Есть ли жизнь после реструктуризации госдолга

В августе 2015 года прави­тельство Украины смогло договориться со своими внешними кредиторами о списании 20% частного внешнего долга, а также об отсрочке его выплаты на четыре года. Согласно общепринятой экономической терминологии, это означает, что фактически произошел дефолт по государственному долгу, хотя официально этому термину предпочитают понятие “реструктуризация”.

В принципе реструктуризация государственного долга может быть двух видов: упреждающая, или преддефолтная, как в нашем случае, и постдефолтная. Исследователи МВФ, проанализировав более 600 суверенных дефолтов в 95 странах за период с 1950 по 2010 год, подсчитали, что более чем в 40% случаев реструктуризация долгов перед частными инвесторами была именно упреждающей. Хотя такая форма реструктуризации и является более мягкой, ее последствия могут быть достаточно серьезными.

Во‑первых, любая форма дефолта приводит по крайней мере к временному закрытию внешних кредитных рынков и удорожанию заемных средств. Впрочем, некоторым странам все‑таки удавалось получить доступ к новым кредитам от частных инвесторов уже через год‑два после реструктуризации. К примеру, Уругвай выпустил новые еврооблигации менее чем через год после упреждающей реструктуризации 2003‑го, а Украина  — через два года после окончательной реструктуризации своих старых долгов  — в 2000‑м.

Во‑вторых, дефолт часто сопровождается падением уровня общенационального производства на 2—5%, которое может продолжаться еще несколько лет. Хотя ряд исследований указывают на то, что дефолты не предшествуют, а являются последствием сокращения национальной экономики.

В‑третьих, реструктуризация государственного долга может сильно повлиять на финансово‑банковский сектор и поставить под угрозу финансовую стабильность страны. В частности, если государственные ценные бумаги составляют значительную часть банковских активов, реструктуризация госдолга может привести к банковскому кризису, как это и произошло в России в 1998 году.

Со стороны пассивов дефолт может привести к оттоку депозитов и закрытию межбанковских кредитных линий, таким образом отрезая банки от доступа к источникам финансирования. Кроме того, дефолты всегда сопровождаются скачком процентных ставок, что увеличивает стоимость денежных ресурсов и может сделать банки нерентабельными.

В‑четвертых, в странах, прошедших через реструктуризацию государственного долга, сокращение потока внешних прямых инвестиций составляло до 2% ВВП в год. Для справки: в Украину в последнее время таких инвестиций приходит уже меньше, чем с учетом этого показателя. Кроме того, реструктуризация может привести к значительному ограничению доступа частных национальных компаний к внешним займам и рынкам облигаций. Так, согласно исследованию МВФ, внешние заимствования частного сектора могут упасть до 40% в результате реструктуризации государственного долга.

Но есть и хорошие новости. В развивающихся странах, прошедших через дефолт в период с 1990 по 2010 год, средний реальный экономический рост составлял всего лишь 1,5% на протяжении трех лет перед достижением соглашения о реструктуризации, но систематически превышал 4% в последующие три года. К тому же инфляция сокращалась со среднего уровня 20% до 7,5% после реструктуризации.

Реструктуризация государственного долга  — далеко не безболезненный процесс для национальной экономики. Но история знает примеры, когда при правильном подходе к реформам он становится толчком к положительным переменам.

Олеся ВЕРЧЕНКО