Спор, как всегда в таких случаях, шел о цене услуг по транспортировке аммиака. И хотя, казалось бы, стороны были обречены договориться, так как простой аммиакопровода невыгоден не только им, но и ОПЗ, и украинскому бюджету, ситуация все равно зашла в тупик — ”Укрхимтрансаммиак” (УХТА) заявил о начале подготовки к консервации трубопровода, причем, чтобы предотвратить такое развитие событий, понадобилось ни много ни мало — вмешательство самого премьер-министра, пишет “Деловая столица” со ссылкой на “Инфоиндустрию”.
Сейчас, когда конфликт, казалось бы, урегулирован: транзит восстановлен, а экс-руководство УХТА уволено, самое время разобраться, что же произошло, почему стороны долгое время не могли договориться, чем повторение подобных разногласий может грозить в будущем и как Украине защитить свой национальный интерес.
ОПЗ и перевалка
Увидев в 2002 г. Одесский припортовый завод воочию — огромное государственное предприятие, работающее, как часы, я впервые почувствовал гордость за Украину, за свою страну и людей, которые способны такое создать и сохранить.
ОПЗ создавался как экспортный объект, в первую очередь для экспорта аммиака. Причем интересный факт, завод начали строить в конце 70-х, в 1978 г. сдали первый объект. Первая продукция предприятия вышла в 1978 г. — это был аммиак. А уже в 1979 г. были сданы в эксплуатацию аммиакопровод Тольятти—Одесса и второй агрегат аммиака, а также принят первый аммиак из аммикопровода от “Стирола”. Оба агрегата карбамида были запущены в 1984 и 1985 гг. За короткий период времени был построен образцовый азотный комплекс суммарной мощностью перевалки аммиака 4,3 млн т в год со складом хранения в 120 тыс. т.
По сути, в первые годы своей работы завод работал как перевалочный комплекс и производитель аммиака. Почти весь аммиак уходил в США, на тот момент главного врага в холодной войне, который закупал у СССР более 2 млн т продукции в год.
Этому есть объяснение. В эпоху застоя социализма СССР активно использовал инвестиционные компенсационные сделки во внешней торговле. По такой же схеме был построен и ОПЗ. Компания американского предпринимателя Арманда Хаммера (его отец Юлиус Хаммер — уроженец Одессы) “Оксидентал Петролиум” завезла в СССР оборудование по производству аммиака, смонтировала и запустила его, а Союз расплатился с Хаммером аммиаком. Пока СССР расплачивался за долги, валюта не поступала в страну, но уже в середине 80-х поток средств пошел во Внешэкономбанк.
В 2000-х годах Украина начала наращивать экспорт удобрений. Тому было много предпосылок.
Во-первых, дешевый газ: цена газа для украинских заводов долгое время составляла $50/тыс. м куб. без доставки. В результате себестоимость аммиака была меньше $100/т, притом что на мировом рынке цена на аммиак с 2003 г. редко опускалась ниже $300 на условиях FOB, Черное море, а в 2008 г. и вовсе достигла $850—900/т.
Сверхприбыли в буквальном смысле окрыляли владельцев заводов, которые с конца 1990-х размывали миноритарные пакеты акций, делали эмиссии, увеличивали собственный капитал, выводили прибыли за рубеж, но никто из них не задумывался о завтрашнем дне, понимая, что газ может вырасти в цене, а предложение аммиака и карбамида на мировом рынке постоянно увеличивается. Владельцы заводов, пользуясь возможностью, выкачивали миллиарды долларов из своих предприятий. При этом в бюджет уходили крохи.
Молодое украинское государство от государственных предприятий ОПЗ и ГП “Укрхимтрансаммиак” получало в казну больше, чем от всех химических заводов вместе взятых. Парадокс. В 2008 г. чистая прибыль ОПЗ составила 796,98 млн грн, примерно такой же доход мог принести УХТА. Объективно, ежегодно при рациональном использовании оба объекта аммиакопровода в Украине могли бы получать прибыли по $100 млн каждый. Но завод в 2010 г. ушел в убыток, сумев получить прибыли только в 2011-м, а с 2013 г. и вовсе боролся за выживание.
В условиях нестабильной мировой конъюнктуры на рынке азотных удобрений для украинского государственного азотного гиганта единственным способом выжить была перевалка аммиака.
