Казус Слєпцова. Навіщо екс-мер проміняв свободу в “ДНР” на суд в Україні

70-летний экс-мэр Торецка Владимир Слепцов, которого сепаратисты высвободили из украинского СИЗО, отблагодарил своих благодетелей тем, что остался на подконтрольной Украине территории. Он стал героем новостных лент, спрятавшись во время обмена в автобусе с журналистами.

Чем сегодня занимается Слепцов, почему отказался ехать в “ДНР”, и есть ли у него шансы избежать тюрьмы по обвинениям в сепаратизме и терроризме — выясняла “Украинская правда”.

Спустя почти месяц после триумфального маневра на КПП “Майорское” (возле оккупированной Горловки) Владимир Слепцов возвращается к судебным тяжбам. 22 января он приезжает в горрайонный суд Славянска на черной Toyota Land Cruiser вместе с командой поддержки: адвокатом, сыном и невесткой.

На Слепцове — куртка нараспашку, спортивный костюм и катетер, вживленный в руку. Свой “неформальный” внешний вид он объясняет тем, что проходит лечение в больнице родного Торецка (бывшего Дзержинска), откуда приехал прямо на заседание суда.

Стоя на морозе без шапки, больной со справкой курит одну сигарету за другой и по-своему трактует события четырехлетней давности.

Эпопея Слепцова началась 15 апреля 2014 года. Тогда, во время заседания горсовета, над зданием мэрии бывшего Дзержинска появился флаг “ДНР”, а городской голова перед тысячами собравшихся на площади заявил о поддержке “референдума”.

Городской совет решил: поддержать народную инициативу о проведении референдума на территории Донецкой области о будущем “Донецкой республики” — эти недвусмысленные слова Слепцова толпа встретила бурными аплодисментами.

Спустя месяц состоялось “голосование”. Еще через три месяца Дзержинск освободили. Бои за город уместились в один день — 21 июля 2014 года, и прошли для украинских бойцов с минимальными потерями.

“Невменяемый референдум”

Сегодня, после выхода на свободу в рамках Минских договоренностей, Слепцов продолжает находиться в статусе подсудимого. При этом методично отрицает обвинения в свой адрес, надеясь на оправдательный приговор.

— С моей стороны не было призывов свержения строя, изменения границ. Тогда звучали призывы вооружаться, оказывать сопротивление (ВСУ и центральной власти — УП). Но я собирал директоров, менеджеров всех местных предприятий, говорил им, чтобы люди продолжали работать, не брали оружие в руки.

В итоге нам удалось избежать кровопролития. Я могу гордиться тем, что при освобождении города ни один украинский солдат не погиб, — говорит Слепцов (По данным волонтера Ольги Решетиловой, во время боев за Дзержинск погибли двое украинских военных  — УП).

По его словам, пока в тогдашнем Дзержинске реяли флаги “ДНР”, он несколько раз встречался с губернатором Донецкой области Сергеем Тарутой, чтобы оговорить стратегию дальнейших действий власти.

— Он (Тарута — УП) приглашал меня в “Викторию” (пятизвездочная гостиница в Донецке — УП). Инструкция была такой: не провоцировать противостояние. Если они (сепаратисты — УП) будут обращаться за содействием, практическую помощь не оказывать. Но и не лезть (на рожон — УП). Я занимался хозяйственными, инфраструктурными вопросами, в политических баталиях не участвовал, — утверждает Слепцов.

Сам Сергей Тарута вспоминает, что одной из главных задач в тот период было “максимально выиграть время”.

— Были большие совещания с мэрами городов, хотя конкретно разговора с городским головой Дзержинска сейчас не припомню, — прокомментировал Тарута УП. — У меня тогда не было полномочий напрямую управлять мэрами, находился только в коммуникации с ними.

Но с точки зрения общей политики задача была понятна: контролировать админздания, максимально нейтрализовать провокации. Общая позиция — выиграть время, пока в Киеве будет достаточно сил, чтобы нейтрализовать дальнейшие действия со стороны русских.

