Главная проблема украинцев

На прошлой неделе я вернулся с учений НАТО в Эстонии. Это были самые большие учения по информационной, или, как ее еще называют, цифровой безопасности в истории альянса. Я был там единственным украинцем. Хочу лишь поделиться неожиданным ощущением, которое возникло во время бесед с участниками учений.

В отработке задач принимали участие представители всех 28 стран—участниц НАТО. Со многими из них мы говорили о том, как они координируют усилия и как относятся другу к другу. Там были венгры, румыны, болгары, итальянцы и многие другие. Некоторые из них признаются, что одни страны в сфере информационной безопасности развиты значительно лучше других, но это не мешает им слаженно выполнять совместные задания.

Когда я разговаривал с мадьяркой и румыном, то поймал себя на мысли: а понимают ли украинцы, что возможное вступление в НАТО и ЕС — это не награда и не конец какого‑то пути, а лишь начало сложной и большой работы? Могут ли украинцы отбросить свои клише и украиноцентризм и, несмотря на различия, добиваться результата вместе с коллегами из других стран? Могут ли вообще люди, которые оскорбляют друг друга из‑за относительно небольших разногласий, вместе и эффективно работать с представителями других наций?

Примерно полтора года назад я окончательно охладел к активному участию в общественной жизни. Произошло это после посещения одного дискуссионного политклуба. Там собирались представители разных общественных организаций со всей Украины, активные во всех смыслах люди — те, которые хотели изменить страну, по сути, единомышленники. В битком набитом зале — там было человек 200 — политик Анатолий Гриценко, журналисты Юрий Макаров, Валерий Калныш, Виталий Портников и я должны были высказать свое мнение о том, возможны ли радикальные перемены в стране, и если да, то как они должны произойти.

Мы высказались, затем микрофон перешел в зал. У каждого была возможность прокомментировать или высказать свою мысль. И тут произошло неожиданное. Первый человек взял в руки микрофон и начал говорить. Все вокруг начали с него смеяться, демонстративно крутить пальцем у виска и всячески давали понять окружающим, что выступающий — в лучшем случае кретин. После того как микрофон перешел к другому, сеанс массового осуждения повторился. Сам первый выступающий начал гримасничать в адрес второго и сигнализировать, что тот такой же, как и он, полный идиот. Это повторилось раз 15. В своих речах все были подчеркнуто не согласны друг с другом, хотя, по сути, лишь высказывали похожие мнения на одну и ту же тему. Подчеркиваю, это не были люди с улицы, это были руководители разных общественных организаций и движений.

Если бы эти гражданские активисты сформировали фракцию в Верховной раде, презираемой ими самими, они не смогли бы решить ни одного вопроса. Потому что не уважали друг друга, оскорбляли и вообще зацикливались на своих разногласиях.

Несколько лет назад после парламентских выборов в Швеции для того, чтобы создать коалицию, выигравшие партии должны были урегулировать разногласия по более чем 800 вопросам, включая строительство моста в Данию. За несколько недель они нашли компромиссы по всем вопросам и создали парламентскую коалицию.

Возможно ли такое в Украине? Думаю, нет. Украинские политики патологически неспособны поставить государственные или коллективные интересы выше личных и поэтому с большим трудом жертвуют своей территорией ради компромисса. Но проблема в том, что не только политики, но и рядовые украинцы в целом плохо работают на командный результат. Даже небольшие различия становятся непреодолимыми препятствиями, не говоря уже о языковых и культурных.

Потому что не уважают друг друга и даже не слышат. Потому что хамят и оскорбляют. В общественном сознании существует презумпция вины и продажности. Для многих тот, кто отличается на 20 %,— уже не партнер. Тот, кто отличается на 30 %,— предатель. Все сферы заполонили крикуны, готовые унижать друг друга ради самопиара и проявления своей индивидуальности. Рутиной стали взаимные публичные оскорбления между даже знакомыми журналистами, так называемые медиасрачи.

Американец Грег Сателл, содиректор издательского дома KP Media, с которым я проработал вместе несколько лет, утверждал, что Америка намного более комфортное место для жизни, чем Украина, не потому что там выше зарплаты или честнее политики, а потому что там люди уважают друг друга.

“Люди всегда уважают твой труд, чем бы ты ни занимался,— говорил он.— Это просто намного более комфортная среда.”

Другой мой знакомый, украинец Юрий Сивицкий, соучредитель крупной IT-компании, где работает более 1 тыс. программистов, считает, что в Украине нужно преподавать искусство брейнсторминга, или публичного обсуждения. Люди не умеют слушать, высказываться по очереди, приходить к общему знаменателю и принимать план действий для всех, считает он. Первый раз, когда я услышал об этом, мне показалось, что это чушь, ведь это базовый навык для всех, кто работает в крупной компании. Теперь мне кажется, что Сивицкий не так уж далек от реальности.

Недавно экономисты Альберто Алесина из Гарварда и Паола Гилиано из Anderson School of Management провели масштабное исследование, задавшись целью найти фундаментальные причины того, почему одни страны становятся успешными, а другие — нет. Они пришли к выводу, что причина кроется в природе социальных связей или, иными словами, отношений между людьми. Страны, где люди доверяют друг другу и относятся с уважением, становятся успешными. “В других же странах институционально закрепленные правила поведения, запреты и ограничения становятся заместителями доверия и взаимного уважения как некой формы социального контракта”,— говорится в их отчете. Первая культура становится залогом процветания, вторая ведет к жесткому регулированию во всех сферах, включая экономику.

А теперь, дорогие соотечественники, я скажу страшную вещь: мы в чем‑то похожи на россиян. Да, вы не ослышались — на тех самых россиян, от которых мы так сильно хотим отличаться. И похожи мы с ними по тем изменениям, которые происходят с нашими ценностями за последние годы.

Израильский ученый Шалом Шварц разработал популярную в науке методику изучения базовых ценностей. С помощью этой методики социологи в рамках Европейского социального исследования измеряли, как менялись ценности в Украине, России и других европейских странах в последние годы. Вывод удивил многих даже в России: из динамики по пяти странам (Украина, Россия, Польша, Германия, Испания) Украина меняется быстрее всех, причем совсем не в сторону сближения с Польшей и тем более Германией, а в ту же сторону, что и Россия. В обеих странах население становится менее социально ориентированным и более индивидуалистичным, в отличие от Германии и Испании, например. Конечно, выводы несколько сложнее, и существуют региональные различия, но в целом в Украине и России в последние годы общество “интенсивно теряет солидарность, доброжелательность, ценности заботы друг о друге, то есть интенсивно катится к войне всех против всех”, говорилось в пояснительной статье к этому исследованию.

Поэтому, дорогие соотечественники, если хотите, чтобы наша страна была богатой и успешной, будьте вежливы и толерантны друг к другу. Давайте сосредоточимся на результате, а не на различиях.

Или, как говорил один известный харьковчанин, улыбайтесь, иначе вам денег никто не даст.

Все‑таки в Европу идем. А там придется работать с большим количеством отличных от нас людей.

Виталий СЫЧ