Нужна ли Украине египетская нефть?

В начале сентября НАК “Нафтогаз Украины” отметила небольшой, но знаковый “юбилей”. На месторождении Gharadig в Египте, разработкой которого занимается украинская государственная корпорация, был получен стотысячный баррель нефти. Таким образом, первый значимый проект “Нафтогаза Украины” по добыче углеводородного сырья за рубежом дал видимую и отдачу. Конечно, 100 тыс бар (более 13.5 тыс т) — это мелочь на фоне 15 млн т ежегодного объема потребления нефти в Украине и даже 3.9 млн т нефти с газовым конденсатом, добытых в нашей стране в прошлом году, однако “Нафтогаз” сделал только первый шаг на долгом и многотрудном пути, на котором Украина способна достичь многого… если, конечно, сможет и захочет.

Пустыня

Диверсификация источников поставок нефти и газа считается одним из магистральных направлений украинской политики, по меньшей мере, с 90-х годов, однако до последнего времени она почти не имела никакого реального содержания. На то были свои объективные причины — прежде всего, возможность получения по трубопроводам российской нефти, на переработку которой были ориентированы украинские НПЗ и которая была более выгодной по сравнению с любым другим импортом благодаря минимальным затратам на доставку.

Тем не менее, в начале текущего десятилетия тогдашнее руководство “Нафтогаза Украины” во главе с нынешним министром топлива и энергетики Юрием Бойко предложило перейти к разработке нефтегазовых месторождений за рубежом с целью поставки добытых ресурсов в Украину. Это было бы и в самом деле экономически более выгодно, чем эксплуатировать украинские залежи нефти, которые, как правило, характеризуются незначительным объемом запасов и сложными геологическими условиями, или даже покупать нефть у российских поставщиков. В 2006 г., возглавив Минтопэнерго, Юрий Бойко заявил, что Украина планирует активно разрабатывать месторождения за пределами страны. Уже в 2010 г. предполагалось получить за границей 3.6 — 3.7 млн т нефти с конденсатом, а к 2030 г. довести этот показатель до 9-10 млн т нефти и 10 млрд куб м газа.

Первым направлением зарубежной деятельности “Нафтогаза Украины” стала Ливия. В 2003 г., практически сразу же после снятия с этой страны международных санкций, в ходе визита тогдашнего Президента Украины Леонида Кучмы в Триполи была достигнута принципиальная договоренность об участии украинской компании в разработке ливийских нефтяных ресурсов, а осенью 2004 г. “Нафтогаз” получил права на разведку и добычу нефти и газа на четырех блоках общей площадью более 200 тыс кв км. Запасы этих месторождений предварительно оценивались в 110 млн т нефти и 30 млрд куб м газа. Обязавшись инвестировать, как минимум, $57.5 млн, “Нафтогаз” мог рассчитывать на добычу, как минимум, 1.5 млн т нефти в год, а оптимистические прогнозы давали даже большие цифры, чем весь годовой объем украинского производства. Конечно, большая часть нефти оставалась бы в распоряжении ливийского государства, но и того, что доставалось “Нафтогазу”, позволило бы компании нарастить поставки углеводородов на десятки процентов.

Однако ливийский контракт был утрачен после смены власти в Украине на рубеже 2004-2005 гг. Так и не дождавшись от украинской стороны обещанных инвестиций и не видя никаких действий по выполнению своих обязательств, ливийское правительство в начале 2006 г. передало участки, предназначенные для “Нафтогаза Украины”, другим операторам. Шанс был безвозвратно упущен.

Правда, в 2004-2005 гг. “Нафтогаз Украины” заключил новые соглашения с Египтом и ОАЭ, но масштаб этих проектов в разы уступал ливийским. В частности, в середине 2005 г. украинская компания выиграла международный тендер на разведку, разработку и добычу нефти на блоке Alam El-Shawish East на территории Западной пустыни в Египте. По условиям концессионного соглашения, подписанного в декабре 2006 г. (почти полтора года спустя), “Нафтогазу” был предоставлен участок площадью 994 кв км. Проведенная в 2007 г. и начале 2008 г. сейсморазведка показала наличие на этой территории трех месторождений, совокупные ресурсы которых предварительно были оценены в 73.5 млн т. Сейчас “Нафтогаз”, впрочем, дает более скромную оценку — 10 млн т.

