Несколько последних десятилетий украинцы тщетно пытались вырастить свое “золотое дерево” сбережений в стране дураков, под которой следует понимать отечественный рынок капитала.
Из курса политкэкономии (или полистав “Экономикс”), любой любопытствующий украинец может узнать, что деньги — это не только средство обращения, платежа и мера стоимости, но также и средство накопления. Про такую функцию как “мировые деньги”, пока умолчим. Без долгосрочного процесса внутреннего накопления, невозможно финансово “подпитывать” инвестиционные циклы развития экономики: каждая страна должна накапливать часть общественного богатства и инвестировать его в свое будущее развитие.
Что во что горазд
В США таким “трансформатором” выступает фондовый рынок, капитализация которого превышает размер годового ВВП. В свое время, известный финансист Уоррен Баффет ввел так называемый индекс “Баффета”, который показывает недооценку/переоценку рынков капитала. Отношение уровня капитализации компаний, прошедших листинг на фондовых биржах, в размере до 50% ,говорит о слабой оценке национальных активов, 80-100% — о переоцененности. В таких странах как США, Великобритания, Сингапур, Австралия, Швейцария, данный показатель превышает размер ВВП. В странах ЕС напротив, фондовый рынок не является основным инструментом поглощения внутренних накоплений (индекс “Баффета” от 40 до 70%) — там роль абсорбента накоплений населения выполняет банковская система, которая еще с ХІХ века сформировала целые поколения рантье, живущих на процент от банковского депозита.
В странах Азии и арабского мира инструментом накопления выступает инвестиционное золото.
Так, например, в Южной Корее, во время кризиса 90-х годов, центральный банк обратился к жителям страны с просьбой предоставить в долг семейные золотые накопления. Буквально через несколько дней, в отделениях центрального банка выстроились тысячные очереди желающих помочь стране. За счет этих ресурсов удалось преодолеть кризис без использования в полном объеме кредитной линии МВФ, а взятые у фонда заемные средства были досрочно погашены.
У каждой из этих моделей есть не только свои особенные психологические национальные истоки, но и одна общая черта: все они опираются на реальный актив. Ценные бумаги — на эмитентов, работающих в реальном секторе экономики, банки на кредиты, выданные предприятиям, золото — само по себе материальная ценность.
Проблема украинской модели накопления состоит в том, что она никогда (за редким исключением в период с конца 90-х до 2005 года) не опиралась на реальный экономический актив-базис. Ее целью всегда было простое перераспределение общественных излишков в пользу нескольких финансово-промышленных групп.
Такая модель могла успешно функционировать лишь в условиях экономического гиперроста (начиная с 2004 года), когда активы банков росли на 40-50 % в год и эта динамика позволяла выплачивать проценты по валютным депозитам в размере более 10% годовых. В этих условиях, у нас могли развиваться лишь фиктивные финансовые посредники, за которыми не было реальных активов. В то же время, тот же рынок недвижимости, который имел реальную материальную базу виде “жилых метров”, пусть и с риском ценового пузыря, так и не стал реальной альтернативой: объем ипотечных кредитов у нас всегда оставался на мизерных отметках по отношению к ВВП, а объем сданной в эксплуатацию жилой недвижимости — никогда не покрывал даже простого воспроизводства ветхого жилья.
Большинство частных и государственных банков в Украине всегда были связаны с аффилированными кредитными проектами, в результате чего их базис-актив в виде кредитов оказался больше похож на замок из песка.
Что касается фондового рынка, то более 50% национальной экономики придавлены монопольной плитой, из-под которой не пробиться частной инициативе, а значит, рынок ценных бумаг будет обслуживать государство и с десяток крупных финансово-промышленных групп. Миноритарии (собственники небольших пакетов акций) “там не ходят”.
В таких условиях, вкладывать в банки, кредитные союзы, трасты, институты совместного инвестирования, негосударственные пенсионные фонды, фондовый рынок — игра в “русскую рулетку” с одним боевым в барабане. Как известно, “гусар” ошибается один раз, а в Украине таких случаев было уже несколько: в 90-е — знаменитые трасты, в 2008 и 2014-2016 банки и кредитные союзы.
Основная причина — отсутствие реального актива, на котором можно было бы построить надежное “здание” общественного накопления.
При этом, по самым скромным подсчетам, на руках у населения находится до $30 млрд, то есть, ресурс для инвестиций есть, нет только инструмента позволяющего вкладывать средства. Всего же, за годы независимости, согласно исследованиям неправительственной организации Tax Justice Network (доклад The Price of Offshore Revisited), суммарно в мировых оффшорах сконцентрировано порядка $21 трлн и Украина — в первой десятке стран, с самыми высокими темпами вывода капитала.
Деньги у нас есть
Лидером по выводу капитала является Китай — за последние сорок лет из него было выведено $1,19 трлн. Украина в десятке стран — лидеров, с показателем $167 млрд. Это чуть менее, чем в два раза превышает размер годового ВВП страны ($90 млрд). В отличие от таких стран, как Кувейт, Южная Корея, Бразилия, Китай, отток капитала из нашей страны носит непродуктивный характер: в оффшоры большей частью выводится не прибыль от инвестиций, как это принято в мире, а корневой капитал, в результате чего, экономический потенциал страны деградирует, а макро показатели — снижаются до критических отметок.