Переваливая в 2000-х в месяц по 150 тыс. т российского и по 80—130 тыс. т украинского аммиака, завод получал ежемесячный доход около $1,5—1,8 млн. За год могла накопиться сумма в $18—19 млн. В 2010-х стоимость перевалки росла, достигнув в 2015 г. $20,22/т, а доход от перевалки позволил заводу минимизировать убытки и выжить в сложный период мировой конъюнктуры.
Для понимания: сегодня для украинских экспортеров стоимость перевалки аммиака в порту Южный составляет 407 грн/т с НДС (из них услуги порта 35 грн/т). Это $12,1/т без НДС (по курсу 28 грн/$1.
Суммарный доход только от перевалки российского аммиака исчислялся в $48—49 млн в год. Но ведь есть еще и карбамид, то есть только на перевалке завод мог легко зарабатывать $60 млн в год, ничего не производя.
Табл. 1.
Отгрузки аммиака из порта Южный, тыс. т (2013—2015 гг.)
Завод 2013 2014 2015
ТольяттиАзот 1771,6 1881,75 1790,12
Минудобрения, Россошь 469,15 473,4 586,2
Украинские заводы 1265,5 693,2 625,7
Таблица наглядно показывает увеличение объемов отгрузки аммиака из России и сокращение украинских объемов перекачки.
Аммиакопровод и УХТА
Общая длина аммикопровода Тольятти—Одесса составляет 2417 км, из них по Украине проходит 1018 км. Ветка, по которой идет аммиак ТОАЗ имеет протяженность 804 км. Оператором, обслуживающим украинскую часть аммиакопровода, является подчиненное МЭРТ государственное предприятие “Укрхимтрансаммиак”, российскую часть обслуживает ОАО “Трансаммиак”.
Стоимость транспортировки аммиака через трубопровод Тольятти—Одесса всегда была поводом для споров. Это единственный в мире магистральный аммиакопровод такого масштаба. Второй, куда более скромный, функционирует в США. Поэтому, определяя тариф на прокачку, практически невозможно отталкиваться от цен на аналогичную услугу на других рынках — просто не с чем сравнить. В результате тарифы на прокачку аммиака, как правило, зависят от коммерческой стоимости альтернативных способов транспортировки сырья, в редких случаях они могут зависеть от стоимости продукта на мировом рынке, прежде всего когда падение цен ведет к тому, что с учетом затрат на транспортировку продажи аммиака становятся убыточными — в отличие от железной дороги, по аммиакопроводу можно прокачивать только аммиак.
В 2002 г., когда сотрудники УХТА обратились в Госвнешинформ с просьбой о помощи обоснования стоимости транспортировки и исследования стоимости транспортировки трубопроводами на мировом рынке, мы дали краткий совет — сделать экономическое обоснование себестоимости транспортировки (амортизация, сервис, админзатраты, налоги, охрана объектов), а цену ренты рассчитать, исходя из государственных интересов, учитывая в том числе и стоимость альтернативных маршрутов транспортировки железнодорожным транспортом. По сути, вместе с рентой и перевалкой в порту трубный транспорт аммиака должен был стоить не дороже 60—70% от стоимости железнодорожной перевалки, так как большая цена может привести к решению о строительстве альтернативного аммиакопровода, что в конце концов и произошло.
До конца 2006 г. тариф на перекачку аммиака был неизменным и составлял $2 /т на 100 км аммиакопровода, тариф повышался в 2007 и 2011 гг. Максимальный тариф в $4,8 за 1 т на 100 км пути был установлен Министерством экономразвития в октябре 2015 г., но уже в ноябре в 2016 г. Высший административный суд Украины признал незаконным соответствующее повышение. В результате тариф был снижен до прежнего уровня — $3,8 за 1 т на 100 км.
Отметим, что одновременно с тарифом на прокачку росла и ставка рентной платы за транспортировку аммиака с $1/т до $2,4/т на 100 км. Однако после последнего снижения цены транзита ставка рентной платы осталось на прежнем уровне. В результате сейчас УХТА может заработать $1,4 на прокачке каждой тонны на 100 км.
Труба раздора
В конце декабря 2016 года из заявлений теперь уже бывшего руководства УХТА стало известно, что УХТА отказался снижать тариф, как было предписано решением ВАСУ, и потребовал от ТОАЗ оплаты по старому тарифу — 4,8 долл./т за весь 2016 год. В свою очередь, в ТОАЗ заявили о том, что это УХТА должен компенсировать осуществленную им ранее выплату надбавки к тарифу за весь период — ведь суд признал незаконным и недействительным ее введение с самого начала.
