Параллельное торговое измерение

Они могут нивелировать значение ВТО.

Экономический кризис не у всех отбил охоту к региональной интеграции. Пока одни страны ударились в протекционизм (см. “Эксперт” №11 (204) от 23 марта 2009 года), другие пытаются либерализировать торговлю, пускай и на местном уровне. В этом году было заключено несколько новых важных соглашений, а Украина начала переговоры по вхождению в Европейскую ассоциацию свободной торговли (EFTA).

Мода на региональные торговые соглашения (РТС) набирает обороты. Каждая страна—член Всемирной торговой организации (ВТО) подписала хотя бы одно такое соглашение. Уже сейчас соглашений больше, чем стран, — 247, а в 2010 году количество РТС может достичь 400. Причем новая волна регионализма имеет некоторые особенности. Во-первых, для многих государств региональные соглашения становятся важным элементом торговой политики, оттесняя на второй план многосторонние переговоры. Во-вторых, соглашения становятся всё более сложными, они часто включают в себя всё больше аспектов (например, не только торговлю товарами, но также услуги и инвестиции), в том числе те, которые не регулируются в рамках ВТО. В-третьих, точечные объединения укрупняются в огромные торговые блоки. Наконец, растет число соглашений между отдаленными странами, основанных на принципах не соседства, а стратегического сотрудничества (вроде ЕС—Южная Корея).

В перспективе может дойти даже до континентальных объединений. Давно ведутся переговоры о создании Американской зоны свободной торговли (FTAA). К 2019 году почти все африканские страны собираются войти в единый таможенный союз. А уже к 2010-му предполагается интеграция ЕС с государствами так называемого Барселонского процесса, куда входят азиатские и африканские страны, имеющие выход к Средиземному морю.

Благодаря и вопреки ВТО

Правила ВТО допускают подписание региональных торговых соглашений. Соответствующие нормы содержатся в 24-й статье GATT (по товарам) и 5-й статье GATS (по услугам). Кроме того, принятая позже так называемая разрешающая поправка (enabling clause) позволяет развивающимся странам снижать тарифы друг для друга, не снижая их для остальных государств. Условия таковы: РТС должны быть прозрачными и нейтральными по отношению к третьим сторонам. Хотя вопросы по поводу их соблюдения возникли уже при подписании первого крупного соглашения (Римское соглашение 1957 года, прообраз ЕС), все РТС ссылаются на какую-то из этих статей.

Сейчас Всемирная торговая организация уделяет много внимания РТС. В 1996-м был создан комитет, который занимается торговыми блоками. В частности, он проверяет их нормы на совместимость с правилами ВТО (правда, ни одного негативного решения пока не было). В последнее время комитет заседает всё чаще. В начале этого года организация запустила на своем сайте специальную базу данных всех РТС. Последняя книга, изданная ВТО, тоже посвящена этой тематике — “Многосторонний регионализм: вызовы для мировой торговой системы”.

Судя по написанному к ней генеральным директором ВТО Паскалем Лами предисловию, в организации пока слабо представляют, что делать с валом новых соглашений. “Дебаты по поводу того, хорош или плох регионализм, лишены смысла. Необходимо изучать, как региональные соглашения работают, как они влияют на торговые потоки и на саму торговую систему, отвлекают ли они государства от многосторонних переговоров”, — пишет Лами. Иными словами, организация пока переживает этап переваривания РТС.

Некоторые считают, что волна торговых соглашений ничего хорошего для ВТО не сулит. Профессор Колумбийского университета Джегдиш Бхагвати также посвятил этому вопросу целую книгу, вышедшую в июле 2008 года. У нее недвусмысленное название — “Термиты в торговой системе”. По мнению Бхагвати, заключение новых РТС уменьшает шансы на то, что тарифы будут снижены во всем мире сразу, поскольку всеобщая либерализация снизит выгоды, полученные от этих соглашений. Например, некоторые африканские и карибские государства не хотят, чтобы ЕС открывал свой рынок бананов для всех: это усилит конкуренцию. Профессор считает, что бороться с этими соглашениями невозможно, поэтому следует как можно быстрее уменьшить тарифы по всему миру, и тогда региональные соглашения потеряют смысл.

Между тем образовался порочный круг, поскольку задержки с реформированием ВТО вынуждают страны заниматься либерализацией торговли на местном уровне. Государства, из года в год не наблюдая успехов в многосторонней либерализации, просто страхуются на случай провала переговоров.

В свое время так было с Уругвайским раундом, результатом которого стало создание самой ВТО. Он длился девять лет (1986—1994), и за это время успели образоваться NAFTA и MERCOSUR в Америке и SAFTA в Азии. То же самое происходит и сейчас, ведь начавшийся в 2001 году Дохийский раунд скоро обгонит по длительности Уругвайский. После конференции в Дохе вступило в силу больше сотни РТС.

