Смерть команданте Чавеса

После проведенной 11 декабря на Кубе онкологической операции состояние венесуэльского лидера стремительно ухудшалось. За несколько часов до объявления о смерти команданте Мадуро сообщил, что глава государства “переживает свои худшие часы” и призвал всех граждан молиться за него.

Чавес — 52-й человек, который занимал пост президента Венесуэлы с 1811 года, когда эта должность была учреждена. В среднем президенты Венесуэлы в среднем занимали свою должность чуть меньше четырех лет. Чавес возглавлял государство больше 14 лет с двухдневным перерывом в 2002 году. Дольше него этот пост в 1813—1830 годах с небольшими перерывами занимал только его кумир — Симон Боливар, в конце жизни утративший власть над Венесуэлой. Боливар был президентом страны четыре срока.

Для Чавеса в январе этого года тоже начался четвертый срок, но в него он так официально и не вступил — его инаугурация была перенесена на неопределенный срок из-за болезни.

Уго Рафаэль Чавес Фриас родился 28 июля 1954 года в небогатой рабочей семье в небольшом городке Сабанета в штате Баринас. С отцовской стороны в жилах Чавеса текла африканская и индейская кровь, и совсем немного испанской. Эта кровь взыграла у него в 1999 году, когда он впервые в истории Венесуэлы признал за 300 тысячами ее коренных жителей право на землю, и в 2006, когда он во время своего африканского турне призывал жителей Черного континента противостоять американскому “неоколониализму”. С Боливаром Чавеса объединяло происхождение по линии матери, которая была креолкой, как и Освободитель, и предки которой принимали участие в гражданской войне в Венесуэле в 1859—1863 годах на стороне либералов. Прадед будущего “диктатора нового типа”, как называют Чавеса некоторые из его оппонентов, по материнской линии в 1914 году поднял восстание против диктатуры Хуана Гомеса. Мать хотела, чтобы Уго стал священником, сам он мечтал о карьере игрока в бейсбол, привязанность к которому сохранил до конца своих дней, неплохо рисовал — даже получил в детстве какую-то местную премию. Но в итоге отправился учиться на военного, в 1975 году вышел из военной академии в звании младшего лейтенанта — десантника, отчего с ним на всю жизнь остался его фирменный красный берет. Еще во время учебы в академии или несколько позже Чавес с товарищами основал СОМАСАТЕ — подпольную левацкую организацию, которая потом, как и почти все в жизни Чавеса и в Венесуэле под его властью, была переименована в честь его кумира в Революционное боливарианское движение.

Чавес родился в неспокойное и для Венесуэлы, и всей Латинской Америки время — хунты и военные правительства с завидной регулярностью сменяли друг друга. Меньше чем за три месяца до рождения Чавеса в Парагвае уступил свою власть хунте его однофамилец — Федерико Чавес. За месяц и одинь день до появления на свет будущего главы государства в Гватемале подал в отставку после бомбардировки мятежными военными столицы левый популист президент Хакобо Арбенс. Когда Чавесу не будет еще и месяца, по давлением военных покончит с собой президент Бразилии Жетулиу Варгас, оставив предсмертную записку, в которой скажет, что своей смертью хотел привлечь внимание к проблемам в стране. В том же году в Аргентине начнутся волнения, которые спустя год вынудят президента Хуана Перона бежать из страны.

Свой путь к вершинам власти Чавес также начинал с государственного переворота, правда, окончившегося неудачей. Своего часа выпускник военной академии ждал почти 15 лет, до начала 1990-х, когда в Венесуэле, недовольной властью президента Карлоса Переса, начались антиправительственные выступления. 4 февраля 1992 года Чавес и сплотившиеся вокруг него 132 офицера вывели тысячу своих солдат на улицы Каракаса, тут же отказавшись от власти и потребовав созыва репрезентативного Учредительного собрания вместо парламента, оккупированного коррумпированными заправилами. Считается. что тогда погибли 17 человек, и уже к полудню мятеж был подавлен. Арест Чавеса, который взял на себя всю ответственность за подготовку мятежа и сдался властям, “чтобы остановить кровопролитие”, транслировался в прямом эфире.

