Греции поможет опыт СССР

Мировые финансовые рынки относительно спокойно отнеслись к новому обороту греческой гражданской драмы. Возможно, сыграла роль привычка, а возможно — помог ЕЦБ. Если меры по сокращению расходов окажутся неэффективными, страну может ожидать коллапс, сравнимый с экономическим крахом СССР

Не секрет, что схема поддержки финансовой стабильности в зоне евро сейчас довольно проста: ЕЦБ предоставляет банкам финансирование, в основном через новую программу LTRO. По этой программе банки получают деньги от регулятора под 1% сроком на три года, а взамен получают мягкое, но настойчивое требование покупать облигации проблемных европейских стран. В общем-то говоря, такая схема и есть то самое квазиколичественное смягчение. Только так ЕЦБ, в силу законодательных ограничений, может заменить обычный, открытый выкуп государственных облигаций на открытом рынке, практикуемый ФРС США и Банком Англии. Это и есть то самое количественное смягчение, которое делает ЕЦБ кредитором последней инстанции и наконец, решает проблему стабилизации европейских денежных рынков и банковских балансов.

Таким образом, вопрос устойчивости финансов большинства проблемных стран Еврозоны в общем-то решен. С точки зрения ликвидности и платежеспособности неважно, откуда пришли деньги: от финансовых рынков, в виде помощи от партнеров по ЕС, благодаря экономии бюджетных расходов или прямо из-под печатного станка. Однако, с точки зрения кредитоспособности, разница, конечно, огромная. Погашение старого долга и финансирование дефицита бюджета за счет нового долга или за счет денежно-кредитной эмиссии, элегантно называемой нынче количественным смягчением, могут спасти экономику страны, отдельного региона или даже всего мира на короткий период времени. Реализация таких мер является необходимым условием для того, чтобы стабилизировать ситуацию, дать время провести реформы и решить проблему уже не платежеспособности в моменте, а кредитоспособности.

В этой связи интересен опыт СССР и России. По первому пути — привлечения нового долга для покрытия дефицита бюджета и рефинансирования старого — Россия шла с конца 1996 года по 14 августа 1998 года. При этом, под давлением МВФ, да и из-за собственных убеждений, весьма обоснованных опасений снова свалиться в гиперинфляцию, память о которой была еще очень свежа, печатный станок не включался даже для монетизации долга ГКО/ОФЗ, даже когда неизбежность дефолта стала уже очевидной. Но дефицит бюджета не сокращался, что и привело в конечном итоге к известным событиям. Теперь давайте посмотрим на поздний СССР. Все то же самое, и в долг уже перестали давать, но у советских денежных властей был один актив, которого не было у властей России в 1998-м — резервная валюта. “Деревянный” советский рубль хоть и являлся предметом насмешек, но для советских граждан являлся резервной валютой ничуть не меньше, чем, скажем, евро для европейцев сейчас. Нежелание совграждан отказываться от бумажек с портретами вождя подкреплялось и печально известной 88 статьей УК СССР, по которой, бывало, применяли и высшую меру социальной справедливости. Вот советское руководство и не устояло перед соблазном провести количественное смягчение для решения своих бюджетных проблем, не работая реально над сокращением дефицита. По данным Е.Т. Гайдара, к 1990 году объем эмиссии Госбанка СССР покрывал 30% расходов союзного бюджета. В итоге, валюта потеряла свой резервный статус всего за 4 года, что привело к коллапсу не только денежного обращения, но, в отсутствие монетарной альтернативы, и потребительского рынка.

Таким образом вывод один — проводить количественно смягчение в ситуации жесткого кризиса ликвидности абсолютно необходимо, но срок, в течение которого новые бумажки кажутся неотличимыми от старых, очень ограничен и, главное, неизвестен. Поэтому нужно использовать выигранное таким образом время для проведения жестких бюджетных реформ — с дефолтом и последующим списанием значительной части долга, или без него. Пока Греция идет именно по этому пути, но увидим, насколько хватит силы воли у политической системы.

Алексей МОИСЕЕВ