Вполне уместно вспомнить тезис — на основе действующего законодательства приватизация “проблемных” сегодня объектов ГМК была проведена вполне законно, хотя и несправедливо.

Виктор Качун, доцент кафедры конституционного права Национальной юридической академии им. Ярослава Мудрого утверждает: “Если мы заранее определяем количество объектов с незаконно проведенной приватизацией, то тем самым безосновательно не проверяем иные объекты. Если говорить о существенных нарушениях в процессе приватизации, то пересматривать нужно объекты в независимости от того, кто стал их собственником — Пинчук, Коломойский или Жеваго. Разницы нет”.

Нельзя не учитывать нормы Конституции, которые имеют более высокую юридическую силу по отношению ко всем иным правовым актам, а именно статью 41, устанавливающую право собственности, считает эксперт. Господин Качун уверен, что “говорить о реприватизации можно только на бытовом уровне, а на правовом — невозможно, так как термин реприватизация законодательно не обоснован”.

Наталья Кузнецова, вице-президент юридической фирмы “Салком” обратила внимание на вопрос, связанный с тем, что сама идеология процесса приватизации — переход права собственности от одного лица к другому — представляет собой сложное комплексное явление. “Публично-правовая сторона находится всецело в ведении государства, начиная от определения нормативных основ и до обеспечения в полном соответствии с этими нормативными основами всех процедурных моментов. На последнем этапе, когда заключается договор купли-продажи, вступает в силу гражданское право. Существует целая масса законодательства как со стороны публично-правового, так и гражданского права, которое обеспечивает стабильность всех этих процессов”, — считает юрист. — Сейчас дергают за ниточку частноправовую материю и изымают объект, который уже стал собственностью другого лица. У меня отняли объект, потому что были нарушены какие-то правила. А кто за соблюдение этих правил отвечает? Государственные органы — ФГИ, который существует лишь для того, чтобы соблюдать все те правила, которые государство установило. Никто не рассматривает эту сторону. Кто должен понести ответственность за несоблюдение публично-правовой стороны? Если продолжить цепочку всех исков по “Криворожстали”, то последним должен быть иск “Криворожстали” к государству в лице Фонда госимущества о компенсации всех возможных и невозможных убытков связанных с эдикцией этого объекта у собственника”.

В то же время у адвоката Алексея Резникова, представляющего интересы ИМС, есть сомнения, что в существующем бюджете найдется статья о возврате денег от приватизации: “При этом правительство сообщает о том, что та же “Криворожсталь” де-юре уже у государства. В ФГИ существует порядок возврата приватизированного объекта в госсобственность, когда покупатель не выполняет инветобязательств. Другого законодательно установленного механизма сегодня не существует. Поэтому, когда государство начнет возврат предприятий, то дырка в бюджете значительно увеличится, так как придется компенсировать собственникам деньги. Этот момент есть проблемным, на мой взгляд, но о нем никто из тех, кто проповедует идею реверса, не говорит”.