Грузинский бунт

Место действия — Грузия. Действующие лица — власть, военные, оппозиция. Отягощающие “обстоятельства” — Россия, НАТО и международные учения. Зрители — весь мир.

Публичный бунт

Ненавязчивые, но явные параллели между весенними событиями в Молдове и Грузии эксперты-геополитологи проводили на протяжении не одной недели. Общих оснований для этого было достаточно — практически одновременно в обеих странах стартовали акции протеста оппозиции. Но и различий хватало: молдавский бунт был ярким, но коротким, грузинские возмущения — растянутыми во времени, но знакомыми и привычными. Кроме того, официальный Кишинев быстро нашел “руку” внешнего фактора и назвал апрельские события “попыткой государственного переворота”. Но, как показали майские события, грузинская власть взяла на вооружение схожий сценарий, правда, “отягощенный” дополнительными обстоятельствами.

Внутриполитическая ситуация в Грузии на начало мая и “сама по себе” складывалась не самым блестящим образом. Протестные акции оппозиции, обвиняющей президента во втягивании страны в “провокационную августовскую войну” и требующей его отставки, длятся уже около месяца. Кроме того, в этот непростой для государства момент на территории Грузии должны пройти масштабные военные учения Cooperative Longbow 09/Cooperative Lancer 09 под эгидой Североатлантического альянса, против которых активно выступает и без того не лояльный к Тбилиси Кремль. Поэтому сделанное за день до старта учений заявление грузинских властей о том, что в стране предотвращен военный переворот, моментально стало международной новостью номер один. А известие о бунте одного из танковых батальонов, дислоцированного вблизи Тбилиси, добавило событию особый колорит.

Базовая хронология событий “экспресс-мятежа” известна преимущественно с точки зрения грузинского руководства. Сначала пятого мая все грузинские телеканалы протранслировали брифинг начальника информационно-аналитического департамента МВД Грузии Шоты Утиашвили. “Раскрыт заговор с целью проведения мятежа в нескольких частях Минобороны. Организаторами были бывшие высокопоставленные военные. План был скоординирован с Россией и ставил целью как минимум срыв учений НАТО, а как максимум — организацию полномасштабного военного бунта в стране”, — сообщил он. В подтверждение своих слов представитель МВД продемонстрировал запись оперативной видеосъемки беседы заговорщиков, обсуждающих то, что центром мятежа станет военная часть в Муховрани, откуда и будет произведена атака на Тбилиси, которую впоследствии поддержат 5 тысяч российских военных, выдвинувшихся со стороны Южной Осетии и Абхазии. Дальнейшие события должны были развиваться как в лучших образчиках жанра политического боевика: власть свергается, “враги режима” возвращаются, проводятся выборы, по итогам которых Грузия присоединяется к союзному государству России и Беларуси, а бунтовщики получают по 50 тысяч долларов на брата… Единственный собеседник, чье лицо не было заретушировано, был опознан как экс-командир элитного спецподразделения Минобороны “Дельта” Гия Гваладзе, но в “перечень” мятежников были внесены 7 бывших высокопоставленных военных (включая и двух экс-министров обороны Грузии — Георгия Каркарашвили и Давида Тевадзе).

Дальнейшие события развивались “в темпе вальса”. Министр обороны Давид Сихарулидзе объявил, что в Муховрани взбунтовался танковый батальон. Затем по улицам Тбилиси прошла бронетехника, которая при поддержке военных вертолетов направилась в сторону места дислокации мятежников. Там к тому времени успело собраться высшее руководство страны, возглавляемое Михаилом Саакашвили. Тем временем командир бунтовщиков Мамука Горгишвили заявил, что военные “не могут больше терпеть” сложившуюся из-за отсутствия диалога между властью и оппозицией внутриполитическую ситуацию в стране, но агрессивные действия предпринимать не собираются. Вскоре после этого президент убедил мятежников сдаться. В военных частях Грузии был введен режим чрезвычайного положения, стартовали аресты предполагаемых заговорщиков (к вечеру были задержаны 13 гражданских и около 500 военных), а Михаил Саакашвили обратился к нации с официальной версией событий, заверив, что будут предприняты все “меры для того, чтобы не допустить долгосрочных беспорядков внутри страны”. Переворот был объявлен предотвращенным, и дальнейшие интересы сосредоточились на его интерпретации.

