Кизеловский угольный бассейн, как прообраз будущего Донбасса

Ответ на этот вопрос сегодня ищут не только украинские эксперты и журналисты, но и сами сепаратисты. Почти все сходятся во мнении, что промышленность региона почти наверняка ждет жесточайший кризис. А вот удастся ли его преодолеть — действительно загадка со многими неизвестными. Сторонники ДНР и ЛНР связывают свои надежды на лучшее с Россией. Люди продолжают верить, что Москва не оставит Донбасс в беде и даст непризнанным республикам денег. Однако, достаточно просто взглянуть на угольную отрасль в самой России, чтобы понять, что ждет Донбасс в следующие несколько лет.

Россия, будучи нефте- и газодобывающей страной, практически не развивает угольную отрасль. Работают в РФ лишь прибыльные угледобывающие предприятия, убыточные — сразу закрываются. Донбасс, с его тощими, крутопадающими пластами, разумеется, не представляет для России стратегического интереса, поэтому российская часть угольного бассейна практически закрыта — в Ростовской области работает лишь несколько частных шахт. Еще более плачевный вид имеют другие давно брошенные и закрытые угольные бассейны, чьи лучшие времена остались в далеком прошлом. Чтобы узнать, каким будет Донбасс спустя десяток лет после прекращения дотирования шахт, можно отправиться в города Кизеловского угольного бассейна. Сегодня Кизел — один из самых депрессивных городов России, который нефтедоллары обходят стороной.

“Каким бы ни был наш город, мы всё равно его любим!” — эта жизнеутверждающая фраза служит слоганом одной групп в социальной сети Вконтакте, посвященной городу Кизел Пермского края. Некогда передовой шахтерский город, центр Кизеловского угольного бассейна, превратился сегодня в памятник неспособности России решать проблему моногородов. В 2015 году Кизел вошел в топ-10 городов России с самой высокой смертностью. Если Россия и “встает с колен”, то делает это без Кизела.

Лучшие времена города остались в далеком прошлом. Бурный рост города пришёлся на 1930-50-е годы и был связан с увеличением добычи угля, а также строительством возле города исправительно-трудового лагеря ГУЛАГа. В 1960 году добыча угля достигла максимальных значений (12 млн тонн), после чего Кизеловский угольный бассейн начал приходить в упадок. В 1980 году добыча составила около 6 млн тонн, в 1990 — 3,2 млн. Основной причиной сокращения добычи была высокая себестоимость угля из-за сложных горно-геологических условий и невозможности разработки месторождений открытым способом из-за большой глубины залегания угольных пластов.

 

В 90-х после распада системы отраслевого управления, десятилетиями дотировавшей убыточные шахты, было решено ликвидировать предприятие “Кизелуголь”. Окончательно добыча угля была прекращена в 2000 году. После ликвидации основных градообразующих предприятий, город стал одним из самых промышленно депрессивных муниципальных образований России. Никаких других производств, взамен закрытых угольных шахт в Кизеле так и не построили.

В процессе реструктуризации Кизеловского угольного бассейна било решено создать три новых предприятия по производству известковой пасты, стеклопластика для сантехнического оборудования и кровельных материалов. Но все они в конечном итоге обанкротились.

Мировой опыт ликвидации угольной отрасли доказал, что эффективным способом решения социальных проблем после закрытия шахт является программа расселения из этих городов. Российское государство только в 2007-2009 гг. выделило на эти цели 1,2 млрд рублей (около $40 млн по курсу на те годы). Однако эти средства были разворованы местной властью. Гражданам банально не сообщили о программе, и никто даже не узнал, кому сколько денег полагалось и каким образом их можно было получить. Чиновники вместе с “черными риэлторами” отбирали деньги у доверчивых людей.

Самым громким скандалом стал процесс над бандой черных риэлторов во главе с дочерью замглавы районной администрации Кристиной Райхерт, которая за копейки скупала у доверчивых шахтеров эти сертификаты и обналичивала их. Тогда мошенники получили от 4 до 6 лет колонии.

 

Работающими остались швейная фабрика “Инициатива” (производит спецодежду), “Западно-Уральский крановый завод”, молочный завод и мясокомбинат.  Но этих предприятий сегодня недостаточно, чтобы обеспечить город работой. Население Кизела стремительно тает. Если в 1990-м в городе проживало около 36,5 тысяч человек, то в 2015-м осталось лишь 16,5 тыс — то есть в два раза меньше. Занятость населения обеспечивают в основном предприятия бюджетной сферы.

Из-за хронической нехватки средств в городе наступил коллапс коммунального хозяйства. Вода в Кизеле идет по часам. Ее включают на несколько часов два раза в сутки — вечером и утром.

Осенью 2014 года большая статья о Кизеле вышла в российской “Комсомольской правде”. Журналисты свое впечатление от увиденного описывали так:

Пригороды Кизела — сплошь развалины старых шлакоблочных домов, в них до закрытия шахт угольного бассейна жили шахтеры. Теперь многие из них покинули эти края, кто-то нашел себя в другой области, а кто-то спился, влача жалкое существование на пособие.

На центральной улице города — Советской — не работает ни один светофор.

Проезжаем по мощенным брусчаткой кизеловским улочкам: с одной стороны стоят вполне обжитые панельные хрущевки, с другой — дома с выбитыми стеклами.

 

В еще худшем положении прилегающие к Кизелу города и поселки — Верхняя Губаха, Северный и Южный Коспашский, Углеуральский, Юбилейный. После закрытия шахт они вымерли почти полностью, и фотографии с их видами теперь во множестве встречаются на сайтах и форумах, посвященных разрухе и городам призракам. В поселках остались жить совсем уж деклассированные элементы и старики.

От закрытых шахт остались одни руины. Брошенными стоят дворцы культуры, школы, социальные объекты. Старые улицы заросли деревьями и кустами. Этот ДК скоро совсем скроется в чаще.

.

В поселке Юбилейный большая часть домов пустует. Брошенные постройки разбирают на стройматериалы. Шахта закрылась, работать больше негде.

Руины обогатительной фабрики в поселке Обогатитель.

Полумертвые поселки до сих пор обитаемы, и остается только догадываться, каково приходится живущим в них людям. В Пермском крае, где находится Кизел и прилегающие к нему поселки, не было войны. Но пейзажи здесь мало отличаются от послевоенных ландшафтов Донбасса. Миллиарды долларов российского стабилизационного фонда не сделали счастливее тех, кто до сих пор живет в этих депрессивных краях. Жители Донецка и Луганска, год назад устроившие под российскими триколорами массовые беспорядки в своих городах, очень хотели жить “как в России”. И, похоже, желание их исполнилось.

Вот только Россия — это не только Москва, но еще и Кизел, и десятки других, подобных ему безнадежных, не нужных никому городов, которые обычно не показывают по Первому каналу.

Денис КАЗАНСКИЙ