Белорусская школа стукачества

Оппозиционная городская интеллигенция никак не может найти общий язык с рабочими-провинциалами, которых автобусами свозили в центр Москвы на митинги за Путина. Но по меркам Белоруссии такой раскол — сущая мелочь и ерунда, не идущая ни в какое сравнение с теми крохотными и враждебными друг к другу кусочками, на которые разлетелось белорусское общество за время правления Лукашенко.

Сегодня в Белоруссии все против всех: бедные против чуть-чуть разбогатевших, русскоязычные против “беларускамоуных”, “нормальные” против “лукашистов”, молодые против взрослых, минчане против провинциалов, водители джипов против водителей малолитражек.

Власть всеми силами способствует тому, чтобы люди были максимально разрозненны. Недавно, например, стало известно, что белорусская милиция рассылает преподавателям вузов, профтехучилищ и школ инструкцию доносить правоохранительным органам на учащихся. В частности, преподаватели должны рассказывать милиции о всех “эмо”, “готах” и представителях других молодежных движений.

В инструкции учителям рекомендуется следить за внешним видом учащихся, пытаться выяснить, что они делают в свободное от учебы время. “Особое внимание следует обращать на лиц, выражающих скинхедовские взгляды, считающих себя скинхедами, а также на спортивных фанатов и фанатов различных музыкальных направлений. При проведении данной работы исключить формальный подход”, — подчеркнуто в инструкции.

Собственно, для Белоруссии ситуация, когда учителя следят за учениками, а преподаватели — за студентами, дело привычное. Сам помню, как объяснялся с деканом факультета, почему на уроке информатики загрузил на университетском компьютере один из сайтов оппозиции. Сейчас такой проблемы бы не возникло: во всех госучреждениях доступ к “не тем” сайтам попросту закрыт. На них, мол, распространяется антигосударственная информация. Зато меня до сих пор мучает вопрос: кто меня тогда, в университете, сдал? Милый преподаватель, с которым я общался и после окончания вуза, или кто-то из доброжелателей-одногруппников?

Сегодня все в Минске знают, что КГБ вербует студентов для того, чтобы они стучали на товарищей. В каждой студенческой группе есть как минимум два стукача: парень и девушка. Оба, скорее всего, будут ничем не примечательными тихонями, при каждой возможности выражающими свои оппозиционные взгляды. Учиться они будут средненько: обычно стукачи не выделяются ни сильным интеллектом, ни желанием постоянно спорить и ругаться с преподавателями. Зато они с большим интересом посещают все студенческие вечеринки, когда собирается как минимум пять человек. Обычно это провинциалы из небольших городов: деревенским парням столичные ребят не доверяют, а минчан завербовать сложнее, да и блатных среди них много.

Процедура вербовки вполне банальная: студента ловят на какой-нибудь провинности (пропуск занятий, разбитое стекло в аудитории, не вовремя сданная курсовая работа и т.д.), вызывают к декану, у которого в этот момент уже сидит человек в штатском. Незадачливому провинциалу (чаще всего) предлагают два варианта: или он на регулярной основе, раз в пару недель, докладывает о поведении и разговорах сокурсников в компетентные органы или будет отчислен из вуза. В первом случае гарантируется повышенная стипендия и “вознаграждение”. Во время государственного распределения послушному студенту обещают выгодное место работы и постоянную “поддержку по жизни”. Отказаться сложно. Иногда истории о таких вербовках даже проникают в прессу.

Кагэбэшные шпионы следят за настроениями граждан не только в университетах, но и на госпредприятиях, в банках, крупных частных компаниях. Схема вербовки там точно такая же: грозят увольнением, обещают финансовую поддержку и лояльное отношение руководства. В исключительных случаях КГБ применяет силу и прямые провокации. Но, как правило, до этого не доходит.

Шпионов в оппозиционную тусовку, в круг общения националистов провести еще проще: достаточно пообещать, что стукач ни при каких обстоятельствах не будет сидеть в СИЗО и уволен с работы. Если при этом на него уже заведено “дело”, то сделать это опытному чекисту проще простого. О том, как такое произошло с ним, рассказал в конце прошлого года сбежавший за границу экс-кандидат в президенты Алесь Михалевич.

Но доносить друг на друга белорусы готовы и сами, без указки сверху. Обычая ситуация: сосед в деревне ворует в местном колхозе муку для свиней, а через некоторое время у него на пороге оказывается участковый. И все знают, кто и почему его сдал. Или так: в очереди на белорусско-польской границе белорус прячет в багажнике лишний, запрещенный к провозу блок сигарет, и его тут же сдает таможеннику сосед по очереди. Или: пересек на машине с иногородними номерами двойную сплошную, и в ГАИ тут же позвонил бдительный местный, указав стражу правопорядка модель автомобиля и его госномер.

Если в государственной газете появился сотрудник, который, пользуясь служебным положением, сливает интересную информацию оппозиционным СМИ, об этом тоже может скоро стать известно. Если свои “поклепы” он сохраняет на жестком диске служебного компьютера, вероятность скорого допроса в КГБ — почти 100%.

Еще лет десять назад доносить на соседа или коллегу в Белоруссии считалось чем-то неприличным и позорным. А сегодня это называется “бдительностью” не только в государственной прессе, но и просто на улицах. Да, черные воронки по улицам Минска то ли “уже”, то ли “пока еще” не ездят. Но остальные советские традиции выполняются обязательно.

Дмитрий ГЕРАСИМОВ