“Не будут они читать, и заставлять их бессмысленно”

Почему гаджеты заменили им книги, стоит ли опасаться интернет-зависимости, как возникает синдром дефицита внимания? Об этом рассказывает кандидат психологических наук, член правления Общества семейных консультантов и психотерапевтов, академический руководитель магистерской программы “Системная семейная психотерапия” НИУ ВШЭ, член IFTA (Международная ассоциация семейных психотерапевтов), член EFTA TIC (Тренинговый комитет Европейской ассоциации семейных психотерапевтов) Анна Варга.

Какие проблемы волнуют современных родителей?

Проблемы разные, но суть одна — потеря контакта с ребенком, отсутствие взаимопонимания и сложности с контролем. Так было во все времена, но сейчас, может быть, это ощущается острее, потому что родители и дети принадлежат не только к разным поколениям, но и к разным коммуникативным системам. Дети уже полностью в компьютерном мире, а родители еще иногда грешат книгами.

Что же делать? Заставлять детей читать?

Нет, конечно. Не будут они читать. И заставлять их бессмысленно, только приведет к ссорам. В истории человечества периодически происходит смена коммуникативных технологий. Это естественный процесс, просто сейчас мы находимся в самом его начале. Поменялась сенсорная модальность — дети уже не читают, а смотрят. Во время чтения вы должны воображать, то есть представлять все то, о чем читаете. А когда вы смотрите, воображение не нужно. Сигнал идет непосредственно в затылочную кору головного мозга, это другое восприятие. Дети уже ­принадлежат к новой коммуникативной культуре. Максимум, что могут сделать родители, — читать сами, пользуясь тем, что детям нравится находиться рядом. Или давать им аудиокниги.

Что вы понимаете под коммуникативной культурой?

Представители Торонтской школы теории коммуникаций считают, что коммуникативные технологии определяют тип культуры и менталитет людей. Например, человек Средневековья отличается от представителя Нового времени, у них разная картина мира и ценности. Сознание зависит от устройства социума, все-таки мы социальные животные. А социум определяется тем, как люди взаимодействуют друг с другом. Появление нового способа коммуникаций всегда ведет к серьезным изменениям в личности, культуре и обществе. Исследователи выделяют три стадии развития коммуникаций — устную, письменную и аудиовизуальную. Так, в Средневековье люди использовали для общения речь и слух, здесь главное  — понимать язык друг друга. И в этом обществе не было детства как социальной категории. Лет с пяти, как только ребенок встал на ноги, научился разговаривать, он становится полноценным членом общества. Его кормят и одевают как взрослого. Он еще будет расти, станет сильнее, но никаких скидок ему уже не делают.

Когда же появилось детство в современном понимании?

Концепция взрослости и детства появилась благодаря изобретению книгопечатного станка. Грамоте человек должен сначала научиться, и этот информационный разрыв разделил людей на тех, кто мог получать информацию из книг, и тех, кто не умел этого делать. Ребенка уже не воспринимали как маленького взрослого, его стали воспитывать специальным образом. Чтобы стать взрослым, ребенок должен был приложить усилия, а ответственность за выращивание и воспитание детей лежала на родителях. В обществе сложились определенные представления, что такое хороший ребенок, хороший родитель, чему надо учить ребенка, за что его можно бить, за что награждать. Почитайте, например, роман Фрэнсис Бёрнет “Маленький лорд Фаунтлерой”, там про это много написано. Так продолжалось более 300 лет.

А что происходит с детством сейчас, в информационную эпоху?

Мы постепенно отказываемся от воображения и переходим на зрительный регистр. Зрительному восприятию не нужно учиться, соответственно, детство вновь исчезает, как и взрослость. Исчезли общепринятые стандарты, что такое хороший ребенок и чему его надо учить. Объем знаний настолько вырос, что никто не в состоянии запомнить все, что человечество накопило к настоящему моменту.

Видимо, поэтому родители школьников жалуются на синдром дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ) — дети не способны сосредоточиться, не могут, как раньше, усваивать информацию большими кусками.

Это не совсем так. Просто школа не дает информацию в том виде, в каком ее может усвоить ребенок.

То есть это проблема не конкретного ребенка, а школы?

Конечно. Школа не готова приспосабливаться к современному ребенку и к тому типу общества, в котором ему придется жить. В школьников по-прежнему запихивают объем информации, а сегодня надо учить компетенциям, трекам, по которым ребенок сможет добывать знания сам. Продвинутые учебные заведения не заставляют ничего учить, они стимулируют дискуссии, используют игры, онлайн-образование, дети готовят доклады и презентации. Синдром дефицита внимания — это следствие того, что современный ребенок попал в щель между старым и новым поколением. И взрослые сейчас в большой тревоге по поводу детей и их будущего.

