Станет ли президент генсеком?

Для Конституции-96. Через месяц мы отметим ее день рождения: тринадцатый и... последний? Судя по слухам и сообщениям СМИ, до 28 июня 2010 года Основной Закон может не дотянуть: новые выборы президента (и/или парламента), скорее всего, потребуют и новых правил конституционной игры.

Несмотря на подростковый период Конституции-96, украинские “верхи” пытаются вбить в наши головы довольно противоречивую аксиому: дескать, она уже устарела, не работает и т. д. Увы, доля правды в этом есть: Основной Закон действительно не работает. Прежде всего не работает для нас, простых смертных: множество конституционных положений (особенно тех, которые касаются права на жилье, труд, отдых и т. д.) являются чисто декларативными. Так в чем проблемы? В “мертвой” книжечке, в которой 161 статья (плюс переходные положения), или в тех “мертвых душах”, которые выступают в роли украинской элиты? Как известно, Конституция (от лат. constitutio — устройство) — это нормативно-правовой акт высшей юридической силы, закрепляющий основы политической, правовой и экономической систем того или иного государства. Напомним, что в независимой Украине эти основы вначале были закреплены в июне 1996 года, потом их “перекрепили” во время политреформы-2004. Правда, жить от этого лучше не стало. Скорее, наоборот. Но, как говаривал известный генсек, “процесс прошел”...

Вопрос о соответствии конституционной нормы чаяниям человека — это глобальный вопрос, затрагивающий проблему соответствия права природе современного индивида. В правовой науке принято считать, что ни один закон не может быть сильнее эмоциональной матрицы, заложенной в его основу. Если правовая система в ее основных параметрах соответствует человеческой природе, то она будет работать, если же нет — в стране будет накапливаться запас правового нигилизма и лицемерия. В конституционализме также существуют органические нормы: конституции разных стран, несмотря на их специфику, создаются по некой универсальной модели. Ее очень хорошо обосновал философ Джон Роулз в своих книгах “Теория справедливости” и “Политический либерализм”. Он весьма убедительно написал о том, что органическая конституция создается для достижения трех основных целей: а) чтобы зафиксировать ценность свободы и обеспечить ее юридическими гарантиями; б) чтобы обеспечить действие принципа неравенства, выгодного всем (когда богатые богатеют, но и бедные при этом не становятся нищими); в) для обеспечения равного доступа всех к должностям на государственной службе.

Когда принимали Конституцию-96, думали, что наличие обильных социально-экономических прав позволит считать ее самой цивилизованной. На практике же мы видим, что наши права совершенно невозможно защитить в судах, фактически они лишь дискредитируют весь конституционный текст. Наверное, не зря кто-то из западных политиков однажды сказал, что невозможно “телегу благосостояния” ставить впереди “лошади свободы”. Однако именно эту попытку предприняли в свое время украинские творцы Основного Закона (в нем присутствует явно утопический сегмент).

Более того, сегодня на Конституцию смотрят не как на Основной Закон, а как на... замысел тактической игры со своими соперниками во время предвыборной лихорадки. Между тем современная конституция — это кодекс правил социального взаимодействия свободных людей, а не постатейная роспись государственных приоритетов, ради которых такие взаимодействия осуществляются. Понимают ли это те, кто отстаивает свои варианты Основного Закона, разработанные командами президента, премьера и экс-премьера? Не исключено, что во время очередных президентских выборов (или внеочередных парламентских) нас ожидает не только “война компроматов”, но и “война конституций” (на пару с “войной референдумов”). Разумеется, и Юлию Владимировну, и Виктора Андреевича, и Виктора Федоровича понять можно: тот, кто владеет инициативой в конституционном вопросе, устанавливает “стоимость” главного кресла страны. В зависимости от того, как будут разворачиваться события, каждый из перечисленных кандидатов может шантажировать своих конкурентов заявлениями о законодательных изменениях (из-за которых должность президента может быть более или менее влиятельной). А в глазах народа они пытаются выглядеть в качестве “поисковиков” для выхода из создавшегося конституционного (на их взгляд) тупика: пытаются накормить народ идеей двухпалатного парламента, заменить нынешнюю президентско-парламентскую модель на чисто президентскую или чисто парламентскую.

Такие забавы неминуемо приведут к серьезному столкновению интересов Банковой и Грушевского. В команде Ющенко уже намекнули, что если депутаты и впредь будут игнорировать проект Конституции (который передан президентом в парламент), то свое веское слово скажет референдум “по народной инициативе”. Если этот процесс наберет реальные обороты, у Виктора Андреевич появится довольно веский аргумент: мол, до принятия новой Конституции президентские выборы проводить крайне нежелательно, поскольку полномочия “гетманской булавы” пока что не ясны. Самое интересное, что доводы Виктора Ющенко будут выглядеть вполне убедительными: разве можно избирать президента, если нет той высшей юридической силы, на которую ему можно и нужно опираться?

Итого: завладев конституционной инициативой, президент будет способен определять не только содержание будущего Основного Закона, но и сроки его принятия. Единственная помеха при реализации сего плана — один “изъян”: утверждая Конституцию-96, Верховная Рада застраховала себя, любимую, исключительным правом — принимать и поправлять Основной Закон могут только в парламентских стенах. Впрочем, это уже детали: в случае необходимости можно объяснить, что воля народа первична, а его “слуг” — вторична. Не стоит забывать, что глава государства — не просто гарант Конституции. Как ни крути, а его полномочия — ключевой элемент политмодели, в которой многие решения принимаются в “закрытом режиме”. Как в былые компартийные времена. Ну чем президент отличается от генсека? Обратим внимание на знаковое совпадение: Секретариат президента находится в том же самом здании, в котором был ЦК Компартии Украины. Первому всенародно избранному президенту Леониду Кравчуку не пришлось даже привыкать к этим стенам — до провозглашения независимости он занимал здесь кабинет секретаря ЦК КПУ, а затем просто переехал в кабинет Щербицкого. Так что факт остается фактом: советская эпоха умерла, а вот ее дыхание (или дух) ощущается чуть ли не на каждом шагу. Президент (как и генсек) правительством не руководит, но без его “добра” премьера не назначат. Да и Секретариат президента считается не менее важным органом, чем Кабинет министров. Это уже доказал Виктор Балога, это уже доказывает Вера Ульянченко.

Проблема Виктора Ющенко в том, что он слишком долго отказывался от роли всеукраинского арбитра, то есть от того наследства, которое ему досталось вместе с кучмовской Конституцией. Хотя справедливости ради следует отметить, что перед своим уходом Леонид Данилович подсунул Виктору Андреевичу большую “хрюшку”: благодаря политреформе еще одной главной фигурой в стране становится премьер. Но, увы, украинский Боливар не вынесет двоих: те, кто привык решать вопросы за кулисами, вряд ли могут радоваться такому дуализму власти (как можно договариваться с президентом при “оппозиционном” премьере?). До сих пор украинская политика не знала, что такое двоевластие, а теперь не знает, как от этого избавиться. Так что говорить нужно не о проблемах Конституции, а о проблемах единоначалия.

Армейская пословица гласит: без команды войско гибнет. А что будет с этим войском, если оно получит не одну команду? Идеальным выходом из сложившейся ситуации было бы или написание новой Конституции, или возвращение к прежнему документу-1996. Третьего не дано?

Валентин КОВАЛЬСКИЙ