Психолог Валентин Ким: Зеленский пришел в политику в архетипе разрушителя и сейчас его золотое время

— Вопрос очень сложный, потому что относиться критически к собственному Верховному Главнокомандующему во время российского нашествия — очень рискованное дело. Сложно понять тот предел, согласно которому рациональное отношение может превратиться в подигрывание российской пропаганде. Но относиться критически к своим политикам необходимо. Даже если это происходит во время военных действий.

По Юнгу, Зеленский — это архетип трикстера. Это теневой архетип, темная сторона личности. Это человек, который что-то разрушает, презирает, подвергает сомнению, нарушает правила. Благодаря военному конфликту, благодаря тому, что Владимир Путин совершил полномасштабное вторжение, трикстер Зеленского стал больше, мощнее и сильнее. В украинскую политику Владимир Зеленский ворвался как разрушитель предыдущей культуры политических договоренностей. Теперь он разрушает не только схемы и правила внутри Украины, теперь он это делает на мировом уровне. В последнее время наблюдаем много очень мощных и, хочу отметить, удачных обращений к парламентам разных стран — и очень часто это обвинение. Он разрушает формат обращения, традиции дипломатического общения, нарушает нормы дипломатического протокола и этикета. И это вполне оправданно, учитывая нашу ситуацию. Это не хорошо и не плохо, просто это его естественное поведение, а также этого требует исторический контекст. В данном случае Зеленский, несмотря на свою политическую некомпетентность по многим вопросам, неплохо выполняет роль лидера нации. В каких-то моментах трикстер более эффективен, чем хранитель или восстановитель. Для войны это более эффективная фигура.

Зеленский обвиняет некоторых европейских чиновников. С точки зрения украинцев это нормально и правильно. С точки зрения норм дипломатии — это нарушение. И Зеленский на это идет без сомнений. Он, например, не пустил в Бучу президента Германии Франка-Вальтера Штайнмайера. Он создает прецеденты, из-за которых среди европейских стран вызревает недовольство и самим Зеленским, и Украиной. Это большая цена, которую мы платим за то, чтобы получить результат.

Но у трикстера есть одна опасная черта. Разрушая правила и институты, трикстер освобождает место более мощным фигурам, которые прекрасно понимают правила и умеют использовать их для собственной пользы. Условно говоря, трикстер, разрушая обычное зло, открывает дверь большей опасности. Зеленский вводит в международное пространство мощнейшую фигуру Эрдогана. Зеленский предлагает его использовать, и мировым лидерам очень сложно отказаться от присутствия Эрдогана в политическом пространстве чисто европейских вопросов, к которым раньше Турция была не столь сильно привязана. Безусловно, и без Зеленского Эрдоган пытался влиять на европейскую политику. Но из-за дипломатических реверансов Зеленского ему это сделать гораздо легче.

- Соответствует ли сегодняшний образ Зеленского актуальному общественному запросу?

— С формальной точки зрения, запрос украинского общества сосредоточен на том, как сохранить Украину. Однако общественные настроения все больше склоняются к разрушению, но не Украины, а Российской Федерации. Для украинцев сохранение Украины стоит по умолчанию, нет сомнения в том, что Украина сохранится. Поэтому сейчас самый главный запрос украинцев срстоит в том, чтобы россияне не ушли с нашей земли безнаказанными, чтобы они заплатили полную цену за все, что они здесь делают. А уничтожение врага — это запрос на разрушение. Поэтому Зеленский очень гармонично смотрится в этой своей позиции. Он пришел в политику как типаж разрушителя и сейчас его “золотое” время. В позиции обвинителя он смотрится и уверенно, и привлекательно, и эффективно.

- Украинцы шутят, что они перевоспитают любого президента. Как видим, Зеленскому тоже пришлось прийти к условным “армії, мові, вірі”. Останется ли он в этой адженде после победы?

— Я думаю, да. Он дрейфовал в эту адженду достаточно давно. Давайте посмотрим, как проходило празднование Дня независимости во времена его президентства. Первое празднование — без военного парада, команда Зеленского устроила театральную постановку. Это были такие развлечения на Майдане, и после этого, уже вопреки Зеленскому, состоялся военный парад ветеранов и волонтеров. В следующем году Зеленский устроил празднование на Софиевской площади — это снова отголосок разрушения правил и традиций. Попытки создать что-то свое, отказавшись от всего, что связано с предшественниками. А на третий год Зеленский уже сам инициировал военный парад, и речи произносил достаточно милитаристские. То есть этот дрейф происходил постепенно и путь, по которому идет Зеленский, сильно напоминает путь Порошенко. Такой же переход на национальную и воинственную составляющую во внутренней политике.