В октябре 2008 г. в северной части концессионного участка было начато бурение первой разведочной скважины, а в феврале 2009 г. был получен приток нефти дебитом 80 т — первой нефти, добытой “Нафтогазом” за пределами территории Украины. В настоящее время компания имеет разрешение на добычу нефти в объеме до 2 тыс бар (270 т) в сутки, но в 2011 г. планируется вывести этот показатель на уровень 3 тыс бар (430 т) в сутки. Таким образом, годовой объем добычи египетской нефти “Нафтогазом Украины” составит немногим более 155 тыс т в год. С учетом того, что в прошлом году дочерние структуры “Нафтогаза” добыли 3.64 млн т нефти с конденсатом, на общем фоне эта прибавка выглядит достаточно значимой. Кроме того, на египетском предприятии “Нафтогаза” ежесуточно добывается около 115 тыс куб м газа, т.е. немногим более 40 млн куб м в год. Инвестиции в реализацию этого проекта составили около $20 млн.

Меньше повезло “Нафтогазу” в ОАЭ. Еще летом 2004 г. НАК создала в этой стране совместное предприятие Naftogaz Middle Easst с местной компанией Al Jazirah, а в январе 2005 г. было подписано соглашение с правительством эмирата Фуджейра о поиске, разведке и эксплуатации месторождений на суше и на шельфе Оманского залива. Проект предполагал проведение разведки в течение 4 лет и 25 лет разработки залежей, в ходе которой планировалось добыть 47 млрд куб м газа и 14.9 млн т газового конденсата.

В марте 2009 г. специалисты “Нафтогаза” начали бурение первой поисковой скважины проектной глубиной более 5500 м, однако она, увы, оказалась пустой. Проведенные исследования показали, что месторождение, скорее всего, находится восточнее выделенного участка, на территории сразу трех соседних эмиратов — Рас эль-Хайма, Умм эль-Кайвайн и Шарджа. Теперь, чтобы продолжить работы, нужно договариваться с властями данных объектов федерации, чем “Нафтогаз Украины” и занимается в настоящее время. Однако пока не известно, завершатся ли эти переговоры успехом, и когда это может произойти.

В последние два года “Нафтогаз Украины” пытался восстановить утерянные позиции в Ливии, но несмотря на визиты ведущих украинских государственных деятелей в Триполи и прием лидера ливийской революции Муаммара Каддафи в Киеве, достичь этой цели пока не удалось. Особого продвижения на этом направлении в последнее время не просматривается.

Неудачей завершилась и попытка “Нафтогаза” получить доступ к нефтегазовым ресурсам Алжира. Осенью прошлого года украинская компания подала заявку на участие в тендере на разработку ряда месторождений на юге страны, на территории пустыни Сахары, однако победить в тендере, проведенном в январе 2010 г., ей не удалось. Впрочем, по мнению отечественных и зарубежных экспертов, шансы “Нафтогаза” на успех были с самого начала очень низкими. На те же месторождения претендовали более крупные международные компании, имеющие опыт деятельности в Алжире и наработанные связи с местными чиновниками, а также значительно превосходящие “Нафтогаз” как в уровне развития технологий добычи нефти, так и в финансовых ресурсах.

В первой половине текущего десятилетия в “Нафтогазе” рассматривались проекты добычи нефти и газа в Туркменистане и Узбекистане, а позже — в Казахстане и даже Ираке, но они так и не продвинулись дальше стадии декларации о намерениях. Сейчас, как известно, “Газпром” предлагает “Нафтогазу” совместно заняться разработкой некоторых российских газовых месторождений. Однако какой-либо активной деятельности на этом направлении НАК, судя по всему, не ведет. По крайней мере, за последние месяцы никакой новой информации о намерениях “Нафтогаза” принять участие в новых тендерах или осуществить новую экспансию за рубеж не сообщалось.

И Африка нам нужна

В связи со всеми неудачами, постигшими “Нафтогаз Украины” за рубежом, возникает закономерный вопрос: а нужно ли вообще развивать это направление? Тем более, что ресурсы НАК явно не достаточны для проведения активной экспансии за пределы страны. В большинстве стран мира иностранные компании допускают только к разработке труднодоступных месторождений, для налаживания эксплуатации которых необходимо использовать современные технологии. Кроме того, эти проекты достаточно затратные. “Нафтогаз Украины” не может похвастаться высокой конкурентоспособностью ни в одном, ни в другом аспекте.

В частности, за I полугодие 2010 г. капитальные инвестиции “Нафтогаза Украины” в нефтегазовой сфере составили $193.3 млн. Вроде бы не так уж и мало, однако стоимость разработки одного месторождения в странах Ближнего Востока и Северной Африки, по объему запасов сравнимого с египетским проектом “Нафтогаза”, составляет $30-50 млн. Чтобы развивать нефтегазодобычу за рубежом, “Нафтогазу Украины” надо увеличивать свой инвестиционный бюджет на десятки процентов, а то и в разы.

