Очередной продолжительный сеанс молчания, устроенный главой государства после обнародования информации о возможном поражении украинского пассажирского самолета иранской ракетой, потребовал объяснений, которые были найдены, разумеется, в виде не слишком приятных и полезных для Зеленского и Украины версий.
Собственно, большие коммуникационные провалы начались для Зеленского сразу же после крушения самолета рано утром 9 января. Эта новость застала президента Украины в Омане, он тут же сообщил, что вылетает в Украину, после чего просто исчез из информационного пространства почти на сутки. Самолет с президентом на борту приземлился в Борисполе только глубокой ночью. После чего глава государства провел рабочее совещание в связи с авиакатастрофой, записал видеообращение, возложил цветы к фото погибших в аэропорту и так далее. Все это время главной версией гибели “Боинга” МАУ была техническая неисправность, однако уже вечером 9 января все чаще стали говорить о том, что украинский самолет был сбит иранской ракетой.
Вначале об этом сообщали авторитетные западные СМИ, ссылаясь на источники в Вашингтоне, а несколько позже эта версия прозвучала и вполне официально из уст премьер-министра Канады Джастина Трюдо. По его словам, есть данные, в том числе и от канадской разведки, которые указывают, “что самолет был сбит иранской ракетой класса “земля-воздух”. Причем это было непреднамеренно”. Речь шла якобы о двух ракетах класса “земля-воздух” Тор-М российского производства, которые есть на вооружении Ирана. Власти последнего во время взлета украинского “Боинга” как раз совершали “акт возмездия” США за убийство своего генерала Касема Сулеймани, нанося ракетные удары по их военным базам в Ираке.
Версия об иранской ракете также прозвучала вечером 9 января и из уст президента США Дональда Трампа, а также британского премьера Бориса Джонсона. Таким образом версия о ракете стала в расследовании крушения украинского самолета основной. Известная международная группа Bellingcat даже попыталась вычислить возможное место запуска роковой ракеты — это якобы секретная база IRSG в 6,5 км от места катастрофы.
Подобное изменение информационной повестки требовало соответствующей реакции и президента Украины. Однако Зеленский продолжал упорно молчать аж до утра сегодняшнего дня. Комментарий президента Украины был обнародован только в 9:13 пятницы 10 января. Зеленский сообщил, что “комиссия по расследованию причин катастрофы самолета компании “Международные авиалинии Украины” продолжает работу. Украинские специалисты вовлечены в этот процесс. Мы ожидаем, что им будет предоставлена вся информация и все доступы, необходимые для проведения объективного расследования. Мы держим постоянную связь с нашими представителями”.
Что же касается версии о ракете, то глава Украины ограничился лишь высказыванием: “Версия о попадании ракеты в самолет не исключается, но на сегодня не является подтвержденной. Учитывая последние заявления лидеров государств в СМИ, мы призываем всех международных партнеров — прежде всего правительства США, Канады и Великобритании — предоставить данные и доказательства, касающиеся катастрофы, в распоряжение комиссии по расследованию причин”.
Такое хроническое торможение с реакцией на инцидент, который самым прямым образом касается Украины, заставляет сделать несколько неоптимистичных выводов. Как бы не гордилась Юлия Мендель портретом Зеленского на обложке The Time и сколько бы не утверждала о том, что президент Украины один из самых влиятельных лидеров в мире, на самом деле все с точностью до наоборот — Украина при Зеленском стремительно теряет субъектность в международной политике.
В то время, как западные союзники Украины (Канада более активно, а США достаточно осторожно) пытаются надавить на Иран, чтобы тот не пытался скрыть следы возможного запуска и попадания ракеты в пассажирский самолет, а Иран лавирует, пытаясь с одной стороны больше не пытаться отрицать даже возможность своей вины, а с другой ищет заступничества у России, заявляя о возможности передать черные ящики с “Боинга” на расшифровку в Москву, Украина тихо стоит в стороне.
Позиция Зеленского ставит Украину где-то рядом с Ираном, а не с цивилизованными западными странами. Да и в целом говорить о какой-то четкой позиции украинского государства в связи с катастрофой очень непросто.
Как тут не вспомнить, что во время долгого возвращения украинского президента из Омана появлялась информация о прилете в эту арабскую страну самолета Виктора Медведчука. И хотя отношения кума Путина с Зеленским в последнее время были, мягко говоря, не слишком дружественными, в свете наметившегося потепления между украинским и российскими президентами (теперь они поздравляют друг друга с Новым годом и высказывают соболезнования) попытка Медведчука потеснить Андрея Ермака с места главного коммуникатора Зеленского с Кремлем не выглядит совсем уж фантастической. Недаром в соцсетях охотно верили и в то, что Медведчук вывез Зеленского из Омана на своем самолете, и в то, что по дороге в Киев борт с президентом сделал остановку в Москве.
Пока сеансы молчания Зеленского выглядят так, будто украинский президент пытается сверять часы со своим российским коллегой и просто ждет реакции Москвы, чтобы не дай бог чем-то не обидеть Владимира Владимировича. Может, речь даже идет о советах или и того хуже — прямых указаниях из Кремля.
Путин, к слову, пока на трагедию в Тегеране отреагировал лишь соболезнованиями Зеленскому и президенту Ирана Рухани. То есть, как и Зеленский он предпочитает молчать и ждать, к чему приведут подозрения и обвинения со стороны Запада. В такой ситуации мнение Зеленского, что, мол, версия есть, но она не доказана, вполне встраивается в путинскую парадигму. Ну, а катастрофа “Боинга” и реакция официального Киева на нее вписывается в стратегию вялой и ползучей капитуляции Зеленского перед Путиным. И все больше людей в Украине начинает это осознавать.
