Революция, закончившаяся революцией

Самая большая проблема революционеров на постсоветском пространстве состоит в том, что, пытаясь “разрушить до основанья, а затем”, они оказываются неспособными создать ничего нового. И спустя какое-то время приходят к выводу: то, против чего они восставали и боролись, чуть ли не единственно возможный способ действия для них самих. Власть меняется. Однако страна, люди, идеи, способ мысли и действий, политические традиции не меняются или меняются не так быстро. В разных формах это проявилось и в Грузии, и в Украине, и в Кыргызстане — в странах, переживших революционные потрясения. Но в последнем случае, видимо, эти тенденции приобрели наиболее завершенные формы, и к концу 2007 года власти в Бишкеке закончили игры в демократию, в целом восстановив дореволюционные порядки. За пять лет бывшие киргизские революционеры, а именно те из них, кто остался у власти, более походили на чиновников из акаевского окружения образца 2005-го, а некоторые особо приближенные к лидеру перещеголяли последних. Да и сам президент Курманбек Бакиев, по мнению многих, пошел намного дальше своего свергнутого предшественника в деле укрепления своей личной власти, введения в стране авторитарной и основанной на принципах клановости и семейственности власти — того, против чего выступали революционеры в 2005-м.

Вторая особенность заключается в том, что, как после всякой революции, часть ее участников поняла, что идеи их изначальной, в данном случае тюльпановой, революции были преданы и растоптаны власть предержащими, извращены и использованы ими для собственных нужд. Те, кто понял это раньше и не смирился с происходящим, — погибли, те, кто выжил и смирился с поражением, — утратили свою харизму, решили довольствоваться малым, отошли в тень. Те, кто в итоге выжили и не смирились, начали борьбу против той части своих бывших революционных соратников, в чьих руках осталась власть. (Хотя эти непримиримые оппозиционеры в постреволюционные годы сами успели побывать во власти. И даже были премьерами, председателями парламента, министрами, но не смогли стать органичной частью этой власти в силу ее клановости и авторитарности.) Вина властей предержащих за “преступления перед революцией” очевидна. Но на оппозиции также лежит часть ответственности за то, что эта власть смогла существовать столь долго и довела страну до такого состояния, когда потребовалась новая революция или государственный переворот — как кому нравится.

Кыргызстан за последние годы несколько раз оказывался у опасной черты силового противостояния — в периоды обострений отношения правителей и оппозиции. Но, как свидетельствует сухая статистика, практически всегда именно власть оказывалась в выигрыше, и, что важно, массового кровопролития удавалось избежать. Можно сказать, что Бакиеву не было равных в умении лавировать, манипулировать людьми, законами и Конституцией (которая в 2006—2007 годах переписывалась несколько раз под президента) и выходить победителем из сложных ситуаций. Последним его крупным успехом, пожалуй, стали выборы президента в июле прошлого года, когда он получил 90% голосов при явке 80% избирателей и мандат на управление страной до 2014 года. И хотя наблюдатели поставили этот результат под сомнение, прошло еще девять месяцев, прежде чем ситуация в стране вышла из-под его контроля.

Ключевым в ходе нынешнего кризиса стало резкое ухудшение экономического благосостояния людей в этой и без того одной из беднейших республик бывшего СССР. Именно после последних президентских выборов власти стали повышать коммунальные тарифы, налоги и различные платежи, что стало непосредственной причиной роста народного недовольства в последние месяцы. Однако, согласно отчетам международных организаций, все это лишь усугубило ситуацию и довело до крайности социальные проблемы, которые постепенно обострялись в связи с глобальным кризисом еще с конца 2008 года. Одним из факторов, о котором не столь часто упоминают в связи с нынешними событиями, стало прошлогоднее решение России и Казахстана значительно снизить квоты для трудовых мигрантов из Центральной Азии. Число выехавших киргизов на заработки за 2004—2008 год, по некоторым данным, достигло 800 тысяч человек, то есть практически каждый шестой житель. В 2008 году они перевели в страну 1,2 млрд. долл., что стало самым важным подспорьем для самых малообеспеченных слоев населения. Благодаря этому для них был компенсирован рост цен на потребительские товары и услуги, которые в Кыргызстане были даже выше, чем у более благополучных соседей. Но в 2009 году приток этих средств уменьшился, а в конце года перед страной встала реальная проблема, что делать с возвращающимися мигрантами. Власти заговорили о создании центра по трудоустройству, но инициативы, направленные на создание дополнительных рабочих мест или на выплаты пособий по безработице, так и не были разработаны. Критическая масса недовольных набралась фактически за несколько месяцев. Одновременно в руках власти все более концентрировались прочие потоки денежных поступлений в страну, кредиты зарубежных стран и продажа товаров из страны — торговля золотом и полезными ископаемыми, доходы от приватизации. Здесь стоит упомянуть сына нынешнего президента Максима, который возглавлял Центральное агентство по развитию, инвестициям и инновациям, а де-факто стал вторым лицом в стране. (Добавим, что брат президента Жаныш возглавлял Службу государственной охраны, а Ахмат — другой его брат-бизнесмен является неофициальным правителем Джалалабадской области, где родился и сам президент.) В последний год страна прославилась скандалами, связанными с отмыванием преступных денег практически со всего мира, сомнительными финансовыми операциями. Наиболее нашумевший скандал последних месяцев был связан с “прокруткой” семьей президента российских госкредитов (300 млн. долл. были выданы Москвой на поддержку социально-экономических реформ) через сомнительные структуры, которые позже оказались причастными к международным мафиозным группировкам. Более 50 млн. долл. на развитие стране выделили в прошлом году США, которые были заинтересованы в том, чтобы Кыргызстан оставался ключевым партнером Вашингтона в регионе, а также одним из важнейших центров логистики для поддержания операции в Афганистане.