Вину в событиях, произошедших в Торецке весной 2014-го, Владимир Слепцов во многом перекладывает на местный силовой блок.

— Милиция, прокуратура, СБУ — все сбежали. Народ требовал ответов, был разгорячен. Если б силовики остались верны присяге, то можно было повлиять на людей. Когда ты стоишь один перед многотысячной толпой, готовой тебя разорвать, комфорта мало, — жалуется бывший градоначальник с 19-летним стажем.

И называет еще одного виновника, масштабируя перевод стрелок: “Во всем виноват Виктор Федорович. Ему нужно было яйца оторвать. Сволочь. Предал свой народ, утопил в крови”.

В разговоре с УП и подсудимый, и его адвокат Андрей Карнаухов сообщили, что линия защиты строится, в частности, на том, что ту самую сессию горсовета Владимир Слепцов провел, “не осознавая свои действия”.

В одном из общедоступных решений суда (большинство судебных документов заблокированы в Реестре, а заседания проходят в закрытом режиме) об этом говорится с убийственной витиеватостью:

“Согласно выводам психолого-психиатрической экспертизы, находился во временно-болезненном расстройстве психической деятельности, развитом в остром периоде черепно-мозговой травмы с нарушением сознания в виде оглушения, с невозможностью восприятия окружающей действительности, в связи с чем он не мог осознавать свои действия и управлять ими”.

— Меня ударили по голове прикладом, — расшифровывает юридическую абракадабру экс-мэр. — Мне диктовали условия. Я был невменяем. Потом попал в нейрохирургию. Последствия травмы до сих пор ощущаю, сейчас лечусь в стационаре.

Поверят ли таким доводам судьи?

Привет от Пушилина

Роль Владимира Слепцова в событиях весны 2014-го могла остаться забытой, как и десятки фамилий бывших и действующих ныне мэров Донбасса, при которых водружали флаги “ДНР” и проводили “референдумы”.

После освобождения Торецка Слепцов остался работать на своей должности. Катализатором его дальнейшего ареста стал инцидент, случившийся в уже освобожденном городе в июле 2016 года.

Группа местных жителей, по сообщению полиции, “ранее судимых и в состоянии алкогольного опьянения”, блокировала военную технику ВСУ.

“Жаль, что местный мэр находился в стороне, равнодушно наблюдал сбоку”, — едко отметил тогдашний глава полиции Донецкой области Вячеслав Аброськин.

На такое поведение градоначальника на третьем году войны закрыть глаза не смогли, вспомнив, что происходило в мэрии бывшего Дзержинска весной 2014-го.

— Я бы не называл это протестом, — рассказывает Слепцов свою версию блокировки колонны ВСУ в 2016-м. — Это было возмущение людей. Накануне город попал под обстрел. Мне позвонил помощник, сказал, что в центре собрались люди: женщины, старики, рабочие.

Там была опорная школа, детсад и церковь. Пришла колонна, народ боялся, что этот район могут обстрелять. Я общался с военными, пытался успокоить горожан. Приехал Аброськин, сказал, что это город сепаратистов. Я ему ответил: “Не надо так обращаться с людьми. Здесь труженики, шахтеры, а вы им сходу такую оценку даете”.

В итоге в СМИ меня обвинили, что я вообще стал инициатором этих сборов, — продолжает он. После этого началось: создали бригаду из следователей СБУ, прокуратуры, а потом меня арестовали.

И блокировку колонны, и дальнейший арест Слепцова стали идеальным сюжетом для пропагандистов “ДНР”.

Тогда эту ситуацию с большим рвением прокомментировал один из “высоких” представителей сепаратистов Денис Пушилин. Он даже пообещал обратиться в международные правозащитные организации, чтобы добиться освобождения мэра украинского города.

Через год и четыре месяца Слепцов таки выйдет из СИЗО Бахмута, но сбежит от объятий своих спасителей.