Чавес с экранов пообещал продолжить борьбу и немедленно на два года оказался в тюрьме.

Всего два года спустя Чавес вышел на свободу — вернувшийся к власти после 20-летнего перерыва президент Рафаэль Кальдера объявил амнистию. В том же году Чавес впервые поехал на Кубу, где в речи в Гаванском университете изложил свои революционные принципы. Тогда же он увлекся идеями Муаммара Каддафи, который спустя десять лет, в 2004 году, вручит ему премию своего имени за вклад в защиту прав человека.

К 1998 году вокруг Чавеса сплотились несколько партий: “Движение пятой Республики”, которое он возглавлял и которое опиралось на функционировавшие в беднейших кварталах “боливарианские комитеты”, “Движение к социализму”, Компартия Венесуэлы, “Родина для всех” и некоторые другие. Все вместе они объединились в блок “Патриотический полюс”, который набрал на парламентских выборах 34% голосов. Программа “Полюса” ушла недалеко от требований путчистов 1992 года и принципов Чавеса, представленных им в Гаване в 1994-ом: борьба с коррупцией, конституционная реформа, подразумевающая участие масс в управлении государством и создание общества социальной справедливости. Спустя считанные месяцы Чавес впервые стал президентом, значительно перекрыв результат своего блока, — он набрал 55%, став, таким образом, главой государства без абсолютной поддержки в парламенте.

Реальной парламентской властью в стране на тот момент по-прежнему обладали традиционные партии, и партия Чавеса смогла добиться своего абсолютного доминирования только лишь спустя два года, после принятия новой конституции в 2000-ом, повлекшей за собой новые парламентские и президентские выборы, на которых Чавес и его партия набрали 60% и 56% голосов соответственно. Ближайший преследователь — “Демократическое действие” — едва набрала на выборах треть голосов, доставшихся партии Чавеса, а остальным преследователям досталось не более 6 голосов.

Это, однако, не означало, что противники Чавеса сдались. Они ждали лишь повода, который подвернулся, когда президент сначала назначил новых членов совета директоров нефтяной госкомпании PdVSA, а затем в прямом эфире уволил нескольких руководителей компании. Нефтяники начали забастовку, которая вскоре стала всеобщей и бессрочной и один из маршей в рамках которой неожиданно развернулся к президентскому дворцу, где бастовавших встретили снайперы. С 16 апреля в Каракасе шли вооруженные столкновения, жертвами которых стали в общей сложности около 60 человек — как противников, так и сторонников Чавеса, а спустя еще два дня военные подняли полноценный мятеж. Чавеса арестовали и вывезли из Каракаса на отдаленный остров Орчила, с которого он вроде как согласился в дальнейшем эмигрировать на Кубу и который позже предложил России в качестве базы ее стратегических бомбардировщиков. Стране сообщили, что Чавес подал в отставку (это действительно было так). Ошибку путчисты допустили лишь когда отменили принятое при Чавесе популистское законодательство, согласно которому часть национальных богатств распределялась среди малоимущих. “Боливарианские комитеты”, на которые опиралась партия Чавеса на выборах, вывели на улицы сотни тысяч его сторонников. Путчисты струсили и через 47 часов вернули Чавеса в президентский дворец, где незамедлительно были арестованы, как некогда сам Чавес. Вернувшийся президент отставил членов совета директоров PdVSA, из-за назначения которых и разразился политический кризис, и сообщил народу, что под арестом начал писать поэму. Через полгода Чавес скажет, что его спецслужбы предотвратили еще одну попытку переворота, а в следующем после возвращения году Чавес переживет на посту президента еще четыре всеобщих забастовки. Точка была поставлена лишь 15 августа 2004 года, на референдуме об отставке Чавеса, 59% участников которого захотели и дальше видеть его на посту президента.

Попытку переворота тогда открыто поддержали США, которые, по некоторым данным, участвовали в ее организации.