С началом 2017 г., несмотря на то что допсоглашение, повышавшее стоимость транзита до $4,8, прекратило свое действие и тариф вернулся на желаемый для Тольятти уровень — $3,8, конфликт не только не прекратился, но разгорелся с новой силой.
Очевидно, руководствуясь стремлением восполнить потери от снижения от тарифа на прокачку, УХТА потребовал от ТОАЗ заключить новое допсоглашение, повышающее стоимость “других услуг”, фактически это услуги по перевалке и таможенному оформлению аммиака, которые уже сам УХТА закупает у ОПЗ. Мол, в противном случае УХТА невыгодно осуществлять транзит, учитывая, что из полученных от Тольятти $30,6 за прокачку тонны аммиака они отдают государству в виде ренты $19,3. Вопрос же снижения ренты в связи со снижением тарифов Минфин и налоговый комитет ВРУ во время принятия новогодней налоговой реформы рассматривать отказались.
Требования УХТА не нашли понимания у ТОАЗ, более того, россияне предложили УХТА исключить из действующего контракта якобы убыточные услуги по перевалке, чтобы перейти на прямой договор с ОПЗ. УХТА предложение отклонил, продолжая настаивать на подписании нового допсоглашения.
Логично предположить, что причина такого поведения бывшего руководства УХТА заключается в попытках увеличить реальную доходность транзита при формальном сохранении тарифа на уровне, установленном решением Высшего хозяйственного суда и действующей редакцией контракта.
Как бы то ни было, ТОАЗ не согласился на требования УХТА, настаивая на выполнении условий действующего договора, УХТА отказался осуществлять транзит, после чего ТОАЗ обратился в коммерческий арбитраж при ТПП Украины с иском о взыскании с УХТА убытков, нанесенных односторонним отказом от выполнения действующего договора. В ответ, как мы уже знаем, бывшее руководство УХТА заявило о намерении законсервировать украинскую часть аммиакопровода.
Так или иначе, “Укрхимтрансаммиак” оказался в щекотливом положении, с дефицитом формальных аргументов, но с возможностью оказывать давление на ТОАЗ посредством прекращения транзита.
Такая ситуация не нова и уже была отыграна в 2011—2012 гг., когда поднимался вопрос увеличения ставки за транзит. Однако ТОАЗ в 2015—2016 гг. подготовился к такому развитию событий и в результате продержался без транзита более месяца, так и не пойдя на попятную, в то время как в ходе прошлого конфликта оказалось достаточно и одной недели.
Во-первых, “Тольяттиазот” начал строить собственные карбамидные мощности, на сегодня это 950 тыс. т в год, лишь за 11 месяцев он продал 525 тыс. т карбамида, хотя работал только один агрегат. В 2016 г. завод заложил строительство третьего агрегата, что поднимет мощность до 1,9 млн т, это больше мощности ОПЗ.
Имея у себя семь агрегатов аммиака, тольяттинский завод более половины из них легко загрузит производством карбамида, оставшийся аммиак пойдет на рынок России и на экспорт.
Во-вторых, если раньше стоимость транспортировки аммиака по железной дороге в России была дороже, чем в Украине, то в последние два года ситуация изменилась — по России она стала гораздо доступнее. Так, скажем, за транспорт от Самары до границы с Латвией цистерны аммиака производитель потратит не более $75/т, транспорт и перевалка в порту Вентспилс составят еще $25/т, итого — до $100/т.
При тарифе на транзит аммиака по трубе в $3,8/т на 100 км ТОАЗ тратит в Украине на перевалку и транспорт около $50/т, по России еще около $10—15/т. Итого, до $65/т транспорт аммиака, что для завода выгоднее и логично, если сравнивать с транспортом вагонами. Если же стоимость транспорта будет $4,8/т, то транзит по Украине вырастает на $10/т и приближается к стоимости поставок в Вентспилс. Цифры не точные, но даже этого достаточно для понимания процесса.
Всего в 2016 г. ТОАЗ отгрузил по аммиакопроводу в порт Южный 1,8 млн т аммиака. При этом месячная отгрузка аммиака по железной дороге к декабрю 2016-го из ТОАЗа выросла до 65 тыс. т, другими словами, теперь ТОАЗ может до половины аммиака грузить на экспорт в цистернах, в то время как еще два-три года назад эта цифра была в три раза меньшей и составляла около 20 тыс. т в месяц.
