ММК — единственный российский металлургический меткомбинат, практически полностью зависящий от сторонних поставщиков железной руды. Это делает его особенно уязвимым в условиях монополизации российского рынка. Многолетняя борьба за власть на предприятии завершилась только в декабре прошлого года, когда остававшийся в госсобственности пакет акций Магнитки оказался, наконец, под контролем ее менеджмента. Однако победа пришла слишком поздно: к этому моменту все российские ГОКи уже были приобретены теми или иными компаниями. В этой ситуации, 11 февраля гендиректор предприятия Виктор Рашников объявил о решении покинуть этот пост и заняться решением возникшей перед ММК сырьевой проблемы в качестве председателя совета директоров компании. Предполагалось, что эту задачу можно будет решить путем “формирования вертикально интегрированной компании, в том числе и за счет вхождения в состав акционеров предприятий горно-обогатительного сектора”.

Первым делом, Рашников предпринял попытку приобрести пакет акций основного поставщика ММК — Соколовско-Сарбайского ГОКа в Казахстане. Это был логичный шаг — в свое время, предприятие было построено специально для обеспечения потребностей Магнитки. Тем не менее, Рашников опоздал и здесь. Алишер Усманов и Василий Анисимов, которые уже контролировали два крупнейших ГОКа России — Лебединский и Михайловский — успели раньше. Владельцам Соколовско-Сарбайского ГПО сотрудничество с Усмановым и Анисимовым показалось более привлекательным, чем объединение активов с Магниткой.

Логичным был и еще один вариант — заключение альянса с этими предпринимателями. Однако, по словам Рашникова, “господа Усманов и Анисимов выставили ММК неприемлемые условия совместной работы”. Правда, сами они так не считали, поэтому сделали попытку силой склонить Рашникова к объединению. Оба их российских ГОКа во втором квартале в очередной раз повысили цену на руду. Разумеется, Магнитка отказалась заключать кабальный договор и обратилась к казахстанскому комбинату с просьбой увеличить поставки. Не получилось — вместо этого Соколовско-Сарбайское ГПО (ССГПО) прекратило отгрузку руды ММК “до тех пор, пока завод не подпишет договор с Лебединским и Михайловским ГОКами”. А поскольку эти три предприятия обеспечивали 90% потребностей ММК в железной руде — ситуация стала критической.

Сырьевая блокада вынудила Магнитку остановить две доменные печи, однако ее менеджмент не сдается: во-первых, ММК заключил договор с Полтавским и Костомукшским ГОКами, которые обеспечат альтернативные поставки, а, во вторых — добился снижения тарифов на транспортировку украинской руды, и теперь стоимость ее доставки та же, что и при перевозках с российских комбинатов. Тем не менее этих поставок недостаточно, чтобы полностью закрыть потребности ММК в сырье. Правда, с июня Полтавский ГОК увеличил поставки на Магнитку, и теперь будет отгружать в ее адрес около 250-300 тыс. тонн окатышей в месяц. Более того, чтобы качество сырья подходило для печей ММК, ПГОК готов пойти на изменение своего производственного цикла. При этом, по словам украинских участников договора, в будущем “может пойти речь о слиянии активов”.

Однако и этот вариант не решит проблему Магнитки полностью. Как известно, ПГОК связан долгосрочными договорами, по которым экспортирует более 85% своей продукции в Австрию, Польшу, Румынию, Чехию, Словакию, Болгарию и Италию. Правда, перспектива все-таки есть — украинский комбинат, который сейчас комбинат выпускает 7-8 млн. тонн окатышей в год, планирует в ближайшие годы увеличить производство более чем вдвое. Понятно, что для осуществления этой программы предприятию потребуется партнер. Очевидно, в качестве такового, Магнитка вполне устраивает главного акционера ПГОКа Константина Жеваго. В свою очередь, сотрудничество с Полтавским ГОКом наряду с контрактами, которые Рашникову удалось заключить с Коршуновским Стойленским, Костомукшским, Кавдорским и Качканарским комбинатами, а также с АО "Карельский окатыш", дает возможность ММК в июне-августе полностью закрыть свои потребности в сырье.

