Общество свыклось с унижением достоинства

Зверское надругательство, учиненное над николаевской девушкой Оксаной Макар, вызвало волну возмущения, поскольку в этом случае в концентрированной форме проявилась совокупность омерзительных явлений действительности — жестокость, пренебрежение жизнью и достоинством человека, беспредел “мажоров”, цинизм правоохранительных органов и непреходящую черствость власти. Общественность традиционно захотела справедливости и крови (если не линчевания подонков, то хотя бы применения в исключительных случаях смертной казни). Мать потерпевшей опубликовала в Интернете видеозапись, где девочка просит самой жестокой расправы над своими обидчиками. Стоит вспомнить еще одну похожую историю в связи с резонансным делом, фигурантом которого тоже был “мажор” — Роман Ландик. Желая ему как можно более сурового наказания (причем, не за недостойный поступок, а именно за то, что он “мажор”), многие тем не менее готовы были осудить его жертву за то, что она согласилась на мировую, да еще и “продешевила”. Эти истории заставляют задуматься над некоторыми проблемами. “Таких историй множество, просто эти две (в Николаеве и Симферополе, где изнасилованную девушку бросили на растерзание собакам — Ред.) привлекли внимание общественности не в последнюю очередь из-за того, что девушек не просто изнасиловали, а пытались убить, причем зверски. Убийство, особенно совершаемое с такой жестокостью, еще шокирует наше общество, а изнасилование — нет”, — говорит руководительница гендерных программ представительства фонда им. Генриха Белля в Украине Галина Ярманова. “Случаи изнасилований “на улице” — лишь верхушка айсберга сексуального насилия, которое творится в стране. Львиная доля изнасилований совершается внутри семьи, как между некровными (отчимы, мачехи), так и кровными родственниками, особенно в отношении детей и несовершеннолетних. Эти случаи крайне редко выходят за порог дома, даже если жертва сексуального насилия, например, дочь, решается рассказать о происходящем своей матери”, — рассказывает профессор сексологии, президент Украинской ассоциации андрологии и сексуальной медицины Николай Бойко.

По этой причине статистика и не отражает этой проблемы. По данным Министерства внутренних дел Украины, число изнасилований и попыток изнасилования за последние десять лет сократилось вдвое: если в 2000 году было официально зарегистрировано 1,2 тыс. подобных преступлений, то в 2011-м — 630. Однако сексуальное насилие является одним из преступлений, которое молодежь совершает чаще всего (выше показатели только у нарушений общественного порядка). Доля молодых людей (до 30 лет), осужденных за преступления против половой свободы личности и половой неприкосновенности, составляет 63%, и этот показатель за последнее десятилетие почти не изменился.

Почему же при нынешнем уровне нравственной раскрепощенности, обилии доступных для молодежи форм общения и проведения досуга и как следствие — возможностей для реализации сексуального желания на основе симпатии и взаимного согласия возникает жестокость? “В изнасиловании ключевую роль играет не секс, а насилие. Изнасилование — это проявление власти, контроля над телом другого человека. Дело не в сексуальном удовлетворении мужчины, которое он мог бы получить с партнером по обоюдному согласию. Речь идет о проявлениях физической агрессии ради чувства власти над объектом, над женщиной, что очень характерно для общества, где женщин считают второсортными, такими, которых можно и нужно контролировать, — утверждает Галина Ярманова. — В нашем обществе необузданная мужская сексуальность считается естественной. Мужчина якобы просто не в силах сдержать свой порыв: “увидел, и не устоял”. Этот “мачизм”, предполагающий, что мужчина должен быть агрессивным, сильным, настойчивым в удовлетворении своих желаний, романтизируется нашей культурой. Женщине навязывается роль пассивной и слабой фигуры, которая должна принимать эту “страсть” и которая даже хочет этого. В нашей культуре женщина должна осторожно ходить по улицам, выбирать “приличные” места своего пребывания — если насилие случится, в этом обвинят ее и ее родителей, которые “не досмотрели”. Эти мифы, позволяющие рассматривать изнасилование как “нормальное” проявление мужской сексуальности, очень устойчивы — достаточно посмотреть комментарии общественности, которыми обросли новости о событиях в Николаеве. Такой подход имеет место даже в судебной системе, где в процессе рассмотрения дела об изнасиловании учитывается репутация девушки и ее положение в обществе, детально изучается, не спровоцировала ли она мужчину своим внешним видом и поведением”.

Николай Бойко в свою очередь отмечает: “Чтобы иметь сексуальный контакт, парню необходимо приложить некоторые усилия — предпринять шаги, чтобы познакомиться с девушкой и завоевать ее внимание, доверие, понравиться ей, продемонстрировав положительные качества своей натуры, наконец, потратить на это время и деньги. Неудивительно, что когда поблизости оказывается объект непритязательный, которого достаточно поить водкой, или беззащитный, которого можно запугать, чтобы получить над ним контроль, у молодых людей возникает большой соблазн пойти по этому “простому” пути. В особенности, если они с детства усвоили, что закон не один для всех, и, что бы они не натворили, им удастся выйти сухими из воды”.

И здесь важен еще один момент. Совершенно очевидно, что круг проблем, которые вскрыла николаевская трагедия, не исчерпывается кризисом сексуальной культуры и нравственных установок общества. Желание жестокого возмездия, которое в нем возникло, конечно же, диктуется ощущением незащищенности и отсутствия справедливости. Но суровая кара, которую должны понести преступники, не исправляет ситуацию с сексуальным насилием в стране и, очевидно, не является импульсом для перемены общественных установок, касающихся уважения человеческого достоинства. Потому что унижение человека, пренебрежение его достоинством и правами практикуется буквально во всех сферах жизни. Деньги и власть над человеком (в том числе сексуальная), остаются культовыми понятиями. Мобилизоваться для коренных перемен общество пока не смогло. Поэтому голоса тех, кто призывает к проявлениям человечности, пока вопиют в пустыне. “Девушки, хватит носить короткие юбки и коротенькие курточки! Вы не должны вызывать у мужчин только животные желания! Парни, давайте начнем уважать девушек, женщин — это ведь ваши сестры, матери! И вообще: харэ бухать! Неужели вы не видите, что мы деградируем?” — говорила одна молодая девушка на митинге в поддержку Оксаны Макар. Ей, к счастью, аплодировали.

Наталья ДАВЫДЕНКО, Юрий РЫБАЧУК