Это, что касается бизнеса.
Но и поведенческая модель населения не отличается от стратегии власть имущих.
Та же абсолютизация силы американского доллара, вывод накоплений в наличную форму: за последние годы из банковской системы было выведено порядка 16-20 млрд депозитов физических лиц (валютных и гривневых в эквиваленте). Продолжает увеличиваться и количество наличных в обращении: по сравнению с 2013 годом, на конец 2016-го, объем наличности увеличился с 262 млрд грн до 341 млрд грн, при чем наибольший всплеск был зафиксирован в декабре прошлого года — увеличение наличных на 30 млрд грн, что было вызвано ситуацией с Приватбанком, ростом курса доллара по отношению к гривне и общей паникой на рынке.
Наибольший рост наличных в обращении за последние годы был зафиксирован в 2014-м: рост на 43 млрд грн, что было вызвано политическими рисками, военными действиями, падением курса гривны и начавшимся “банкопадом”.
Несмотря на все усилия НБУ по построению кэшлес-экономики, борьба с “налом” и теневой экономикой пока больше напоминает борьбу с ветряными мельницами.
С 2013-го года размер депозитов в гривневом эквиваленте сократился с 442 млрд грн до 431 млрд грн, но это без учета курсовых разниц по валютным вкладам. В 2013-м валютные депозиты составляли 189 млрд грн или $24 млрд, а на конец прошлого года — 228 млрд грн или $8 млрд. таким образом, из банков “вышло” $16 млрд и этот процесс продолжается в виду низких процентов по валютным вложениям и сопутствующих рисков. В то же время, произошло существенное увеличение остатков по счетам до востребования (в основном дебетовые платежные карты): их размер вырос с 83 млрд грн в 2013-м, до 118 млрд грн в прошлом году. Таким образом, банковский депозит на данный момент практически утратил свою функцию ведущего инструмента для аккумулирования внутренних накоплений. Депозиты населения позволяют банкам всего лишь выживать, при чем, в краткосрочной перспективе.
Таким образом, фондовый рынок в Украине так и не стал местом приложения “финансовой силы”. Роль эффективного посредника между инвесторами и объектами инвестирования он также пока не играет. Что касается инвестиционных золотых монет, то эта идея, запущенная еще прошлым режимом, оказалась мертворожденной: даже в благополучном 2013-м, было реализовано всего 45 тысяч штук монет на общую сумму 129,54 млн грн.
Кстати, основной интерес к “архистратигам Михаилам” наблюдался в южных и восточных областях.
Таким образом, стоит констатировать, что на данный момент основные инструменты накопления в Украине, которые бы позволили населению эффективно и надежно сберегать свои сбережения, либо обанкротились (банковский депозит), либо не состоялись (инвестиционные монеты, венчурное инвестирование, фондовый рынок), либо не могут покрыть потенциальные потребности рынка без появления ценового пузыря (недвижимость). И главное — в Украине так и не появился реальный актив, опираясь на который можно было бы создать такой будущий механизм накопления и цикличного возобновления внутренних финансовых ресурсов, без риска построения новой финансовой пирамиды.
Что делать
С точки зрения потребностей национальной экономики, в Украине должен появится долгосрочный финансовый инструмент (10-20-30 лет), номинированный в гривне, но капитализация которого была бы привязана к конвертируемой валюте (доллар США, евро), со средним уровнем доходности (инфляция + 5%) и опирающийся на реальный актив, который в традиционном общественном сознании имеет непреходящую ценность. Таким реальным активов в Украине может быть лишь земля сельскохозяйственного назначения, а финансовым инструментом инвестирования — ценные бумаги (облигации, инвестиционные сертификаты), номинал которых был бы обеспечен этим реальным активом (земельными наделами). Учитывая потенциальный уровень капитализации земли в Украине, речь идет о $20-30 млрд, которые можно было бы привлечь в отечественный аграрный сектор на протяжении 3-5 лет, увеличив его годовую продуктивность до $100 млрд в ближайшие десять лет.
Для запуска подобной модели необходимо создать рыночную инфраструктуру, прежде всего региональные земельные банки, создать условия для прозрачного ценообразования на рынке земли и социально ориентировать сам рынок на малые и средние фермерские хозяйства. Важное значение имеет также минимизация присутствия государства на национальном рынке капитала. От органов государственной власти потребуется создание эффективного финансового мониторинга за целевым использованием средств, привлеченных у инвесторов, среднесрочный (2-3 года) контроль показателя инфляции в пределах однозначных чисел и установление прогнозируемого курсового коридора для национальной валюты гривны (также на 2-3 года).
Ведь пока можно успешно зарабатывать на курсовых разницах, главными инвесторами у нас в стране будут оставаться валютные менялы, а объектом инвестирования доллар США.
Новые модели накопления могут стать популярными лишь при условии макроэкономической стабильности и высокого уровня доверия со стороны инвесторов. С другой стороны, пресловутая макроэкономическая стабильность не наступит без запуска новых эффективных моделей общественного накопления. Эту диалектическую задачу “причина-следствие” и предстоит решить в ближайшее время. А доллар справиться и без нас....