Жалкое подобие

Вопрос, хороши ли РТС, остается открытым. С одной стороны, каждое новое соглашение, безусловно, либерализация торговли. И вообще, не будь от них толку, их никто не подписывал бы. С другой — это дискриминация, поскольку, отдавая предпочтение товарам из одних стран, нарушается один из базовых принципов ВТО — наибольшего благоприятствования (most favored nation, MFN). В соответствии с ним страна, снижая ввозные пошлины для одного государства, обязана их уменьшить и для всех остальных. Кроме того, многообразие торговых соглашений усложняет торговую политику и делает ее менее предсказуемой.

Региональные соглашения повышают транзакционные издержки. Странам приходится разрабатывать и выполнять сложные правила происхождения товара, чтобы определить, какой товар считать произведенным в такой-то стране. Это не так просто, учитывая, что мировая экономика опутана длинными и сложными логистическими цепочками. Поскольку в последние годы многие страны снижали тарифы, иногда экспортеру проще заплатить полную пошлину, чем возиться с правилами происхождения. Так, только пять процентов торговли между странами ASEAN осуществляется по сниженным ставкам, установленным “для своих”. Как рассказал “Эксперту” британский консультант по международной торговой политике Майкл Джонсон, например, тарифные послабления в африканской ECOWAS полностью нивелируются взятками, вымогаемыми на границе.

Если РТС подписывают страны разного калибра, сильная сторона может навязать слабой дополнительные условия, не имеющие отношения к торговому режиму, — например, относящиеся к экологии или защите прав интеллектуальной собственности. Причем не всегда выгодные. Именно так произошло в 2006-м, когда было подписано соглашение о свободной торговле между США и Перу, вступившее в силу в этом году. Президент Перу Алан Гарсия вынужден был пойти на повышение социальных стандартов, чтобы улучшить доступ своих производителей на рынок США. Якобы желая повысить стандарты жизни в этой стране, американцы на самом деле добились повышения себестоимости местного производства и в результате — снижения конкурентоспособности товаров.

Подобными примерами пестрят отношения во многих торговых блоках. В NAFTA господствуют Соединенные Штаты, в MERCOSUR — Бразилия, в SAARC — Индия. “Я работал на Мальдивах и в Непале, и мне сложно понять, какие выгоды эти страны получают от членства в SAARC. Индия просто доминирует во всех вопросах”, — говорит Майкл Джонсон. Украина тоже успела ощутить на себе различие в весовой категории. “Если мы хотим получить доступ на рынок Евросоюза, нужно максимально адаптироваться к правилам, по которым он работает. Вряд ли рынок, в сто раз больший нашего, будет адаптироваться к нашим правилам”, — так прокомментировал переговоры о создании зоны свободной торговли с ЕС замминистра экономики Валерий Пятницкий.

Вездесущие политики

Политическими бывают не только результаты, но и причины подписания торговых соглашений. В 1990-х и затем в 2007 году обсуждалась возможность создания Трансатлантической зоны свободной торговли (TAFTA) между США и ЕС. Это была реакция на растущую экономическую мощь Китая. Экономического смысла в этом почти нет: у обеих сторон и без того одни из самых низких тарифов в мире (в среднем 3,5 и 5,2% соответственно). А Канада сейчас стремится к сближению с ЕС — в качестве противовеса тотальной зависимости от США в рамках NAFTA.

Это относится и к Украине. Как сообщил Валерий Пятницкий, из соображений имиджа Киев договаривается о свободной торговле с Сингапуром. И действительно, торговля с этой страной свободнее некуда — у нее, единственной в мире, все ввозные пошлины обнулены. Да и разрабатываемое соглашение Украина — ЕС, по мнению Майкла Джонсона, является политическим на 100%.

“Многие зоны свободной торговли на самом деле таковыми не являются. Они — не более чем соглашения о дружбе и сотрудничестве между странами, которые хотят декларировать нечто большее, чем просто дружба. Иными словами, такие зоны имеют небольшое экономическое влияние на международную торговую систему”, — говорит Майкл Джонсон. По его мнению, РТС не несут такого вреда для многосторонней торговой системы, как считают некоторые, поскольку ВТО нормально функционирует, ее правила почти не нарушаются.

С Джонсоном частично соглашается эксперт Международного института исследований политики в сфере продовольствия (IFPRI) Антуан Буэ. “Даже если Дохийский раунд не будет завершен, многосторонняя торговая система сохранит свою важность. Только в ВТО есть система разрешения торговых споров, а также связанные (максимальные) уровни тарифов, страхующие от пагубных торговых войн”, — отметил Буэ. Однако он считает, что регионализм все же отвлекает государства от многосторонних переговоров, и в этом смысле является деструктивным для ВТО. Поскольку для реформирования многосторонней торговой системы необходим каждый голос, завершить Дохийский раунд будет сложно, а значит, будущее мирового торгового клуба — под угрозой.

Дмитрий ГОРЮНОВ