Новая версия убийства харьковского судьи — кровная месть

200 тысяч за информацию

Вчера харьковская милиция пообещала солидное вознаграждение всем, кто окажет помощь в раскрытии громкого преступления: 200 тысяч гривен. Напомним, в субботу в собственной квартире судью Трофимова обезглавили живым. Такая же участь постигла супругу судьи Ирину, сына Сергея и его гражданскую жену. Милиция и прокуратура не могут пока объяснить ни причин преступления, ни той бесчеловечной жестокости, с которой оно было совершено. Друзья и соседи тоже в растерянности. Вернее, напуганы, некоторые даже милиционерам боятся открывать дверь. В доме, во дворе и окрестностях продолжают работать сыщики — в форме и штатском.

— Видела их часто, очень хорошие люди были, — вздыхает соседка, с которой через закрытую дверь говорит корреспондент “Комсомольской правды в Украине”. — С Ириной Константиновной я накануне общалась, она была в хорошем настроении. Каждые два часа она гуляла во дворе с пекинесом, кормила кошек, летом выносила цветы. Вообще была очень открытым человеком. Они жили и одевались скромно, машины у них не было, и он был очень порядочным человеком.

Да и у других людей, знавших семью, складывалось такое же впечатление: добрые, вежливые, никого не боялись и не скрывали ничего. Кстати, проникнуть в подъезд дома, где жили Трофимовы, — не проблема. Консьержа нет, код от замка — число 450 — выведено маркером на двери.

Преступники изучили повадки семьи

Во Фрунзенском суде, где работал Трофимов, — портрет убитого с траурной лентой появился вчера около двух часов дня. Сотрудники суда отмечают: ужесточился пропускной режим. Документы проверяют у каждого, а раньше такой практики не было.

— Он был очень общительным человеком с хорошим чувством юмора. При этом — исключительно интеллигентным, к коллегам и посетителям обращался исключительно на “вы”. Мы даже не представляем, кто мог совершить такое, — говорят сослуживцы.

А еще отмечают, что Трофимовы дверь незнакомым людям не открыли бы. И предполагают, что преступники поджидали в подъезде, пока кто-то будет входить в квартиру — тогда и вломились в дом. Трофимов по утрам часто ходил в расположенный неподалеку парк Артема общаться с коллекционерами. Скорее всего, изуверы шли убивать, предварительно изучив привычки семьи и продумав все до мелочей.

— В этом деле пока больше вопросов, чем ответов, — вздыхает судья Фрунзенского районного суда Станислав Иващенко. — Владимир Сергеевич был очень начитанным, скромным, вообще не помню, чтобы он когда-то на кого-то кричал.

“Комсомольская правда в Украине” выяснила также, что в последнее время Трофимов не вел никаких резонансных дел. Не водилась за ним и дурная слава взяточника. Жила семья более чем скромно: жена домохозяйка, сын занимался наукой. Сам судья на работу ездил на метро.

— По дороге к метро от суда у нас такие заросли… Если бы это была чья-то месть, его запросто могли там подстеречь... Зачем семью вырезать, непонятно, — сокрушается адвокат Людмила Самойленко, которая хорошо знала Трофимова и не раз пересекалась с ним по работе.

— Он даже в праздничных застольях не участвовал! — вспоминают коллеги по работе. — 14 декабря отмечали День судьи, он не пришел… Вообще не пил и не курил, а после операции на желудке еще и придерживался строгой диеты.

Еще один вопрос без ответа, который рассматривают в милиции: допустим, преступление совершено из мести, но ведь решение судьи первой инстанции — не окончательное... Его можно обжаловать, подать апелляцию…

Отмечается также неславянский почерк преступления. Головы своим жертвам отрезают некоторые исламские фундаменталисты или люди, побывавшие в горячих точках. Может, кровная месть?

— Если преступникам нужно было что-то из коллекции Трофимова, они могли бы попросту выкрасть этот предмет, — недоумевает Самойленко. — Разве что у Владимира Сергеевича хранилась реликвия, ценная для религиозных фанатиков? Мне кажется, что преступников могло также перемкнуть в случае кровной мести.

Мария Зуева оказалась в доме семьи случайно

— Маша (гражданская жена младшего Трофимова. — Прим. авт.) — сирота, ее мама умерла, когда девочка была маленькой, — рассказала подруга убитых Сергея и Марии Ася Нестеренко. — Она жила вдвоем с бабушкой, в последнее время бабушка тяжело болела. А накануне трагедии Маша положила ее в больницу, а сама, чтобы не ночевать в пустом доме, пошла к Трофимовым.

Ребята познакомились во время учебы в Харьковском университете — оба занимались на кафедре генетики биофака. С четвертого курса начали встречаться, собирались пожениться. Сергея в вузе почти не помнят, а вот о Маше говорят только в превосходной степени. Девушка подавала большие надежды в науке. В этом году она поступила в аспирантуру, но диссертация на тему “Молекулярная генетика” у нее уже была практически готова.

Сергей и Маша были не слишком компанейской парой, свободное время проводили дома — он запоем читал книги, а Маша очень любила слушать музыку. Но изредка звали к себе друзей — в квартире Трофимовых молодежь готовилась к экзаменам и зачетам.

— Не было особой роскоши, типичный советский дизайн с коврами, — продолжает Ася. — Никаких новомодных штучек, кроме компьютера и телевизора. Они жили очень скромно — одевались недорого, у Сергея не было крутых телефонов.

После университета Сергей Трофимов не смог найти работу по профессии, поэтому переквалифицировался в программиста.

Маша после вуза сразу пошла работать в диагностическую лабораторию Института дерматологии и венерологии. В вестибюле медицинского НИИ вчера появилась фотография Зуевой с траурной лентой и скромные четыре гвоздики.

Наталья АМИРХАНЯН , Надежда ШОСТАК, Ирина ЗОЗУЛЯ, Юрий ЗИНЕНКО