Киотский клуб для богачей

Но главная проблема не в этом, скептичны эксперты: если к протоколу не присоединятся развивающиеся страны, он потеряет всякий смысл.

Система компенсаций за сокращение выбросов парниковых газов в атмосферу, закрепленная Киотским протоколом, непрозрачна, коррупционна и напоминает “клуб для богачей”. К такому выводу пришли ученые из Университета Восточной Англии и Университета Сассекса: “Недостаток прозрачности и контроля наносит вред существующим экологическим проектам, на разработку которых влияют местные власти, требующие взятки за поддержку”.

Несовершенство законодательства становится препятствием для выполнения странами обязательств по сокращению выбросов промышленных газов, убеждены ученые. Крупные промышленные корпорации наживаются на механизме чистого развития — Clean Development Mechanism (один из пунктов Киотского протокола). Механизм позволяет крупным компаниям и правительствам “богатых наций” разрабатывать проекты по сокращению выбросов парниковых газов для развивающихся стран, в обмен на которые они получают дополнительные квоты на торговлю выбросами. В итоге крупные промышленные корпорации наживаются на этом механизме, а заработанные за счет новых квот средства вновь вкладываются в переработку ископаемых видов топлива, делают вывод ученые.

Доклад обнародован за неделю до начала ежегодного саммита по вопросам климата, который пройдет в Южной Африке. Представители 190 государств обсудят климатическое будущее мира и механизм, который должен прийти на смену Киотскому протоколу, срок действия которого истекает в 2012 году.

Пока страны не могут прийти к единому мнению о дальнейшем развитии Киотского протокола. Очередная попытка была предпринята в конце 2009 года в Копенгагене, но саммит завершился провалом. Договорились лишь об общих целях: к 2016 году ограничить рост среднемировой температуры, к 2050-му — сократить выбросы парниковых газов на 80%. При этом в документе не описываются ни механизмы достижения этих целей, ни обязательства конкретных стран.

Российские эксперты с выводами британских ученых согласны. “Механизм обладает определенной коррупционной емкостью”, — говорит директор Всемирного фонда дикой природы России Игорь Честин. Но коррупционная составляющая находится не в механизмах Киотского протокола, а на национальном уровне, уточняет директор Центра экологических инвестиций Михаил Юлкин: “Каждый проект совместного осуществления проходит утверждение на национальном уровне. Если в какой-то конкретной стране имеется коррупция, то это может отразиться и на условиях заключения соглашений”.

В России оператором углеродных единиц выступает Сбербанк. В госбанке “Газету.Ru” заверили, что в России подобное мошенничество невозможно, так как здесь механизм, о риске которого заявляют ученые, не применяется. “В отношении России указывается один риск неконтролируемого ввода в обращение нескольких миллиардов углеродных единиц типа “единицы сокращений выбросов”, — говорят в Сбербанке. Но и этот риск надуманный, так как в стране установлен лимит операций с углеродными единицами в 300 млн, а также юридически исключен увод денег в офшоры.

Но главная проблема Киотского протокола не в возможных злоупотреблениях, которые с ним связаны.

“Самая большая проблема — отсутствие количественных ограничений на выбросы газов со стороны развивающихся стран. У Китая и ЮАР есть лишь отдельные обязательства по сокращению удельной энергоемкости ВВП с 2020 года”, — говорит Юлкин. Не ратифицирован документ и самой крупной мировой экономикой — США.

Ежегодный оборот углеродного рынка составляет $145—150 млрд, подсчитал Юлкин, добавив, что сегодня в мире всего 2,5 тыс. проектов по сокращению вредных выбросов. В 2008 году объем рынка составлял $130 млрд, в 2009-м — $150 млрд, а в 2010-м — $142 млрд. “Снижение связано с падением цен из-за долгового кризиса в еврозоне: если до кризиса стоимость тонны CO 2 составляла 12 евро, то сегодня — 6,5—7 евро”, — говорит эксперт. При этом доля России в общем обороте квот “ничтожна”. За семь лет участия в Киотском протоколе страна продала квот на выброс CO 2 на 17,6 млн тонн, или 150—170 млн евро.

Сегодня в России одобрено еще 32 новых проекта, которые тянут на 58 млн тонн эквивалента CO 2 (550—580 млн евро), говорит Юлкин.

Глеб КЛИМЕНТЬЕВ,  Ольга АЛЕКСЕЕВА