Михаил Слободин о нефти: “Надежда умирает последней, и она умерла”

Михаил Слободин, гендиректор “Билайна”, а в прошлом — исполнительный вице-президент по газу и энергоснабжению ТНК-BP, год назад проанализировал события на нефтяном рынке. В своем блоге он дал развернутое объяснение причин, по которым, на его взгляд, дешевеет баррель. Слободин также спрогнозировал краткосрочное (до полугода) падение цен до $40 и призывал готовиться к базовой цене в $50 на трехлетний период. Такой прогноз даже самому автору казался “немного пессимистичным”, но по факту вышел “на удивление точным”. На днях эксперт написал продолжение. Вот главные тезисы.

Саудовская Аравия. Страна отказалась от прежней политики поддержки стабильных нефтяных цен еще полтора года назад. На фоне избыточного предложения на рынке Саудовская Аравия резко, “как может сделать в мире только она”, в 2015 году нарастила добычу на 7%. Страна люто демпингует, ищет новых потребителей и переходит дорогу конкурентам — например, в Европе, традиционной вотчине России. Это уже привело к падению цен на российскую нефть в больших объемах, чем в среднем по рынку. Судя по всему, саудиты не намерены сворачивать с выбранного пути — агрессивной ценовой войны и передела рынка: “Надежда умирает последней, и она умерла”.

ОПЕК. Остановить нынешнее обрушение нефтяных цен мог бы глобальный картель стран-производителей нефти. Но влияние организации уходит. Она утрачивает контроль над рынком, потому что не может влиять на главного своего участника — Саудовскую Аравию.

Россия. Крупнейший экспортер нефти за пределами картеля в минувшем году тоже энергично наращивал экспорт. Он вырос на 10,6% по сравнению с 2014 годом. Это оказывает еще большее давление на рынок.

Китай. Цены на нефть в лучшие для них годы питали ожидания того, что рост китайской (а вместе с ней и мировой) экономики продолжится. Поднебесная слишком долго росла опережающими темпами благодаря усилиям государства. Экономика управлялась сверху и вручную, а вызванные этим дисбалансы тщательно ретушировала официальная статистика. Теперь проблемы начинают выходить наружу. Китайское правительство вынуждено девальвировать юань и тратить сотни миллиардов долларов из госрезервов, чтобы не допустить “глубоких структурных потрясений и кризиса”.

Мировое производство нефти. За прошлый год индустрия лишилась более $1,5 трлн и продолжает нести потери. Нефтяники пересматривают инвестпланы, оставляя лишь те месторождения, рентабельность которых сохраняется даже при стоимости барреля в райне $30. В России в действующем налоговом режиме большинство проектов при такой цене не окупаются. Соответственно, немногие из них доживут до 2017—2020 годов, когда рынок придет в чувство. Есть надежда, что через два года произойдет частичное восстановление цены до уровня $50—60, хотя и она остается слабой с учетом ситуации в Китае. Ведь не исключено, что “проблемы Китая окажутся гораздо серьезнее, чем даже те пессимистические ожидания, которые есть сейчас, и он начнет сваливаться в настоящий и плохо управляемый экономический штопор”.

Цены и политика. Перепроизводство и низкий спрос в 2016 году будут удерживать нефтяные цены в диапазоне $25—40, если только члены ОПЕК, прежде всего Саудовская Аравия и Иран, не предпримут реальных и скоординированных действий по сокращению добычи. Такие меры могли бы приподнять цены до уровня $35—55 за баррель. Но рассчитывать на это особо не стоит: более вероятен первый сценарий.

Тем временем по мере обострения кризиса в экономике нефтедобывающих стран начнет меняться политика. Оставить все как есть вряд ли получится. “Первой жертвой идеального шторма” стала Венесуэла. Напряжение нарастает в Саудовской Аравии, правителям которой, судя по всему, предстоит ревизия льгот и привилегий для привыкшего к комфортной жизни коренного населения страны. Текущий уровень нефтяных цен — если он сохранится — несет в себе персональный риск для власти в государствах, богатство которых построено на продаже углеводородов.

Евгений КАРАСЮК