Сейчас Зеленский находится в очень комфортной для себя позиции отца нации, именно воинской позиции. Он остался в Киеве, когда война началась, он поддерживал очень плотную связь с обществом — все это проделывало огромную работу, которую очень сложно переоценить. Я уверен, что патриотическая позиция многих мэров и руководителей ОГА на местах стала возможной, в том числе благодаря радикальной и четкой позиции президента.

Зеленский шел к условным “армії, мови, віри” достаточно долго, но в конце концов решил для себя, какой должна быть Украина и как нужно обращаться с агрессором и оккупантом.

Зеленский раскрыл себя со стороны, с которой его мало кто знал. Многие не ожидали, что президент Зеленский станет именно такой патриотической персоной. Останется ли он таким и дальше? Посмотрим.

- После победы у Зеленского будут большие шансы победить на президентских выборах во второй раз. Однако очевидно, что чувство ответственности за смерти, шквал критики и негатив сильно на него влияют. Как вы думаете, он захочет баллотироваться второй раз?

— Испытание властью для Владимира Зеленского очень сложное. Он человек, нуждающийся в уважении, атрибутах власти и уважении. Помните встречу с журналистами осенью? И тогда Зеленский сказал Михаилу Ткачу о государственной даче на Синевире — “Мне положено”. И это свидетельство того, как токсичность власти разъедает морально-нравственную компоненту Владимира Зеленского. За два с половиной года произошел дрейф от “Отдам госдачи детям!” до “Мне положено!”. А после того, как Украина победит в войне, у него будет имидж спасителя нации и испытание будет еще больше. И справится ли с ним Владимир Зеленский — очень большой вопрос.

Сейчас ситуация очень сложная. Но после победы Зеленский будет уверен, что он со всем этим справился, преодолел. Это очень сильно усиливает внутреннее желание получить то, что ему принадлежит — уважение, регалии, признание, отсутствие дискомфорта в общении с оппозицией и вообще невозможность любой оппозиции к отцу нации. Посмотрите, что происходит сейчас во внутреннеполитической жизни — ничего. Нет никакой внутренней политики. Владимир Зеленский — единственная персона. Не существует ни Порошенко, ни Тимошенко, ни даже слуг народа. Информационное пространство сформировано несколькими людьми — самим Зеленским, Подоляком, Арестовичем. Что возникнет на этом поле после войны? Как будет развиваться внутренняя украинская политика? Есть ли у нас угроза авторитаризма? Я не знаю. Но культ личности получит очень сильную подпитку именно потому, что во времена испытаний никого, кроме Зеленского, будто не существовало. Это не хитрый план президента, просто так сложилось. Но это усложняет существование оппозиции и политического разнообразия в послевоенный период.

- Очень долго Зеленский позиционировал своего предшественника, Петра Порошенко, как своего главного врага. Стал ли его главным врагом Путин?

— Нет, ничего не изменилось. Владимир Зеленский критикует европейских бюрократов. И нельзя сказать, что он неправ. Мы сильно зависим от Европы, а наши ребята и мирные люди гибнут каждый день, пока Германия разбирается, поставлять ли нам какие-нибудь каски. Для них это бюрократия, а для нас жизнь. Его поведение вполне оправдано. Он занимает сильную субъектную позицию. Но Владимира Путина он как главного врага не позиционирует. Да, у Зеленского есть определенные резкие высказывания в его сторону, но соответствует ли это силе момента?

А что касается Петра Порошенко… Мы видим, что Медведчук рассказывал после трех недель пребывания в СИЗО. Это очень похоже на сведение счетов. И СБУ сейчас отработала, будто не существует войны, а только внутриполитическая борьба.

- С началом войны рейтинг президента резко вырос — его действия в пиковые моменты поддерживали до 92% украинцев. Мы знаем, что Зеленский зависим от рейтингов. Как влияет столь высокий рейтинг на его поведение?

— Для трансформации необходимы очень мощные события, и война — это событие более, чем мощное. Трансформирует ли она Владимира Зеленского? Да, я уверен, что он изменит отношение ко многим вещам. Но мне кажется, что больше всего его отношение изменится к себе. Владимир Зеленский — это нарцистический тип личности. В центре этой личности существует только он. Поэтому он сочтет себя еще более правильной личностью, достойной, героической фигурой. Он уже начинает играть роль спикера нации, формируя мысли вроде бы от всего украинского общества. Вспомните его ответ студентам на вопрос о Шкарлете. Он сказал, что Украина уже переросла вопрос коррупции. Кто дал ему право так говорить? Зеленский в данном случае занимает позицию человека, имеющего право говорить от всего общества, потому что в трудные времена он возглавил это общество. Поэтому, мне кажется, самая большая проблема, которая ожидает нашу внутриполитическую жизнь после окончания войны — это проблема роста самомнения Владимира Зеленского.