Разумеется, такое развитие событий совершенно не устраивает Усманова и Анисимова — особенно они возмущены снижением железнодорожных тарифов на транспортировку украинской руды и активно лоббируют отмену этого решения. Тем временем металлурги сумели нанести им еще более болезненный удар: казахская компания Mittal Steel Temirtau (бывшая Ispat Karmet), совместно с ММК покупающая основную часть продукции ССГПО, разорвала контракт с этим предприятием. Владелец Соколовско-Сарбайского комбината — Евразийская промышленная ассоциация — заявила, что расценивает это как “скоординированную блокаду ССГПО” со стороны Магнитки и Mittal Steel Temirtau, которая “потребовала снижения цен сразу на 500%”.

Правда, глава Mittal Steel Temirtau Навал Чоудхари заявил: “Естественно, никакого сговора нет. Магнитка — наш конкурент. Мы ведем переговоры о снижении цен на сырье в соответствии со снижением мировых цен на сталь”. Однако в заявление Чоудхари верится с трудом: такая же ситуация возникла в 1998 году, когда монопольные покупатели казахской руды — Ispat Karmet и ММК — вынудили ССГПО остановить производство на восемь месяцев (тогда они закупили сырье в России). Кроме того, владельцы этих металлургических комбинатов недавно встречались в Лондоне, и понятно, что у них было достаточно возможностей договориться.

Вероятно, твердая позиция ММК и Mittal Steel Temirtau вынудит Усманова и Анисимова пойти на снижение цен, хотя, разумеется, и не до 23-25 долларов за тонну, как потребовала Mittal Steel. Фактически у ССГПО просто нет другого выхода — европейские, российские и украинские металлургические заводы сократили объемы производства, и дефицит на региональном рынке железной руды сменился избытком поставок в размере около 5 млн. тонн. В этой ситуации даже экстренная поставка руды в Китай (200 тыс. тонн в месяц) предприятие не спасет. Так, в пресс-релизе Соколовско-Сарбайского ГПО сказано, что по состоянию на 10 июня на складах компании скопилось более 1,4 млн. тонн готовой продукции. Переключиться на другие рынки сбыта рудные монополисты просто не имеют возможности. По словам Владимира Лисина, председателя совета директоров НЛМК, “вся конкурентоспособность евразийских ГОКов зиждется на географической близости к потребителю, по качеству же их сырье (30% Fe) никогда не сможет конкурировать с австралийским или бразильским (до 60%)”. Именно по этой причине китайцы предпочитают покупать сырье не в соседнем Казахстане, а в Бразилии и Австралии. Обида же владельцев ССГПО, не желающих, чтобы Магнитка “воспринимала их предприятие как сырьевой придаток”, вряд ли имеет смысл — собственно, а как иначе можно воспринимать горно-обогатительный комбинат?

Однако в бочке меда, которую Рашников раздобыл для ММК, есть и ложка дегтя. Владелец Mittal Steel Лакшми Миттал — опасный союзник. Вся история создания его сталелитейной империи свидетельствует, что он всегда становится владельцем предприятия, с которым исходно просто сотрудничал. Вряд ли Рашников, несмотря на весь свой талант, сумеет переиграть Миттала, и если сбытовая блокада ССГПО действительно есть результат их сговора, впоследствии за эту поддержку придется заплатить. Какой может быть цена победы над Усмановым и Анисимовым — трудно сказать. Однако на определенные размышления наводит заявление Миттала, сделанное в конце марта в интервью британским газетам: “Mittal Steel ведет переговоры о приобретении с одним из российских металлургических комбинатов. В настоящее время мы готовы потратить на вхождение на российский рынок до 3,8 млрд. долларов, хотя не исключаю, что эта сумма может несколько увеличиться”. Понятно, что более всего Миттала интересуют активы “большой тройки”, так что о каком именно предприятии идет речь — можно попытаться угадать из трех раз…