Соратница Кушнарева: “Он хотел пойти с ружьем последний раз той зимой”

Сегодня исполняется ровно четыре года с того момента, когда после роковой охоты перестало биться сердце отца Харьковщины Евгения Кушнарева. Один из идеологов Партии Регионов, он собирался стать президентом Украины. Если бы не шальная пуля, в этом году Евгению Петровичу исполнилось бы 60...

— Людмила Ивановна, можете ли вы восстановить в памяти события тех дней, которые предшествовали охоте?

— 13 января у нас в доме собралась большая компания, с которой мы праздновали старый Новый год. Праздновать так не планировали, но накануне многие звонили Евгению Петровичу, он всех приглашал, собралась компания из 30 человек, которые раньше вместе-то и не встречались. Кроме его заместителей, были братья с детьми и Дмитрий Завальный (именно его следствие обвинило в неосторожном убийстве Кушнарева. — Авт.) с женой. С Завальным Евгения Петровича связывала охотничья дружба. Тогда я его видела первый и последний раз. Признаться, я его в этой толпе и не заметила, а после злополучной охоты, когда сказали, кто ранил Евгения Петровича, даже лица его вспомнить не могла.

— Охоту планировали заранее?

— На охоту он собирался давно, поэтому 15 января уехал с ночевкой в изюмское имение Завальных. Спасти его мог случай. Как раз на 15 января его пригласили на день рождения, но он наотрез отказался, говорил, что уже пообещал охотиться, да и сам очень хотел пойти с ружьем последний раз этой зимой.

— Возможно, были какие-то предупреждения накануне?

— Незадолго до трагедии, 25 декабря, мы встречались с семьей Виталия Москаленко (ректор национального медуниверситета им. Богомольца в Киеве. — Авт.) на дне рождения его сына. Вечером завязался разговор. Узнав, что Евгений Петрович собирается на охоту после закрытия сезона, Москаленко пытался его отговорить. Он приводил аргументы, что каждый охотничий сезон заканчивается какой-то трагедией. Он — ни в какую: слушал-слушал, а потом говорит: “Ты ничего не понимаешь, это же такой адреналин. Ты сидишь, и вдруг слышишь хруст — на тебя идет кабан. Ты представляешь состояние?”

— Как Вы думаете, были хотя бы малейшие шансы спасти Евгения Петровича?

— Ночью, после операции, мы вели переговоры с немецкими врачами и планировали везти его в Германию. В изюмской больнице в меня вселил надежду Станислав Денисюк (главный налоговик области. — Авт.), который и рассказал, что немецкие доктора спасли жизнь человеку после аналогичной ситуации. Той же ночью я улетела в Киев, чтобы получить визу в немецком посольстве. Когда я возвращалась с готовыми паспортами, в самолете со мной летел Виталий Москаленко, он мне начал аккуратно говорить о сложности ранения. Как только мы спустились по трапу, мне позвонили... Ранение было такое, что спасти его могло лишь чудо.

— Верите ли вы в единственную версию, что пуля отрикошетила от дерева и угодила в Евгения Петровича?

— Первый год, как его не стало, я себе внушала, что это был несчастный случай, но когда начала анализировать, появились мысли, что все могло быть спланировано. Дело закрыли, но остались вопросы. Почему после приговора решили уничтожить все личные вещи? Наталкивает на размышления путаница в показаниях участников. Кроме того, до сих пор неизвестны имена всех участников охоты, кроме тех, которые были у всех на слуху. Для меня непонятно, почему о случившемся сообщили лишь вечером? Мне позвонили и сказали о трагедии в пять вечера. Когда я приехала в Изюм, его уже оперировали. Потом и врач “скорой”, и в больнице говорили, что он все время находился в сознании, так почему же ему не дали телефон, чтобы он позвонил? Я понимаю, что был закрыт сезон охоты. Для меня важно другое: почему сразу не сказали правду о случившемся, а начали фантазировать, якобы волк перебегал дорогу и все произошло в машине. Мне с трудом верится, что во время охоты Евгений Петрович мог сорваться с линии и побежать, потому что он был очень дисциплинированным охотником. Я лишь однажды была с ним на охоте. Несмотря на то, что мы ничего не подстрелили, он рассказывал, как правильно себя вести, держать ружье, что делать. В последнее время все чаще появляются мысли, что все это было спланировано и Завальный был случайным человеком, на которого это взвалили.