Тем не менее многие родители требуют успеваемости, а дети в результате теряют всякий интерес к учебе.

Школа требует произвольного внимания, а ребенок не готов произвольно внимать — он сегодня захвачен экраном телевизора, компьютера или смартфона.

Значит, надо отнимать у детей гаджеты?

Нет. Детей нужно учить, опираясь на их непроизвольное внимание. Это объективная данность, и вы ничего не сможете с этим сделать. Видимо, когда придут учителя из нового поколения, они уже будут пользоваться новыми методами и учить детей правильно. А пока ребенок вынужден учиться в системе, которая не приспособлена к его способу восприятия и коммуникации. Каждый день из семьи он выходит в какой-то другой мир, инобытие, поэтому родителям придется ему помогать. Школа, кстати, прекрасно понимает, что не справляется, поэтому дает задания не столько для ребенка, сколько для его родителей.

Домашние задания — отдельная тема. Даже взрослые не всегда способны в них разобраться. Это нормально?

Дело не в заданиях, а в том, что школа пытается подтягивать семью к решению школьных проблем. Надо правильно к этому относиться.

Правильно — это как?

Быть на стороне ребенка, помогать ему с учебой и уповать, что, пройдя через довольно бессмысленные школьные годы, он найдет свой интерес и научится развивать произвольное внимание.

Выходит, надо забыть о хороших оценках в школе?

Если родители будут бороться с ребенком дома, учителя — в школе, то его ждет не только СДВГ, но и тяжелая невротизация, потеря познавательной мотивации. Дети — это маленькие марсиане, сегодня именно они идут на острие прогресса, поэтому мир должен приспособиться под них. Сейчас предыдущие поколения ничего не могут дать последующим. Лет через 10—20 эта щель между поколениями закроется, но пока нам будет очень трудно.

Что еще отличает современных детей и подростков от их родителей в том же возрасте?

У нынешних детей социализация происходит в интернете, тогда как родители в их возрасте общались лично.

Дети сейчас почти не гуляют, дворы пустые. Откуда взяться личному общению?

Взрослым мир кажется очень опасным, но это не значит, что он реально опасен. Вне школы современные дети общаются лично разве что летом, когда их берут в поездки или отправляют в лагеря. Или если они занимаются командными видами спорта. Но им больше нравится общаться онлайн. Не стоит этому ужасаться. То, что вы не понимаете своего ребенка, — нормально. Он будет лучше понимать своих детей.

Интернет тоже бывает опасен.

Раньше родители переживали, что ребенок до ночи пропадает на улице, связался с плохой компанией. Сейчас психологическим аналогом стал интернет. Конечно, должен быть родительский контроль, какие-то ограничения. Можно поставить фильтры, договориться с провайдером, чтобы в ночное время не было интернета.

Проблемы возникают и в онлайн-общении. Помните историю мальчика Степы? Друзья смеялись над его страничкой в соцсети, называли маленьким. Тогда мама Степы попросила знакомых “полайкать” его страничку и картинки динозавров. И Степа вдруг стал мегапопулярным. Мама поступила правильно?

Конечно, правильно, детям надо помогать. Мама воспользовалась коммуникациями, которые необходимы ее ребенку. Родители всегда вмешивались, если у детей не складывалось общение, просто раньше помощь была в другой форме. Мама приглашала друзей ребенка домой, угощала вкусненьким, папа предлагал поиграть в футбол. Сегодня можно с ребенком обсудить, как украсить свою страничку в интернете, красиво выступить. И потом, интернет-сообществ сейчас огромное количество, можно вместе поискать подходящее.

В соцсетях дети нередко используют мат. Что с этим делать?

Родители и учителя от этого в ужасе, я и по своим внукам знаю. Но запретами ничего не добьешься. В юном возрасте многие употребляли обсценную лексику, но между собой. А теперь дети общаются в соцсетях, и родители могут все это прочитать. Подростки пытаются поднять свою популярность,  и обязательно находится кто-то, кто начинает использовать мат. Как к этому относиться? Спокойно. Вообще, общение в интернете довольно жесткое, потому что оно во многом анонимное.

Многие дети часами сидят в онлайне. Как распознать интернет-зависимость?

Если вы видите, что ребенок не расстается с гаджетом, а если его отобрать, впадает в ярость или отчаяние, это уже зависимость. Грозный признак, когда ребенок не выходит из комнаты, ­входить к нему нельзя, а еду надо оставлять под дверью. Пора обращаться за профессиональной помощью. Если же он ходит в школу, справляется с учебой, общается с родными, а в остальное время сидит за компьютером — ничего страшного, это теперь нормально.

