Все дело в том, что Печерский суд Киева дал Генпрокуратуре разрешение на съем информации с мобильного телефона Левочкина. В ближайший месяц следователи ГПУ должны узнать кому и когда звонил экс-глава Администрации президента, кто и когда звонил ему, сколько длились разговоры, а также с кем Сергей Владимирович переписывался СМС. И все это за период за почти четыре года — с 1 ноября 2013 г. по 28 августа 2017-го. То есть от начала Майдана, когда Левочкин был главой Администрации Виктора Януковича, до практически сегодняшнего дня, когда объект расследования является народным депутатом от “Оппоблока”.
Основанием для такого решения стало уголовное производство о силовом разгоне студенческого Майдана в ночь с 29 на 30 ноября 2013 г., к организации которого, по мнению следователей, да и не только их, Левочкин имеет отношение. Примечательно, что главным обвинителем Левочкина в организации разгона студентов выступает не кто иной, как президент-беглец и тогдашний непосредственный шеф подследственного Виктор Янукович. Последний неоднократно в ходе судебных заседаний прямо обвинял Левочкина в разгоне майдановцев, давая понять, что вся Революция достоинства — это следствие интриг и козней его бывшего соратника.
Еще одна важная деталь — данные с телефона Левочкина снимаются за период куда более долгий, чем на первый взгляд следовало бы, из чего следует, что следователей интересуют переговоры Сергея Викторовича, касающиеся событий, произошедших намного позже Майдана.
Сам Левочкин уже успел высказаться по этому поводу, традиционно обвинив ГПУ в “политически мотивированных преследованиях представителей “Оппоблока”. Что же касается снятия данных за период Студенческого Майдана, то тут Левочкин инициативу ГПУ даже поприветствовал, дескать, он первый заинтересован дать следствию всю возможную информацию, дабы очистить свое честное имя.
Зачем же Генпрокуратуре по прошествии четырех лет вдруг понадобились данные телефона Левочкина? Нет, зачем эти данные нужны — всем прекрасно понятно, как и то, что получать эту информацию следствию нужно было еще четыре года назад, и не исключено, что следователи информацией о звонках Сергея Владимировича за период Майдана располагают уже давно, а судебное решение лишь способ ее легитимизировать.
Что же касается звонков последних лет, то мотивов интересоваться ими у подопечных может быть несколько. Собственно, информация о звонках фигуры калибра Левочкина его оппонентам интересна всегда, независимо от политических обстоятельств, а в нынешней ситуации и подавно. На уровне слухов достаточно регулярно всплывают разные данные о связях и политическом сотрудничестве Левочкина с политиками из самых разных лагерей. В качестве партнеров и ситуативных союзников Левочкина фигурируют и мэр Киева Виталий Кличко, и непримиримый радикал Олег Ляшко, и главная защитница угнетенных украинцев Юлия Тимошенко, и даже главный “антикоррупционер со справкой” Сергей Лещенко, и многие другие калибром поменьше, и не только политики, но и журналисты с общественными активистами. Не нужно забывать и о разного рода “российских кураторах”, слухи и предположения относительно которых нередко всплывают в контексте экс-главы Администрации Януковича. Так что мобильный телефон Левочкина может оказаться своеобразным политическим ящиком Пандоры, из которого легко извлечь кучу политических скандалов, в том числе совершенно непредсказуемых для многих.
В этой связи примечателен и еще один момент. В конце августа лидер партии “За жизнь” и бывший “оппоблоковец” Вадим Рабинович вылил на Левочкина очередной ушат публичных обвинений, прямо заявив, что тот предлагал ему миллионную взятку и приглашал “на яхту к кураторам”. Рабинович, нынешний политический проект которого многие СМИ связывают с Банковой, слишком одиозный персонаж, чтобы его голословные заявления воспринимались всерьез. Тем не менее не исключено, что почти синхронные появления обвинений Рабиновича и намерений ГПУ не случайны. Все это может быть частью нового витка давления на Левочкина то ли с целью принуждения того и, что важнее, его телеканала “Интер” к сотрудничеству с властью, то ли с более жесткими намерениями.
Но может быть цель телефонного расследования ГПУ и полностью противоположной. Изучив звонки одиозного “оппоблоковца”, Генпрокуратура придет к выводу, что никаких доказательств участия Левочкина в разгоне Майдана нет, а сам он честный политик, о чем и будет официально заявлено. Таким образом будут нивелированы обвинения Януковича, что будет косвенным подтверждением вины самого экс-президента в разгоне Майдана. Кроме того, власть сделает некий реверанс в сторону Сергея Викторовича, разумеется, небескорыстный.
Правда, есть в этой истории и другой аспект, Левочкин — политик умный и опытный, а ГПУ получила разрешение на снятие информации лишь с одного телефонного номера, вполне вероятно с того, который официально числится за политиком. Маловероятно, что прожженный интриган Левочкин звонил с него кому-то, общение с кем может быть для него компрометирующим. Так что акция по снятию информации с телефона может быть просто сигналом Левочкину: дескать, мы о тебе не забыли, следим, наблюдаем и в любой момент можем получить санкцию суда на что-то более болезненное, чем получение информации о звонках, например, на обыск или “наружку”. Последнее, конечно же, к неприкосновенным нардепам неприменимо, но, как показала история Полякова и Розенблата, вполне можно слушать и следить за помощниками и близкими неприкосновенных.
Как бы там ни было, “телефонная история Левочкина” может оказаться весьма любопытной и иметь далеко идущие последствия.
