К чему приведет премьер Медведев?

Их появление означает, что эпоха “дольче виты” в кредит заканчивается, и наступает время рубить косты, сокращать траты и расчищать балансы. Экономисты и ученые Лукас Пападимос и Марио Монти — подходящие люди для такой работы. Аполитичные технократы с экономическим прошлым не связаны обязательствами перед электоратами каких-либо партий, не обещали никому процветания и бесплатного рая на земле и не обязаны потакать требованиям одержимых жаждой казенного хлеба протестантов. Их позвали сделать грязную, тяжелую, но совершенно необходимую работу — расчистить государственные балансы, сократить долг и вернуть доверие рынков. Уверен, что когда работа будет сделана, и Монти, и Пападимос с облегчением передадут власть политикам, которые снова будут брать в долг и куролесить в кредит.

Но, что греку и итальянцу хорошо, то русскому — смерть. Будущий премьер России Дмитрий Медведев — прямая противоположность новым лидерам пикирующей Европы. В апреле этого года в беседе с одним из правительственных экспертов, отвечающих за экономику, я услышал удивительно точное определение философии президента — бюджетный радикализм, понимаемый как стремление не просто наращивать расходы казны, но делать это стремительными, поражающими воображение темпами. Начав в апреле этого года с обещаний дать 5 трлн рублей авиапрому и снизить ЕСН до докризисного уровня, Медведев весь год не останавливался ни на минуту, раздавая дорогостоящие обязательства направо и налево. Открыв ленту новостей сегодня, я тут же нашел очередное подтверждение правоты того эксперта. Пока Москва спала, президент, находящийся в Якутске, уже предложил перейти к прямому государственному субсидированию ипотеки для малоимущих, повесив это новое ярмо на шею все той же государственной копилки, которая отвечала и за борьбу с кризисом, и за подъем промышленности, и за инфраструктурное развитие, — то есть, говоря прямо, “Внешэкономбанка”.

Были утром и другие веселые новости на ту же тему. Газета “Ведомости” написала, что экономическую программу будущего премьера пишет новый кремлевско-правительственный “дрим-тим” в составе Эльвиры Набиуллиной, Аркадия Дворковича и Владислава Суркова. Тут уж непонятно, чего опасаться больше. Присутствия в этой команде далекого от бюджетной проблематики Суркова или отсутствия хоть какого-нибудь специалиста по бюджетному планированию, который смог бы сказать двум остальным давним сторонникам фронтального наращивания бюджетных расходов — Дворковичу и Набиуллиной — о том, где и когда надо будет остановиться. В любом случае, налицо типичный для российской экономической политики последних лет парадокс. В момент, когда стоит начинать считать деньги и риски, власти пишут очередной сверхамбициозный план казенных трат.

Не проявленная пока в виде конкретной программы, логика действий будущего премьера, таким образом, уже более или менее очевидна. Речь, скорее всего, пойдет о реализации набора дорогостоящих, массовых социальных программ, кратном увеличении расходов на так называемые инновационные проекты и продолжении курса на сохранение самых высоких за всю постсоветскую историю России оборонных расходов. Все это находится в прямом противоречии с главной насущной необходимостью бюджетной политики: переходу от экстенсивного роста расходов, калибруемых в соответствии с размером ожидаемой нефтяной “премии” бюджета, к интенсивному росту количества эффективно реализованных программ на те же или даже меньшие деньги. Очевидно, что и программный бюджет (цели — индикаторы — меры — контроль), и утвержденная Минфином в боях с той же Набиуллиной “Программа повышения эффективности бюджетных расходов”, смысл которых и заключался в том, чтобы тратить меньше, а делать — больше, теперь если и не отправятся на помойку, то точно превратятся в ритуальные бумажки. Все будут про них помнить, но никто не станет ими руководствоваться.

Это печально, но не смертельно. Как показывает опыт США и Евросоюза, остановиться и слезть с иглы роста государственных расходов по собственной воле не может никто. Остается ждать бюджетного шока — от повышения волатильности нефтяных цен, мировой рецессии, невозможности выполнить безразмерные социальные обязательства, — который неизбежно наступает после периода безудержных трат, так же как похмелье всегда сопутствует неумеренным алкогольным возлияниям. Чтобы наша жизнь стала совсем как у счастливых греков, стоит, пожалуй, делегировать отставленного Кудрина в какой-нибудь мировой или европейский финансовый институт. Тогда, году эдак в 2013, у нас точно будут и свой Монти, и свой Пападимос.

Константин ГААДЗЕ