Но что будет, если из Россоши пойдет вторая ветка аммиака в порт Тамань? Там с 2009 г. активно осуществляется перевалка аммиака с участием “Уралхима”. Амиакопровод пока не подвели, однако есть возможность сливать аммиак из действующего трубопровода и поставлять цистернами до порта Тамань.
В Тамани планируют построить больше десяти терминалов с общим грузооборотом около 90 млн т в год. По оценке минтранса РФ, в 2013 г. объем инвестиций должен был составить 200 млрд руб., сейчас, вероятно, все 600 млрд руб. Часть денег предоставляют частные инвесторы: “Уралкалий”, СУЭК, ОЗК, “Металлинвест”, Global, UCL Holding, “Базэл”. На данный момент в проект уже вложено порядка $300 млн инвестиций.
Скорее всего, инвестиции ТОАЗ действительно могут окупиться: завод заказал у компании KBR разработку проекта увеличения мощности производства аммиака, и думаю, что предприятие может увеличить мощность данной производственной площадки на 20—30%. При низкой цене природного газа в РФ и возможностях экспортной логистики это выгодная инвестиция.
К сожалению, следует признать, что конфликт “Укрхимтрансаммиака” и “Тольяттиазота” еще больше простимулировал российскую сторону ускорить процесс постройки новой ветки аммиакопровода в обход Украины.
По сути, строительство новой ветки аммикопровода в Тамань грозит Украине полным отказом россиян грузить аммиак через порт Южный. Так, схема поставок аммиака через две ветки аммиакопровода могла бы быть рабочей только в том случае, если стоимость транзита по обеим веткам была равной, что, на мой взгляд, нереально, так как чисто географически порт Тамань ближе к ТОАЗу. Таким образом, единственным вариантом, при котором после окончания строительства в Тамани украинская ветка продолжит работу, является увеличение мощностей производства аммиака, предназначенного для экспорта через Черное море, до уровня, превышающего совокупные мощности обоих портов. Однако при этом остается риск, что соответствующий рост предложения окажет долгосрочное негативное влияние на конъюнктуру цен на аммиак на международном рынке, что невыгодно и самим россиянам.
Угроза новой ветки для УХТА стратегическая — долгосрочная, тактической же угрозой являются возможность увеличения производства карбамида в Тольятти и отгрузка железнодорожным транспортом. Даже если учесть, что порт Вентспилс расположен на 200 км дальше от города Самара, чем порт Южный, все равно грузить карбамид будет выгоднее из-за тарифа в рублях и чуть более дешевой перевалки в Латвии.
Таким образом, конфликт между “Тольяттиазотом” и “Укрхимтрансаммиаком” опасен для Украины не только тактически, но и стратегически. Так, в случае окончательной остановки транзита аммиака ОПЗ может полностью лишится заработка от перевалки аммиака из России, как, собственно, и сам “Укрхимтрансаммиак”, в то время как обслуживание аммиакопровода, даже законсервированного, требует постоянных затрат. Не говоря уже о недополученных доходах бюджета от ренты за транзит аммиака: по предварительной информации, только в 2017 г. запланированная сумма поступлений составляет 1,13 млрд грн.
Отметим, что больше всех на транзите аммиака зарабатывает именно государство, чьи интересы представляет Минэкономразвития Украины. Даже после возобновления транзита, у МЭРТ все еще остается широкое поле для деятельности.
Так, на сегодня остаются нерешенными глубинные причины конфликта, а именно: произвольное и непрогнозируемое ценообразование тарифа на прокачку и перевалку аммиака. Ведь если Украина хочет, чтобы ее трубопровод работал, а в бюджет поступали деньги за ренту, основной и фактически единственный поставщик — ТОАЗ — должен понимать, что компании гарантированы прозрачные и предсказуемые условия транзита и перевалки, а главное — выгоднее поставлять продукцию через украинскую ветку, нежели строить свою собственную.
На мой взгляд, тариф можно менять не чаще чем раз в год, а само изменение может быть вызвано весомым изменением цен на аммиак либо увеличением интенсивности прокачки аммиака. В противном же случае мы вновь и вновь будем оказываться в абсурдной ситуации, когда на пике мировых цен Украина недополучает прибыли, а при их падении выставляет неадекватно высокий тариф, делающий прокачку аммиака нерентабельной для поставщика и ставящий под угрозу не только эффективную работу, но и само существование таких промышленных гигантов, как ОПЗ и УХТА, а также наполнение госбюджета и мировой имидж самого государства.