“Слепцова все равно освободили бы”

Владимира Слепцова выпустили из СИЗО Бахмута 14 декабря 2017 года, за две недели до обмена пленными. Как он попал в списки?

На вопрос УП, знаком ли он с Пушилиным или Захарченко, Слепцов отвечает: “Никогда с ними не общался. Я с этими ребятами никогда не знакомился, не пересекался”.

Как пояснил УП собеседник, близкий к переговорам по обмену пленными, Слепцова включили в список по требованию представителей ОРДЛО.

— Они и Штепу (экс- мэр Славянска, ее также судят за пособничество сепаратистам — УП) раньше туда включали. Но она категорически отказалась во время верификации весной 2017 года, — сообщил источник.

— Слепцов должен был и так скоро выйти из СИЗО — по “закону Савченко”. Кстати, по этому закону с октября 2016 года на свободу вышли 63 человека, которых в ОРДЛО вносили в списки на освобождение, — добавил собеседник.

По словам экс-мэра Торецка, идея не ехать на оккупированную территорию после обмена не была импровизацией (вместе с ним, к слову, в отказ пошли еще шестеро освобожденных). То есть он изначально рассчитывал на то, что останется на подконтрольных украинским властям землях, несмотря на уголовное дело.

— Когда мне сказали в СИЗО, что я имею право на размен, я пытался выяснить, имею ли право в случае обмена остаться, — вспоминает Слепцов. — Мне ответили утвердительно. Но, кажется, была задача выдворить меня туда, потому что вначале меня посадили в автобус с теми, кто хотел уехать на ту сторону.

На пункте пропуска возникла такая ситуация, как будто никому я не нужен. Я сделал официальное заявление, что хочу остаться. Я переговорил с Лутковской, переговорил с Геращенко, и меня отвели в автобус, в котором была Геращенко.

Вы что думаете, меня там (в “ДНР” — УП) райские кущи ждут? Меня там могли привлечь к ответственности, ведь я для них — “пособник украинской власти”.

Преступления без наказания

Дальнейшая судьба Слепцова по-прежнему в руках украинского правосудия. Следующее слушание дела состоится в понедельник, 29 января. На нем прокуратура будет добиваться возвращения подсудимого в СИЗО.

— Будем настаивать на том, чтобы Слепцов и дальше содержался под стражей, — сообщил Артур Колмаков, прокурор отдела надзора прокуратуры Донецкой области. — Меру пресечения отменили в связи с выполнением Минских соглашений.

Но обвиняемый продолжает находиться на подконтрольной территории, обмен с его участием не состоялся. Он нарушил договоренности. Зачем он писал соглашение (об обмене и переезде в ОРДЛО — УП)?

В то же время один из адвокатов экс-мэра Андрей Карнаухов заявил, что не видит причин для избрания меры пресечения.

— Признаков ненадлежащего процессуального поведения у Слепцова нет. Он является в суд, не скрывается. Не ведет никакой политической агитации. Но если суд найдет основания для повторного задержания, мы будем настаивать на домашнем аресте, — рассказал о плане дальнейших действий защитник.

Несмотря на серьезность обвинений, сдержанный оптимизм адвокатов и самого Слепцова, в общем-то, не безосновательны.

Дело в том, что до сегодняшнего дня еще ни одного из мэров Донбасса, засветившихся весной 2014 года под флагами “ДНР”, так и не признали виновным. До суда дело дошло всего лишь в трех случаях (включая дело Слепцова), один из которых закончился и вовсе оправдательным приговором.

Так, в июне суд снял все подозрения с Юрия Борисова, экс-мэра города Стаханов (Луганская область), которого также обвиняли в посягательстве на территориальную целостность.

Еще одна обвиняемая по нескольким статьям, одиозный экс-мэр Славянска Неля Штепа, также находится на свободе. То, что ей грозит пожизненное, не мешает Штепе открыто мечтать о возвращении в мэрское кресло.

Евгений РУДЕНКО