— Почему участники охоты не давали показания ни во время следствия, ни в суде? Тот же Дмитрий Шенцев.

— Для меня события тех дней как в тумане. Позже Шенцев рассказывал мне, что лично ходил в прокуратуру и отвечал на вопросы. Как говорил Дима, он был далеко от Евгения Петровича, а ближе к нему находился Завальный. Думаю, для всех нас произошедшее там останется тайной, как и смерть Георгия Кирпы и Юрия Кравченко. Не знаю, какая она, эта правда, и стоит ли ее знать?

— Что привлекало Евгения Петровича в охоте, ведь он был заядлым рыбаком?

— Охотой он действительно увлекся в последнее время, говорил, что на природе отдыхает от суеты, ему там лучше думается. И добавлял, что мужчина — добытчик: часто приносил домой то кабана, то зайца.

— Какие планы строил Евгений Петрович? Собирался ли всерьез идти в президенты?

— Еще когда был жив его отец Петр Михайлович, то в шутку сказал, что сын его будет президентом. А потом и сам Евгений Петрович вспоминал, что когда учился в институте и жил у тетки в Харькове, частенько после занятий ложился на диван, брал в руки гитару, играл, а на вопрос тетки, “что же из тебя выйдет?” вполне серьезно отвечал, что будет первым секретарем ЦК КПСС. Когда стал нардепом, то все мысли были уже о Киеве. Думаю, в глубине души у него были планы стать президентом, как предрекал отец. Благодаря двум годам работы в Администрации президента он, как сознавался позже, получил огромный опыт, понимал, какими проблемами живет целая страна, видя до этого лишь масштабы отдельного города. Он объехал всю Украину от самой западной точки до восточной. После пережитых революций ему хотелось, чтобы больше не повторялись такие перевороты.

— О чем мечтал известный политик?

— Он очень любил путешествовать. Говорил: “Выйду на пенсию — объеду весь мир”. Хотел отправиться в кругосветное путешествие на круизном лайнере. Всегда восхищался пожилыми путешественниками, которые, взявшись за руки, колесили по странам, и хотел быть похожим на них. Мечтал побывать в Японии “дикарем”, но жить за границей не хотел никогда.

— Что и кого любил политик Евгений Кушнарев?

— Если говорить о земных вещах, очень большое внимание уделял своему внешнему виду. Никогда два дня подряд не ходил в одном галстуке. Очень рад был, когда родились внуки. Единственное, о чем жалел, что мало времени мог с ними провести. Был безумно счастлив, когда родилась Полина, и очень любил говорить с ней по телефону.

— Какие начинания Евгения Петровича легли впоследствии на ваши плечи?

— В конце января 2007-го он хотел презентовать свою новую книгу “Выборы и вилы”, но книгу печатали уже без него. Недавно ко мне обратились его друзья с предложением написать книгу о нем. Уже родилось и название “Мой Кушнарев”. Мы не хотим приурочивать ее ни к каким датам и юбилеям.

— У вас в кабинете есть и фотография Евгения Петровича, и его книга. Чувствуете его поддержку?

— Да, у меня и дома висит его огромное фото с последней фотосессии в Киеве, откуда он смотрит живыми глазами, в какой бы части комнаты я ни стояла. Он мне очень часто снится — говорят, что это нехорошо. Для меня 17-е число стало несчастливым, я стараюсь навестить могилу 17 числа каждого месяца. Он остался моим ангелом-хранителем.

ОТ УЧИТЕЛЯ ДО НАРДЕПА

Людмила Ивановна Давыдова

Родилась: 19.10.1957 в с. Хотомля (Харьковская область)

Образование: Харьковский университет им. Сковороды

После окончания Хотомлянской средней школы с 1975 года работала на различных должностях в секретариате Харьковского горсовета, руководила сектором помощников председателя горсовета. В 1997 году переехала в Киев, где занимала должность главного консультанта управления документального обеспечения и информации Администрации президента Украины. Была помощником Евгения Кушнарева. В 2002-м по протекции Кушнарева-губернатора избрана нардепом. С ноября 2010-го — депутат облсовета от “Сильной Украины” Тигипко.

Лина ПОЛИШКО