“Ничего не было изъято и подарено”

Как и резюме многих российских чиновников, пришедших к власти за последний десяток лет, curriculum vitae Игоря Сечина местами слегка фрагментарно и расплывчато.

Заместитель председателя правительства России и председатель совета директоров компании “Роснефть” несомненно принадлежит к “силовикам”, легендарной клике, в основном состоящей из бывших кгбэшников, которые прибыли в Кремль следом за Владимиром Путиным в первый день нового тысячелетия и переделали Россию под свое собственное авторитарное мировоззрение. Но вопрос, состоит ли он в этом клубе крутых парней, вызвал у Сечина отторжение.

“В нашей прессе такие термины не часто можно встретить, — говорит он без тени иронии. — А что [сенатор-республиканец и бывший кандидат в президенты США на выборах 2008 г. Джон ] Маккейн, силовик или не силовик?.. У всех должны быть равные возможности. Мне кажется, тут не надо никаких мифов.”

Его считают искушенным кремлевским игроком. Сечин — третий человек в неофициальном триумвирате, возглавляемом президентом Дмитрием Медведевым и Владимиром Путиным, бывшим президентом, а теперь председателем правительства. Однако он действует только за кулисами. Сечин говорит, что в 1980-е гг. работал военным переводчиком в Африке. Теперь же человек, который воплощает расцвет власти силовиков, начинает выходить из тени.

Россия пытается выйти из экономического кризиса, из-за которого шаг за шагом растеряла завоевания путинского эпохи, Сечин, вызывающий страх и трепет из-за своей роли куратора достижений государства в экономической сфере, поражает новыми, на удивление мирными интонациями. Кремль, ошеломленный тем, насколько уязвимой оказалась нефтегазовая экономика России в период глобального кризиса и рецессии, заговории по-иному.

“Кризис показал уязвимость российской экономики в плане зависимости от определенного вида сырья. Это не может не тревожить”

Агрессивная риторика эпохи Путина стала на несколько тонов тише. В отношениях с США явно видна оттепель, что подчеркивает поездка в Вашингтон Медведева, который в четверг должен встретиться с Бараком Обамой. Медведев, который подчеркивает свою склонность к либерализму, ведет Россию к модернизации и диверсификации, подальше от сырьевой зависимости. Даже для людей вроде Сечина, которые пришли к власти с Владимиром Путиными и, обуреваемые страстью к безопасности и заботой о национальном статусе, курировали возрождение России после унижений 1990-х гг., ситуация изменилась. Теперь борьба разворачивается вокруг ребрендинга России как агрессивного игрока на международной арене и надежного партнера Запада.

Даже в осторожно подбираемых словах Сечина видно противоречие между этими двумя целями. Энергетический сектор, утверждает он, ключ к пониманию России. Он — основа и экономического потенциала России (“локомотив экономики”, считает Сечин), и геополитической мощи Кремля. Прозвучавшее в понедельник заявление, что Россия сократит поставки газа в Белоруссию (рискуя поставить под угрозу и поставки в Европу) — свидетельство того, что российский энергетический сектор, несмотря на все успокаивающие сигналы, данные Москвой в последнее время, остается проблемой для безопасности Европы и мира.

Сечин дал первый официальный комментарий на тему того, как вновь окрепшее путинское государство смогло вернуть энергетические активы, купленные по дешевке олигархами во время хаотичной пост-советской приватизации. Сечин говорит, что эта собственность не была “изъята”. Он настаивает, что это был законный процесс — госкомпании заплатили рыночную цену за активы, которые сейчас управляются точно так же, как если б они были в частной собственности. Российские компании, контролируемые государством, не могут использовать свои ресурсы как политическое оружие или “некие инструменты давления на потребителя”, утверждает он.

“Роснефть”, “Газпром” и другие госкомпании — “это нормальные акционерные общества, работающие в соответствие с международными нормами права; срыв исполнения их обязательств просто невозможен”, добавляет Сечин.

Самым наглядным доказательством обвинений в том, что Москва использует экспорт энергоресурсов как геополитическое оружие, считается почти годовое противостояние Кремля и прозападного Виктора Ющенко, когда тот был президентом Украины. В январе 2009 г. в Европе разразился энергетический кризис из-за того, что были перекрыты поставки российского газа через Украину.

Сечин отрицает, что в этом была политическая подоплека. “Газпром”, контролируемый государством монополист в области экспорта газа, “в первую очередь защищал интересы своих международных акционеров. И основного своего акционера, и международных”, — говорит Сечин. Он также отметает все подозрения в том, что недавнее соглашение о снижении закупочных цен на газ для Украины (заключенное вскоре после того, как Ющенко проиграл выборы пророссийскому Виктору Януковичу), было уступкой “Газпрома” в обмен на согласие Киева продлить для российского черноморского флота срок аренды базы в Севастополе.

