Обстрел медиков на Донбассе: зачем Путин провоцирует Украину

В понедельник, 1 июля, в зоне проведения ООС в районе поселка Водяное пророссийские боевики обстреляли санитарный автомобиль морской пехоты Украины. В результате обстрела погибло двое украинских военнослужащих: водитель автомобиля старший матрос Сергей Майборода и боевой медик Ирина Шевченко. Очередная провокация боевиков поставила под угрозу надежды на устойчивое прекращение огня на Донбассе, которые появились после разведения сил в Станице Луганской. Зачем враг вновь пошел на обострение, разбирался “Апостроф”.

Десятки погибших, сотни раненых

После обстрела медиков секретарь СНБО Александр Данилюк заявил, что “Подобные проявления агрессии угрожают свести на нет все усилия по мирному урегулированию конфликта на Донбассе”.

А президент Владимир Зеленский оценил провокацию как “нарушение норм международного гуманитарного права”, назвав ее “позорной и подлой попыткой сорвать тяжелый переговорный процесс по прекращению огня на Донбассе”.

В то же время сами боевики моментально открестились от обвинений в свой адрес.

“Никаких обстрелов с позиций Народной милиции по санитарному автомобилю не велось. Это очередная провокация Киева для дискредитации республики перед мировым сообществом”, — заявил так называемый заместитель начальника управления фейковой народной милиции ДНР Эдуард Басурин в понедельник, 1 июля.

А уже 2 июля с фронта пришла еще одна трагическая новость: в Марьинском районе под огонь боевиков попали два волонтера-медика, которые двигались на автомобиле по автодороге между Марьинкой и Красногоровкой. И если подрыв санитарного автомобиля в Водяном еще можно было бы списать на случайность, то после обстрела в Марьинке становится понятно, что это далеко не случайность, ведь волонтеров-медиков, по данным Нацполиции, расстрелял снайпер, который прекрасно понимал, что атакует не военных.

Впрочем, по словам самих волонтеров, атаки боевиков на медицинский персонал — далеко не редкость.

“Всегда обстреливали автомобили для вывоза раненых, палатки, полевые госпитали, автоперевязочные, в которых могут проводить несложные операции, — говорит “Апострофу” волонтер-медик Иван Звягин. — С 2014 года у нас погибло 85 военных медиков. Из них 15 человек — это врачи, а среди остальных фельдшера, санинструкторы, санитары. Кроме того, не менее 300 человек медицинского персонала получили осколочные и пулевые ранения”.

Другое дело, что обстрелов медиков на фронте не было уже очень давно. По крайней мере, волонтеры, с которыми пообщался “Апостроф”, не припоминают таких дерзких провокаций за последние полтора года.

 

“Это не уникальный случай, но за последнее время обстрелов медицинского и медикоэвакуационного транспорта не было, — комментирует ситуацию “Апострофу” соучредитель первого добровольческого мобильного госпиталя им. Николая Пирогова Геннадий Друзенко. — Мы держим на фронте 8 позиций, имеем свои автомобили, и последний раз авто уничтожили в 2017 году, но тогда был не прицельный огонь по медицинскому транспорту”.

В таком случае, почему боевики решились на провокацию именно сейчас? Тем более, накануне встречи Трехсторонней контактной группы, которая проходила 2 июля в Минске.

Новые обвинения Украины

Но в том то и дело, что канун переговоров и поиски новых форматов договоренностей — это излюбленный момент для РФ, когда она имеет возможность продавить свою позицию. Тем более, в период политической турбулентности, когда власть президента еще остается слабой.

“Перед любыми переговорами либо просто попытками выйти на какие-то договоренности, которые нужно выполнять, РФ всегда повышает ставки. Например, каждые Минские соглашения подписывались после эскалации на фронте”, — говорит “Апострофу” аналитик Украинского института будущего Игар Тышкевич.

“Боевики, а за ними Россия, поднимают ставки, — соглашается Друзенко. — Обстрел автомобиля с красным крестом — это всегда вызов. Не прямо, но он связан с тем, что Россия греется в лучах безнаказанности: в ПАСЕ вернули, решение трибунала по морскому праву относительно моряков можно не выполнять, Путин с Трампом встретился. Тогда вопрос: а зачем играть по правилам, если можно играть без правил и ты снова в клубе больших политиков. Обстрел медицинского автомобиля — это не прямое указание сверху вниз, но любой исполнитель внизу понимает неформализованные сигналы, которые проходят. Боевики понимают, что можно это делать, что все сойдет с рук”.

По прогнозам экспертов, несмотря на формальные заявления о мире, в ближайшие четыре месяца, до выборов в ВР и формирования нового правительства, Россия будет продолжать провокации на линии разграничения.

“Россия будет стараться провоцировать Украину на мощные ответы, чтобы мы вышли из мирного процесса, — добавляет Тышкевич. — При этом, провоцировать даже не с точки зрения большого количества сил и средств, сколько с точки зрения выбора жертв. Последние жертвы сейчас — медики. Их убийство вообще находится за пределами добра и зла в большинстве военных конфликтов. А теперь поставим себя на место бойца на фронте, который знает, что эти медики спасли его товарищей, а может и его самого. И если перед таким бойцом появится хорошая цель, которую можно поразить, соблазн будет очень велик. И на такие эмоции РФ делает ставку, чтобы сразу же на дипломатическом и информационном поле заявить, мол, Украина идет на эскалацию”.

Но зачем Кремлю с новым упорством обвинять Украину и вынуждать ее выходить из мирного процесса. Ведь пока ситуация для Кремля складывается не самым плохим образом: резкой антироссийской риторики из уст президента нет, а глава его Офиса Андрей Богдан и вовсе заявляет о возможности проведения референдума по языковому вопросу.

“Вынуждать нужно для того, чтобы в формат дорожной карты вложить несколько уступок, которые должна будет сделать Украина. И такие уступки легче продавить, если у тебя есть козыри, и ты можешь заявить, что Украина нарушает либо режим прекращения огня, или дух или букву Минских соглашений”, — резюмирует Тышкевич.

Правда, по мнению замдиректора днепровского филиала Национального института стратегических исследований Алексея Ижака, стратегия РФ может иметь и другие цели.

“Политика России не такая уж и цельная. Мы привыкли думать, что от слова Путина зависит буквально все: от событий в Кремле до событий на линии разграничения на Донбассе. Но это далеко не так, — уверяет эксперт в комментарии “Апострофу”. — Перед разведением сил была долгая интригующая история о возможном уходе Суркова и назначении Михаила Бабича. В России шла напряженная борьба между теми, кто будет отвечать за украинское направление. И можно предположить, что эта борьба еще не окончена и тому мейнстриму о начале каких-то прямых мирных переговоров есть определенное сопротивление внутри самой России”.

Артур ГОР