Первые акции протеста состоялись в Кыргызстане в феврале и носили мирный характер, проходили с экономическими требованиями. Однако к марту разношерстная оппозиция смогла консолидироваться и возглавить этот процесс, добавив к экономическим требованиям политические. Протесты в Нарынской области 10 марта стали началом протестной кампании. Впрочем, власти проигнорировали глас народа. Более того, дали понять, что готовы к репрессивным действиям, и начали блокировать оппозиционные СМИ. 17 марта в Бишкеке состоялся курултай оппозиции, который выдвинул ультиматум к властям удовлетворить семь требований народа и оппозиции до 24 марта 2010 г. — годовщины Народной революции. В частности, речь шла об отмене повышения тарифов на тепло- и электроэнергию, о возвращении на баланс государства стратегических предприятий, приватизированных властным кланом, отмене судебных решений против не угодных власти политиков, освобождении от должностей родственников президента. В резолюции курултая подчеркивалось: только народ является носителем власти в стране, и такая форма традиционной демократии — Народный Курултай — была признана единственным средством восстановления народовластия.

Бакиев уловил эти настроения, и к сроку истечения ультиматума собрал свой “Курултай согласия”, на котором в пространной речи дал понять, что не пойдет на попятную, а требования оппозиции вообще оставил без внимания. В то же время он объявил, что готов строить “совещательную демократию”, совмещая сохранение традиций кочевников с инновационным развитием. Оппозиция, не получив желаемого, заявила, что сама проведет местные курултаи во всех ключевых регионах 7 апреля. Попытки воспрепятствовать проведению этих собраний в городе Талас на западе страны, массовые аресты лидеров оппозиции 6 апреля и стали причиной новых насильственных перемен в стране.

В событиях последних дней многое остается неясным. Сам Курманбек Бакиев, бежавший из столицы на юг страны, не ожидал, что его власть падет так быстро. Впрочем, загадкой остается и то, кто отдал приказ стрелять на поражение. Снайпер, пулей которого был убит первый человек на площади, появился на крыше правительственного здания неизвестно откуда, но этот выстрел подогрел ярость толпы, которая потом била и убивала правохранителей, защищавших дом правительства. Десятки погибших, сотни раненых делают новую кыргызскую революцию одной из самых кровавых на постсоветском пространстве. Важно, что нейтралитет сохранила армия, которая отказала Бакиеву в поддержке из-за преследований, развернутых властями против бывшего министра обороны Исмаила Исакова, пользовавшегося авторитетом у людей в погонах. Таким образом, на стороне власти выступил лишь спецназ, созданный братом президента несколько месяцев назад, и часть сотрудников МВД.

Но также большой вопрос: кто реально управлял антипрезидентскими штурмовыми отрядами? Поскольку все выглядело так, что и оппозиция не контролирует их, но в то же время свободно распоряжается плодами этого хаоса. А потом вынуждена предпринимать меры, чтобы силой утихомирить молодчиков, которые очень быстро из революционеров превращались в мародеров.

Также нельзя не отметить, что международное сообщество достаточно спокойно отнеслось к смене власти в Бишкеке и заботилось лишь о том, чтобы порядок на улицах города был восстановлен как можно скорее. Ни в США, ни в Москве, ни даже в Пекине не считают происходящее угрозой интересам этих стран в регионе.

У нового переходного правительства Розы Отунбаевой немало задач. Главная из которых, естественно, — обеспечить стабильность, не допустить вспышек насилия при том, что свергнутый президент Бакиев остается в стране. Однако хочется отметить, что политическая культура в этом центральноазиатском государстве за последние годы не претерпела существенных изменений, власть достаточно легко переходит из рук в руки путем насилия, и именно здесь таится угроза, которая усложняет для Кыргызстана возвращение на путь цивилизованного развития.

Алексей КОВАЛЬ