На сегодня существует три базовых версии событий 5 мая. Первая, она же властная — переворот действительно имел место быть (хотя замешанные военные отрицают правдоподобность такого сценария), а его цель, как считает МВД Грузии, — как минимум сорвать международные военные учения, как максимум — покуситься на жизнь президента и сменить власть в стране. Вторая, она же оппозиционная — переворот был инициирован официальным Тбилиси с целью введения чрезвычайного положения в стране, чтобы “под шумок” кардинально пресечь протестую деятельность. Третья, она оппозиционно-внешняя — 5 мая в Грузии прошла масштабная пиар-акция по отвлечению внимания от реальных проблем и переключению его на несуществующие (сторонником этой версии является оппозиционер Давид Гамкрелидзе). Как бы то ни было, специфический “рекламный” эффект “бунт в прямом эфире” все-таки оказал, и воспользоваться им, судя по богатству интерпретаций, могут все желающие.

(Не)бесполезный мятеж?

Информационное эхо грузинских событий 5 мая будет звучать еще долго — тема слишком благоприятна для спекуляций, чтобы вскоре о ней забыть. Тем не менее, первое подведение промежуточных итогов “кому выгоднее?” и “чего достигли?” можно провести по горячим следам. Правда, это “подведение” существенно усложняет поливариантность произошедших событий.

Если брать за основу официальную версию, то можно констатировать — мятеж, кто бы за ним не стоял, не удался: Грузия свободна и независима, Михаил Саакашвили жив и при власти. Но программа-максимум на то и “максимум”: рассчитывать на ее стопроцентное выполнение в таком тонком деле, как военный переворот, несколько затруднительно. Следовательно, на первый план выходит “вариант-минимум” — срыв военных учений, который, как уже упоминали “Подробности”, действительно был бы выгоден России.

С подобной точки зрения бунт снова можно признать провальным. Как известно, Cooperative Longbow 09/Cooperative Lancer 09 стартовали согласно плану, и сворачивать учения ни грузинская сторона, ни НАТО не планируют. С другой стороны, бесследным произошедшее тоже назвать сложно — в последний момент перечень участников вновь сократился. Причин тому может быть масса: от уважения к мнению России, уверенной, что проводить учения (заявленные, правда, как штабные) в подобном сложном регионе просто нельзя — до сугубо практических соображений в стиле “как можно проводить учения на территории государства, которое собственные войска не контролирует?”. В силу этого возникает закономерный вопрос: а стоит ли Украине принимать участие в мероприятии с запятнанной репутацией. Аналитики считают, что стоит — директор Международный программ Центра Разумкова Валерий Чалый полагает, что не стоит жертвовать сотрудничеством с Альянсом во имя “колебания настроений” Кремля.

И учет степени российской заинтересованности, и стремление “отбелить” репутацию грядущего военного “междусобойчика” могут быть вероятными причинами активного розыгрыша “московской карты” в контексте событий 5 мая. Впрочем, у Кремля, который использовал натовские учения в Грузии как повод для ультиматумов в ходе возобновления диалога с Альянсом, появился новый повод для возмущения. Cooperative Longbow 09/Cooperative Lancer 09 отошли на второй план — топовой темой стала взаимная московско-брюссельская высылка дипломатов. Но на этом, по словам постпреда России при НАТО Дмитрия Рогозина нужно ставить точку и не потакать тем, “кто пытается воспрепятствовать нормализации отношений между Россией и НАТО”. Вероятнее всего, в список “препятствующих” Грузия включена по умолчанию.

Следующий аспект оценки пользы/бесполезности мятежа находится в рамках версии грузинской оппозиции. Действительно, вне зависимости от того, кто организовал бунт генералов и танкистов, сомнения в том, что грузинская власть при желании сможет использовать открывающиеся перед ней возможности по интерпретации событий на полную катушку, практически не возникают. Плавное “переосмысление” демократических ценностей, которое в последние годы наблюдается за Михаилом Саакашвили, трудно недооценить. И, вероятно, оппозиционеры действительно имеют основания для беспокойства, особенно с учетом того, что это уже не первый разоблаченный “заговор”.