Вряд ли родители смирятся с тотальным увлечением ребенка компьютером.

Могу им только посочувствовать — у них будет трудный родительский путь. Знаете, есть выражение “родители — это люди, которые дают мне карманные деньги”. Так вот, родитель — это тот, кто может приласкать, утешить, поддержать. В интернете ребенок этого не найдет. Будет неправильно, если вместо поддержки мы начнем учить, упрекать, орать и наказывать.

Чему еще должны научиться родители “цифровых” детей?

Отказаться от собственных амбиций. Тип культуры изменился, и наши знания детям не пригодятся. Но мы можем помочь эмоционально. Подкорковые зоны мозга развиваются медленнее, чем кора, поэтому эмоциональное функционирование ребенка, как и взрослого, не меняется — мы чувствуем так же, как и первобытные люди. Ребенку пригодится психическое здоровье, которое дети получают в семье с высоким психотерапевтическим потенциалом. Это семья, где люди спокойны, проводят время вместе и поддерживают друг с друга. Так создается эмоциональная опора, которая важна для ребенка.

А что вы думаете о наказаниях —стоит ли их применять?

К наказаниям современные дети мало восприимчивы. Потому и надо выстраивать с ребенком эмоциональную связь, чтобы дистанция в этой зоне создавала у него дискомфорт, страх потери эмоциональной теплоты. Это главный рычаг. Других уже нет никаких.

Дети из обеспеченных семей сегодня имеют все, что пожелают. Как в этих условиях мотивировать ребенка на достижения?

Это сложный вопрос. У меня есть клиенты, которые выросли в бедных семьях и стали богатыми, они хотят, чтобы их дети тоже имели мотивацию и страсть к успеху. А детям, естественно, ничего этого не нужно. Чтобы был интерес, надо создавать так называемый развивающий дискомфорт.

Что это такое?

Нельзя исполнять желания ребенка по первому требованию — потребности должны сформироваться. Не стоит лишать ребенка гаджетов, потому что он существует в цифровом мире, но заваливать его всем остальным необязательно. Начиная с определенного возраста, ребенок может сам зарабатывать. И надо давать ему такую возможность, иногда даже требовать. В обществе, где деньги давно заработаны, так и поступают. Не важно, богатые у тебя родители или бедные, на каникулах все идут подрабатывать.

Неужели обеспеченные российские родители готовы на это?

Да. Мы детально обсуждаем программу, где и как заработать ребенку. Хочет получить последнюю версию телефона — пусть потрудится. Некоторые дети работают в компаниях своих родителей, у родственников и знакомых, иногда выполняют домашнюю работу. Даже маленький ребенок может помочь бабушке, загрузить и разгрузить посудомойку, сделать бутерброды маме с папой. Ребенок должен усвоить идею обмена — я от вас получаю, если, в свою очередь, тоже даю вам что-то.

А как научить ребенка ставить цели и достигать их, если его ничего особо не интересует?

Цели возникают, если есть потребность в чем-то. Нужен дефицит. Дети сейчас поздно взрослеют, потому что у нас теперь нет детства и нет взрослости. Если бы не армия, которая многих дико пугает, то стоило бы оставить своего ребенка в покое. Если он не знает, чем заняться по окончании школы, — пусть поработает, потом поймет. И надо еще в школе пробовать разные возможности. Не сложилось с футболом — бросай, иди на робототехнику. Не понравилось — ищем дальше. Смотрите, куда ходят друзья вашего ребенка. Мальчики обычно редко чего-то хотят, а с девочками проще — по крайней мере, им хочется быть вместе с по­дружками. И еще многое зависит от педагога или тренера.

Представителей поколения Z намного больше, чем их предшественников, “игреков”. Видимо, их ждет более жесткая конкуренция за место под солнцем, придется толкаться локтями?

Это так. Другое дело, что новые коммуникативные технологии смягчают ситуацию. Такого количества людей с высшим образованием, зарабатывающих головой, обществу не нужно. Но в интернете они все равны, у всех есть возможности делать здесь бизнес и зарабатывать.

Сегодня родители сражаются за лучшие школы и вузы. Разве кто-то из них смирится с тем, что ребенок останется без высшего образования?

Это не дело родителей, они — уходящие поколения. Или, как говорит один мой коллега, “это все навоз”. Надо ориентироваться на детей, а не на родителей. Если ребенок не сдаст ЕГЭ или не осилит высшее образование, значит, у него будет другая судьба. И как-то она сложится. Надо объяснить ребенку, что главное — найти дело по душе. А все остальное он сам сделает.

Юлия ФУКОЛОВА