Именно попытка переворота в 2002 году навела Чавеса на мысль о необходимости создания вокруг Венесуэлы антиимпериалистического фронта, к которому помимо Кубы братьев Кастро присоединились также Боливия во главе с Эво Моралесом, Никарагуа сандиниста Даниэля Ортеги и Эквадор Рафаэля Корреа. К этому же фронту во время своего зарубежного турне в 2006 году присоединить Белоруссию, Россию и Иран. Первые две страны вместе с Венесуэлой образовали, по словам Чавеса, “ось добра”.

Чавес всегда питал к США взаимную неприязнь и никогда не лез в карман за словом, когда ему предоставлялась возможность хоть в чем-то уколоть Вашингтон. В 2006 году, взойдя на трибуну ООН вслед за Джорджем Бушем-младшим, он заявит, что на ней пахнет дьяволом, а пару лет спустя, увидев на венесуэльском аэродроме российские стратегические бомбардировщики, он и вовсе обвинит США в подготовке его убийства, вышлет из страны посла Штатов и заявит: “Валите к дьяволу сто раз, вы, дерьмо американское! Отныне Венесуэла не одна — с нами Россия!”

Внешнеполитический популизм у Чавеса сопровождался и консолидацией личной власти. Через восемь лет, после триумфального переизбрания Чавеса на пост президента, “Движение пятая Республика” явно по кубинскому образцу объявит о слиянии с Компартией, “Родиной для всех” и партией “Мы можем” в Объединенную социалистическую партию Венесуэлы для строительства “социализма XXI века”, необходимым условием для которого будет отмена ограничения президентских полномочий двумя сроками. В начале 2007 года Чавес начнет наступление на работающих на территории Венесуэлы нефтеперерабатывающих гигантов нефтеперерабатывающих предприятий Exxon Mobil, Chevron, Total, ConocoPhillips, Statoil, BP, и получит от парламента, состоящего уже исключительно из его сторонников, чрезвычайные законодательные полномочия на полтора года.

В мае того же года Чавес отменит вступительные экзамены в вузы как “устаревший метод”, и толпы будущих студентов будут в экстазе вопить на улицах “Вот как надо руководить страной!” Примерно тогда же Чавес объявит о свершившейся боливарианской революции, не расшифровывая, однако, ее доподлинный смысл. Известно, правда, что Чавес не любил сталинизм и считает, что в СССР не было социализма, но при этом признавал вклад Советского союза в развитие этого самого социализма, а также говорил, что социализм боливарианский никакого отношения к марксизму не имеет, и уважал некую “белорусскую модель”. В ответ на признание одного из своих министров в приверженности троцкизму Чавес как-то ответил: “Это вовсе не проблема. Я тоже троцкист! Я выступаю за линию Троцкого, за перманентную революцию”. Между делом он начнет соревноваться с самим собой в телепрограмме “Алло, президент!” и в какой-то момент растянет один из ее выпусков на 8 часов и 6 минут.

Чавеса многие критиковали за безумные шаги в экономической политике, вылившиеся в подсаживание на “нефтяную иглу” и самый высокий в Латинской Америке уровень инфляции, и внешнеполитические эскапады, но даже его противники зачастую вынуждены были признавать, что это могло приносить неожиданные результаты. В свое время это был вынужден сделать и личный недруг Чавеса, президент Колумбии Альваро Урибе, признавший, что именно благодаря усилиям его венесуэльского коллеги были освобождены несколько лет содержавшиеся в плену в джунглях у марксистских повстанцев ФАРК заложники. Безусловно, политика Чавеса отражала его личную эпатажность, которая зачастую оказывалась выгодной для России, как в случае с закупками Венесуэлой двух партий по 100 тысяч автоматов Калашникова. Тогдашний глава минобороны США Дональд Рамсфельд даже не смог внятно прокомментировать этот шаг: “Я даже не представляю, что можно сделать со ста тысячами “калашниковых”. Я понятия не имею, зачем Венесуэле понадобились сто тысяч “калашниковых”. Я надеюсь, что этого не произойдет…”

Александр БЫЧКОВ