Это стало существенной победой российской политики в ближнем зарубежье в то время, как Москва усиливает свое влияние на постсоветском пространстве. Сечин настаивает, что эти договоренности “никакого отношения к “Газпрому” не имеют”. Снижение цен объясняется тем, что государство отменило таможенные тарифы, говорит он, подчеркивая, что российские компании не управляются государственными постановлениями, в отличие от государственных нефтяных компаний, учрежденных другими крупнейшими мировыми производителями сырья.

“Когда мы общаемся с коллегами из ОПЕК, они говорят, что Россия должна использовать квоты так же, как ОПЕК. Так же, как и они участвовать в квотировании поставок, — говорит Сечин. — Я вам объясняю, что, к сожалению, у нас нет таких инструментов, потому что российские нефтяные компании являются частными компаниями. Даже те, которые отчасти государственные, являются частными компаниями. Они работают в условиях рынка, имеют обязательства перед партнерами. Эти обязательства не позволяют принимать односторонних решений.”

Но и у работающих в отрасли, и у сторонних наблюдателей подобные комментарии вызывают улыбку. “Им придется немало потрудиться, чтобы это доказать, — говорит топ-менеджер газовой компании. — Госкомпании заставляют заниматься добычей, даже если она невыгодна. Госкомпании вроде “Газпрома” усиливают, чтобы они соответствовали масштабам геополитических задач”. Помощники Сечина говорят, что его взгляды меняются по мере того, как он отказывается от шаблонной государственности, свойственной силовикам, и осторожно начинает проникаться идеями рынка и частной собственности. Банкир, бывший одним из его ближайших советников, видит связь между IPO “Роснефти” в 2006 г. и изменениями в мировоззрении Сечина: “Процесс IPO открыл перед ним дверь в мир. До этого он почти никогда не встречал иностранных банкиров. Сейчас он менее идеологизирован и более прагматичен”.

Другие утверждают, что разница взглядов нынешнего Сечина и бывшего сотрудника службы безопасности, который начал работать с Путиным в начале 1990-х гг., отражает неуверенность в своих позициях в ситуации, когда неясно, останется ли более либерально настроенный Медведев у власти после выборов — 2012. “Они начинают нервничать, — говорит один из источников. — Пока нет решения, что же произойдет в 2012 г. Им неизвестно, какое будущее их ждет во время второго срока Медведева”. Президент настаивает, что Россия меняется благодаря его усилиям по модернизации экономики и привлечению инвестиций, необходимых для повышения инновационности и динамичности экономики.

Банкиры считают, что риторика все больше изменяется из-за того, что Россия пережила серьезное падение ВВП — только в 2009 г. он сократился на 7,9% во многом из-за падения цен на сырьевые товары в 2008 г. Это едва не уничтожило раздутые состояния российских миллиардеров. “Снова было доказано, что Россия не может выжить в одиночку, что она крайне зависима от происходящего в мире и необходимо сменить тон и идеологию”, — говорит московский банкир.

В 2007 г. Путин охарактеризовал Россию как “энергетическую супердержаву”. Теперь этот тезис сменен на прямо противоположный. Медведев называет примитивной зависимость от экспорта газа и нефти и дает правительству задание избавить экономику от сырьевой зависимости.

Сечин, положение которого во властном треугольнике весьма зыбко, Сечин не видит противоречий между тем, что говорят Медведев и Путин. “Mне кажется, что надо внимательно слушать, что говорит президент. Он говорит о модернизации экономики на базе возможностей, которые имеются в России, в том числе в ТЭКе, на основе ресурсной базы,” — утверждает он.

Но Медведев не продвинется далеко в реализации своих планов, пока не обуздает силовиков, предупреждают источники. По их мнению, Сечин рискует оказаться под ударом. “Вопрос в том, сможет ли [Медведев] осуществить это при нынешнем балансе сил. Ему необходимо снизить давление правоохранительных органов на бизнес, а это может ущемить интересы группы, связанной с администрацией”, — говорит российский банкир.

В глазах многих критиков Сечин воплощает эпоху, когда кремлевские чиновники, имеющие власть, стояли над законом, а судебная система превратилась в послушного исполнителя их приказов. Классический пример этого — дело “Юкоса”, некогда крупнейшей нефтяной компании, принадлежавшей Михаилу Ходорковскому, отбывающему сейчас тюремный срок. “Роснефть” стала главным бенефициаром этой тяжбы, поглотив большинство активов опальной компании.

Говоря об этой сделке, Сечин отрицает экспроприацию частной собственности в пользу государства. “Напомню, что “Роснефть” купила эти активы. Ничего ни у кого не изымала. И заплатила огромную цену. Оценки проводились рыночным способом. И “Роснефти” даже казалось, что это были завышенные цены….. Ничего не было изъято и ничего не получено в подарок. Скажу вам больше, только “Роснефть” и “Газпромнефть” приобретали за дорого свои активы. Наши основные игроки в нефтяной сфере свои основные активы получили в ходе приватизационных конкурсов, прошедших в начале 90-х гг. Стоимость продаж была невысокая,” — говорит Сечин.
На обвинения в том, что дело Ходорковского является политическим, Сечин отвечает: “На вашем месте я бы обратился к прокурору и ознакомился с делом. Вы получите абсолютно ясный ответ на ваш вопрос”.