В контексте “пользы для режима” (который в ближайшее время, судя по всему, будет активно эксплуатироваться Кремлем) особенно интересно выглядит готовность украинских политиков приложить “рубашку” поближе к телу. В день мятежа, 5 мая, лидер украинских коммунистов Петр Симоненко рассказал, что Виктор Ющенко и Партия регионов в течение месяца договорятся между собой до введения чрезвычайного положения на территории страны. По мнению главного “ленинца” причиной для этого может стать вынужденное бездействие заблокированного парламента. Почему же в таком случае речь может зайти именно о ЧП, а не о вполне закономерных досрочных выборах в Верховную раду — история умолчала. В принципе, на основе концепта “прямое президентское правление” уже впору снимать фильмы ужасов, рассчитанные специально на украинских политиков. К тому же политологи не рассматривают “грузинский сценарий” как вероятный для Украины. И страна не та, и люди не те: ситуация менее острая, политикум все-таки в большей степени нацелен на очередные президентские выборы, да и армейский бунт выглядит маловероятно, разве что недофинансирование доконает… Но то, что оппозиция в ближайшее время будет использовать аргументацию в диапазоне между “Ющенко сделает, как его друг Саакашвили” и “не хотите дружить с Россией — будет как в Грузии” — весьма вероятно.

Поскольку реальная подоплека свежих грузинских событий остается неизвестной, на сегодня максимальную выгоду из произошедшего могут извлечь сторонники “пиар-версии”. Безусловно, в первую очередь свою порцию дивидендов получат как внутригрузинские, так и “внешние” апологеты идеи об инсценизации — по причине недоказанности обратного. С другой стороны, “публичность мятежа” и одновременная “затуманенность” происходящего позволяет строить массу версий, подтверждать которые и не обязательно. Главное — создать нужный той или иной стороне информационный фон. Этого, судя по всему, уже опасаются в Тбилиси: Михаил Саакашвили считает, что мятеж — это удар не только по сотрудничеству Грузии с НАТО, но и по программе Евросоюза “Восточное партнерство”, которая будет презентована 7 мая. По странному совпадению, с двумя из шести потенциальных участников проекта (Грузии и Молдове) в последнее время “случились” попытки переворотов. И по такому же странному совпадению, указанная программа вызывает некоторое неодобрение у руководства РФ…

“Пиар-эффект” от последних событий отнюдь не ограничивается базовыми версиями. Например, американская пресса опасается, что “окологрузинские” события могут “похоронить” наметившееся с переездом в Белый дом Барака Обамы потепление отношений с Кремлем. Причем, основным аргументом может служить обеспокоенность Штатов соглашением между руководством России и Южной Осетии и Абхазии о совместной охране границ непризнанных государств. В этом контексте “российский след” в грузинском бунте, даже будучи неподтвержденным, заставляет в очередной раз оценить сложившуюся систему безопасности на Кавказе. С другой стороны, внутренние военные проблемы Грузии могут послужить причиной того, что НАТО сократит сотрудничество с подобным ненадежным партнером (у генсека Альянса Яапа де Хооп Схеффера пространное заявление Михаила Саакашвили уже вызвало недовольство)… С третьей — “пиар-эффект” может нести исключительно внутреннюю пользу как очередная попытка объединить нацию перед лицом внешнего врага. В четвертых (этой версии придерживается британская The Financial Times) — речь может идти и о ситуации на рынке энергоносителей: внутренняя нестабильность Грузии рискует помешать реализации проектов альтернативных газопроводов, идущих через Кавказ… Как ни глянь — геополитические (не говоря уже о внутренних) последствия майского бунта в грузинской армии могут оказаться весьма разнообразными и крайне интересными. Вернее даже не самого мятежа, был он или нет, а его “публичной” части.

Ксения СОКУЛЬСКАЯ