрестила экс-премьер место своего сегодняшнего пребывания.

— Завтра у мамы день рождения... — с ностальгией говорит Юлия Тимошенко.

Впрочем, к сожалению, на празднование к маме дочка не попадет. Решением Киреева Тимошенко оставляют под стражей...

Анна ЯЩЕНКО