Газовый бизнес превратился из рынка продавца в рынок покупателя, подорвав позиции России как главного поставщика энергоресурсов в ЕС. “Газпром” пытается противостоять растущим поставкам сжиженного природного газа на европейские рынки. Этот газ продается по спотовым ценам, которые ниже прописанных в долгосрочных контрактах “Газпрома”.

В прошлом Россия даже угрожала, что намерена поставлять сжиженный газ в восточные страны, а не на Запад. Теперь же делается акцент на сотрудничество. “Мне кажется, что надо, конечно, совместно заниматься ценообразованием, механизмами ценообразования,” — говорит Сечин. — “Нам бы хотелось, чтобы они воспринимали нашу долгосрочность с учетом наших интересов и доверия.” Он подчеркивает, что все российские проекты — долгосрочные, а главная угроза для них — нестабильность. “Надо деполитизировать энергетический сектор. Политизация создает условия неопределенности”, — считает Сечин.

Арест Михаила Ходорковского в октябре 2003 г. и его обвинения в уклонении от налогов и мошенничестве стали первыми ласточками усиления Кремлем своего контроля над энергетическим сектором. Менее чем за пять лет государство увеличило прямой и косвенный контроль над главными нефтяными компаниями страны с 28% до более чем 50%, и “Юкос” стал первой жертвой этой тенденции. Этот лидер нефтегазового сектора был раздроблен, а контролируемая государство “Роснефть” приобрела во время принудительной распродажи за налоговые долги главные добывающие активы “Юкоса” за $9,4 млрд. Акционеры “Юкоса” утверждают, что налоговые претензии были инсценированы задним числом, чтобы конфисковать компанию и продать менее чем за половину ее рыночной стоимости.

До аукциона “Роснефть” оценивалась в $5-8 млрд, но к 2006 г., когда произошло IPO, капитализация компании перевалила за $80 млрд, а ведущие нефтяные компании мира, включая ВР, выстроились в очередь за ее бумагами. Контролируемый государством “Газпром” в 2006 г. поглотил частную группу “Сибнефть” за $13 млрд. Деньги были выплачены Роману Абрамовичу, олигарху, сумевшему сохранить хорошие отношения с Кремлем — в отличие от Ходорковского, приговоренного к восьми годам в сибирской колонии.

Royal Dutch Shell также испытала на себе давление. Англо-нидерландская группа была вынуждена в конце 2006 г. передать контроль над богатым нефтью и газом СП “Сахалин-2” “Газпрому” после проведенной Кремлем кампании, в ходе которой Shell обвинили в нарушении природоохранного законодательства и угрожали лишением лицензии.

ВР приложила немало усилий, чтобы наладить тесные связи с контролируемыми государством энергетическими группами, только для того, чтобы в 2008 г. подписать мирное соглашение и наконец-то окончить противостояние с российскими партнерами-миллиардерами. Полученная им лицензия на разработку Ковыктинского газоконденсатного месторождения была на грани отзыва почти десять лет из-за того, что “Газпром” отказывался поставлять этот газ на высокодоходный восточный рынок. Сейчас владеющая лицензией “Русиа Петролеум” оказалась в состоянии банкротства. А теряющая десятки миллиардов долларов из-за аварии в Мексиканском заливе ВР может быть вынуждена уменьшить свою долю в российском СП в пользу одной из местных групп, находящихся под контролем государства.

Растущая роль Кремля в энергетическом секторе заставила Международное энергетическое агентство высказать опасения, что в России падает рост добычи энергоресурсов и теряется выигрыш в эффективности. Легкие доходы последних двадцати лет иссякают по мере того, как исчерпываются запасы месторождений, чья разработка началась еще во времена СССР. Обременительный налоговый режим ограничивает развитие новых месторождений, отложен ряд проектов, которые уже должны быть готовы к разработке. В качестве примера можно привести проект “Сахалин-1” компании ExxonMobil. Некогда это был локомотив роста, но сейчас он пришел в упадок из-за того, что государство мешает его развитию, а “Газпром” стремится взять под контроль экспорт газа, добываемого в рамках проекта.

Игорь Сечин следовал по пятам за Владимиром Путиным во время его восхождения к власти с тех пор, как последний занялся политикой в 1990-х гг. Когда в 2000 г. Путин стал президентом, Сечин, которому исполнилось 49 лет, был назначен заместителем руководителя президентской администрации. От него зависело, кто получит доступ к президенту. В Кремле его прозвали “серым кардиналом”.

В 2006 г. он стал председателем совета директоров контролируемой государством “Роснефти”. Когда в 2008 г. Путин стал председателем правительства, Сечина назначили его заместителем, ответственным за энергетический сектор. Предполагается, что Сечин, как и Путин, работал в советских спецслужбах, хотя в его биографии упомянуто лишь, что он изучал португальский язык и работал военным переводчиком в Африке в 1980-х гг.

Чарльз КЛОВЕР (Financial Times), перевод Антона ОСИПОВА