85 лет назад главной новостью “Огонька” стало шахтинское дело...

Формулировка дела звучала нарочито абсурдно: чекисты вскрыли заговор западных агентов и вредителей, которые получали деньги за сохранение заводов от послереволюционной разрухи. Казалось бы, советская власть должна была за это поставить памятник этим людям, но нет — согласно извращенной советской логике, карательные органы считали вредительством не деяние, но умысел против советской власти. Чекист Яков Петерс написал специально для “Огонька” разоблачительную статью на эту тему: “Задолго до шахтинского дела ОГПУ был раскрыт ряд заговоров в области экономической контрреволюции. К примеру, бывший директор Днепропетровских заводов Макомасский, уезжая в Польшу, дал своему заместителю Клюковскому инструкцию к охране завода от разрушения. Основная задача заговорщиков: сохранить заводы, помешать эвакуации оборудования, сохранить рабочих. Когда в 1920 году рабочие из-за недостатка продовольствия стали покидать заводы, Клюковский даже взял из кассы завода 5 килограммов платины и стал платить жалованье людям и задерживать развал заводов. А для чего это? Очень просто — в декабре 1922 года Клюковский и его помощник Жарновский получают от Макомасского письмо о состоявшемся постановлении бывшего правления Днепропетровского металлургического общества о возбуждении вопроса получения заводов на концессию...” В 1928 году чекисты объявили о раскрытии суперзаговора: оказывается, все эти акты “вредительства” направлялись из единого центра, за которым стоял Троцкий. “Шахтинское дело является уже объединением всех вредительских организаций в единый тактический центр,— писал Петерс.— Из шахтинского дела мы видим, как так называемый цвет интеллигенции продавал советскую республику, продавал свою родину”. Тогда в общество была заброшена идея о существовании тайного заговора “гнилых интеллигентов”. Не пройдет и 10 лет, как сам Петерс будет расстрелян за участие в этой глобальной шпионской сети.