Объективно “Нафтогаз” может рассчитывать только на разработку небольших залежей, на которые просто не будут претендовать более крупные компании (таковым, увы, является египетский проект НАК). При этом не факт, что овчинка вообще будет стоить выделки. Условия, по которым правительства нефтедобывающих стран допускают в свою отрасль иностранных производителей, часто можно назвать откровенно кабальными.

В частности, в Алжире контрольный пакет в совместных нефтегазовых проектах должен обязательно принадлежать национальной компании Sonatrack, а прибыль, полученная в результате продажи добытых энергоносителей, делится между алжирской стороной и иностранным участником в соотношении 75:25. В Египте местная государственная компания имеет право преимущественного выкупа полученных иностранным оператором нефти и газа для поставок на внутренний рынок.

То что западные компании идут на такие условия, объясняется тем, что затраты на добычу нефти в том же Алжире, Египте или Ираке в несколько раз ниже, чем при разработке месторождений на океанском дне или в Арктике. За счет этого компания-оператор, даже отдавая большую часть добытой нефти государству — владельцу месторождения или вообще получая фиксированный доход от каждого добытого барреля, имеет большую прибыль, чем при эксплуатации труднодоступных залежей, скажем, в глубоководной части Мексиканского залива. Наконец, наращивая свою резервную базу и объемы добычи, пусть даже таким опосредованным способом, западные нефтегазовые компании увеличивают свою рыночную капитализацию.

Однако все это актуально и для “Нафтогаза Украины”. Добыча нефти в Украине, достигнув (за время независимости страны) пика в 2007 г. (более 4.45 млн т с конденсатом), непрерывно падает. В прошлом году спад составил 6.9%, а за первые 7 мес. т.г. украинские компании произвели на 12.9% меньше нефти и на 7.9% меньше конденсата, чем за тот же период 2009 г. В значительной мере это вызвано хроническим недоинвестированием отрасли в последние годы и политической нестабильностью, препятствующей реализации долгосрочных проектов (в частности, разведке новых месторождений), но для этого есть и объективные причины. Наиболее доступная украинская нефть уже добыта, большая часть оставшихся запасов сосредоточена в небольших месторождениях, часто расположенных на значительной глубине. Их разработка требует высоких затрат и применения сложных и дорогостоящих технологий, что, безусловно, ведет к снижению рентабельности. В Украине нет серьезных перспектив для расширения сухопутной добычи нефти. В то же время разработка зарубежных месторождений может оказаться более привлекательной альтернативой, чем реализация новых проектов внутри страны.

Правда, при добыче иностранной нефти возникает проблема доставки. Когда в 2003 г. “Нафтогаз Украины” планировал свои ливийские проекты, было определено, что доставка африканской нефти в Украину не имеет экономического смысла из-за отсутствия в нашей стране соответствующей инфраструктуры, высоких затрат на транспортировку и нежелания Турции пропускать танкеры в Черное море через Босфор. Тогда и была разработана схема замещения, согласно которой ливийская нефть, добытая “Нафтогазом”, продавалась бы в Европе российскими партнерами украинской компании, которые взамен поставляли бы соответствующий объем нефти в Украину. Впрочем, можно использовать и иной вариант — сбывать нефть самостоятельно и на вырученные деньги делать закупки в той же России, получая прибыль за счет разницы между себестоимостью добычи/поставки нефти и ее ценой.

Вообще, зарубежная деятельность нефтегазовых компаний, представляющих страны- импортеры энергоносителей, четко укладывается в два направления. Во-первых, это добыча нефти и газа за границей для обеспечения своего национального рынка ресурсами и, во-вторых, для получения дополнительных доходов, которые, в частности, могут быть использованы для закупки нефти у других поставщиков. Первую стратегию используют, например, китайские компании, участвующие в проектах за рубежом. Вторую схему чаще используют западные транснациональные компании. Так, в частности, BP, начинающая разработку иракских месторождений, вовсе не собирается поставлять причитающуюся ей нефть непременно в Великобританию или в США. Точно так же и “Нафтогаз”, зарабатывая деньги за границей, может тратить их в интересах Украины.

Безусловно, НАК находится сейчас не в лучшем состоянии для проведения международной экспансии, да и таких “лакомых кусочков”, каким в 2003 г. была Ливия, в обозримом будущем на мировом рынке нефти не предвидится. Тем не менее, реализация зарубежных проектов в области нефтегазодобычи может стать для “Нафтогаза” важным и перспективным направлением — не столько в плане диверсификации поставок нефти в Украину, сколько в части увеличения доходов и прибыли компании.

Дорогу осилит идущий.

Виктор ТАРНАВСКИЙ