Именно поэтому вчера состоялась пресс-конференция городского архитектора Сергея Чечельницкого, объяснявшего харьковчанам, почему 86-метровая колонна на площади Свободы — это прекрасно.
Предыстория колонны известна чуть более чем полностью, чтобы вдаваться в детали. Заказчик конкурса — исполком городского совета — сформировал лояльное жюри и провел закрытый блиц-конкурс на проект памятника, который почему-то упорно называл открытым. Победителем конкурса стала команда Чечельницкого и придворного скульптора Александра Ридного — того самого, чье творение на площади Павловской в Харькове сначала установили, а потом сделали ctrl+Z бульдозером. Голосование было тайным, хотя по логике каждый эксперт должен был бы гордиться своим выбором и вкладом в вечность. Из тринадцати членов жюри десять проголосовали за, два — против, еще один — фотохудожник Андрей Авдеенко — в момент голосования оказался за границей, а на следующий день написал в fb полный ужаса комментарий протеста: “Опустили всех. Результат был предрешен, когда опубликовали списки жюри”.
Сложно сказать, почему интерес Кернеса (надеюсь, нет нужды доказывать, что стратегические решения в этом городе принимает именно он) упал на пошлый воцерковленный столб с позолотой. Все попытки понять мотивацию интересанта натыкались на ожесточенное круговое молчание, разбавленное недоуменными комментариями некоторых — дескать, у Геннадия Адольфовича же всегда был вкус; монограммы на манжетах рубашек, породистые собаки, хороший автопарк, отчего же он не выбрал “более стильный” проект?
Но факт остается фактом: Кернес выбрал именно этот проект и совершенно в своей стилистике стал легитимизировать его. Ведь всегда прокатывало, почему бы не прокатить и сейчас. Однако шпилька высотой в 30 этажей в сердце города — это вам не закрытые сметы коммунальных предприятий, это лицо города, мимо которого ежедневно будут ходить десятки тысяч людей. И тут Геннадий Адольфович совершил свою первую ошибку: он не спрогнозировал риски резонанса, а точнее — его масштабы. Нарочитое пренебрежение к мнению большинства сначала взорвало харьковский Фейсбук, потом подтянулись общественники, творческие люди, юристы, причем последние со старта обнаружили конфликт условий конкурса и действующего законодательства. Но тут Кернес совершил вторую ошибку: он мог бы “прислушаться” к протестантам, провести, например, фейковые общественные слушания (все помнят о талантах ГАКа в успешной организации оных) и выбить у оппонентов почву из-под ног последним аргументом: вот, мол, не только специалисты одобрили крестоносного ангела, но и широкие, так сказать, массы. Но нет. Многолетняя монополия на принятие решений развращает и притупляет чувство реальности. Самый справедливый в мире Дзержинский суд Шевченковского района Харькова дважды отказался принять исковое заявление от общественников, а коммунальные СМИ замироточили осаннами в адрес как колонны, так и профессионализма жюри — плебсу еще раз намекнули, что никто не будет охотиться в барских угодьях.
Однако протест все больше концептуализировался — сначала петиция об отмене решения жюри набрала рекордное количество подписантов, затем активисты анонсировали пикетирование здания суда. И тогда Кернес совершил третью ошибку: он выпустил на пресс-конференцию Чечельницкого, который стал доказывать, что колонна — “это, во-первых, красиво”, тогда как претензии общественности были не к стилю, а к непрозрачности принятого решения. Поэтому Чечельницкий вышел и наговорил кучу восхитительных благоглупостей, которые явили миру ряд наивных в своей циничности тезисов. Да, дюжина лояльных специалистов приняла решение за полуторамиллионный город, и это нормально. Да, никто не собирается обсуждать это с общественностью, а то “уважаемые люди обидятся”. Да, проект никто не обсчитывал, потому что “деньги пляшут”, и неизвестно, сколько он будет стоить на момент строительства, и вообще, Ленин простоял полвека, и никто не знал, сколько он стоил. Да, международный конкурс не нужен, потому что у нас три профильных вуза, выпускающих архитекторов и скульпторов (но победил почему-то 75-летний храмостроитель). Да, критики всегда есть, и они всегда обламываются: музеем Жоржа Помпиду в Париже возмущались? Возмущались, и ничего, стоит. “Аве Плазой” и храмом Жен Мироносиц в Харькове возмущались? Театром на Андреевском в Киеве возмущались? И что, стоят и поныне, а где те критики?
Александр Ридный, менее закаленный в публичных баталиях, сказал всего две глупости, но знаковые: он категорически против общественного обсуждения, а люди, критикующие колонну, “они против истории”. Подмена понятий, начальный левел, все вот это вот.
Глава жюри, бывший архитектор области Юрий Шкодовский вообще достоин занесения в цитатник великих. На вопрос, считает ли он достойным качество проектов, заслуженный творческий человек ответил: “Ну, во-первых, это исполком решил. Как я могу не согласиться, если исполком..?”. Юрий Михайлович так и не понял, в чем претензия “агрессивных активистов”; ну колонна же, ну красиво, да и исполком решил, как можно не согласиться.
Районный суд таки принял иск. Надежд очень мало, это Харьков, детка, но обнадеживает хотя бы то, что протест вышел из онлайна и воплотился в регламентную процедуру, которая, может быть, на время затормозит лихорадочную реинкарнацию петербуржского Александрийского столпа. Кернес будет стоять до последнего. Ведь это посягательство не на проект памятника, а на его личную монополию, на незыблемый постулат непогрешимости власти. Сопротивление будет ожесточенным, ведь стоит создать прецедент, и эти шумные, вечно недовольные людишки, глядишь, начнут оспаривать другие решения священной коровы местного самоуправления — исполнительного комитета горсовета.
Международный конкурс, кстати, не планировался из этих же соображений: ввиду большого количества незаангажированных наблюдателей главным его условием стала бы прозрачность. И первое, что пришлось бы сделать, — не допустить в жюри людей, которые в той или иной должности руководили градостроительством Харькова и в течение двадцати лет уродовали город коммерческими пристройками, высотками на месте раскопок и конъюнктурными монументами. Кстати, несколько десятков реестровых памятников архитектуры, запущенных и рассыпающихся, лишняя строка в резюме этих “очень известных харьковских людей”.
Поэтому — как бы ни банально это звучало — протест против колонны станет тестом гражданского общества на эффективность. Если решение жюри удастся отменить, это станет началом конца дикого феодализма в отдельно взятом регионе страны. Если нет — колонна станет памятником патернализму, гречкосейству, коррупции и прочим прекрасным вещам, с которыми нельзя не согласиться, потому что исполком решил.
Нет времени объяснять. Сейчас Акелла может промахнуться, и Харьков должен использовать этот шанс.
Александр КОСТЕНКО
